VI
БЛИСТАТЕЛЬНЫЙ ДЕБЮТ
Месяц прошел, на небе не было ни одного маленького облачка, жаркое
солнце сидело над самой головой. Синие перелески в двух верстах гремели,
как гроза, а сзади и налево отходил железный полк, уйдя в землю,
перекатывался дробно и сухо. Ходя, заваленный грудой лент, торчал на
пологом склоне над востроносым пулеметом. Ходино лицо выражало некоторую
задумчивость. Временами он обращал свой взор к небу, потом всматривался в
перелески, иногда поворачивал голову в сторону и видел тогда знакомого
пулеметчика. Голова его, а под ней лохматый красный бант на груди
выглядывали из-за кустиков шагах в сорока. Покосившись на пулеметчика, ходя
вновь глядел, прищурившись, на солнышко, которое пекло ему фуражку, вытирал
пот и ожидал, какой оборот примут все эти клокочущие события.
Они развернулись так. Под синими лесочками вдали появились черные
цепочки и, то принижаясь до самой (*457) земли, то вырастая, ширясь и
густея, стали приближаться к пологому холму. Железный полк сзади и налево
ходи загремел яростней и гуще. Пронзительный голос взвился за ходей над
холмом:
- А-гонь!
И тотчас пулеметчик с бантом загрохотал из кустов. Отозвалось где-то
слева, и перед вырастающей цепочкой из земли стал подыматься пыльный туман.
Ходя сел плотнее, наложил свои желтые виртуозные руки на ручки пулемета,
несколько мгновений молчал, чуть поводя ствол из стороны в сторону, потом
прогремел коротко и призывно, стал... прогремел опять и вдруг, залившись
оглушающим треском, заиграл свою страшную рапсодию. В несколько секунд
раскаленные пули заплевали цепь от края до края. Она припала, встала, стала
прерываться и разламываться. Восхищенный охрипший голос взмыл сзади:
- Ходя! Строчи! Огонь! А-гонь!
Сквозь марево и пыль ходя непрерывным ливнем посылал пули во вторую
цепь. И тут справа, вдали, из земли выросли темные полосы и столбы пыли
встали над ними. Ток тревоги незримо пробежал по скату холма. Голос,
осипши, срываясь, прокричал:
- По наступающей ка-ва-лерии...
Гул закачал землю до самого ходи, и темные полосы стали приближаться с
чудовищной быстротой. В тот момент, как ходя поворачивал пулемет вправо,
воздух над ним рассадило бледным огнем, что-то бросило ходю грудью прямо на
ручки, и ходя перестал что-либо видеть.
Когда он снова воспринял солнце и снова перед ним из тумана выплыл
пулемет и смятая трава, все кругом сломалось и полетело куда-то. Полк сзади
раздробленно вспыхивал треском и погасал. Еле дыша от жгучей боли в груди,
ходя, повернувшись, увидел сзади летящую в туче массу всадников, которые
обрушились туда, где гремел железный полк. Пулеметчик справа исчез. А к
холму, огибая его полулунием, бежали цепями люди в зеленом, и их наплечья
поблескивали золотыми пятнами. С каждым мигом их становилось все больше, и
ходя начал уже различать медные лица. Проскрипев от боли, ходя растерянно
глянул, схватился за ручки, повел ствол и загремел. Лица и золотые пятна
стали проваливаться в траву перед ходей. Справа зато они выросли и неслись
к ходе. Рядом появился командир пулеметного взвода. (*458) Ходя смутно и
мгновенно видел, что кровь течет у него по левому рукаву. Командир ничего
не прокричал ходе. Вытянувшись во весь рост, он протянул правую руку и сухо
выстрелил в набегавших. Затем, на глазах пораженного ходи, сунул дуло
маузера себе в рот и выстрелил. Ходя смолк на мгновенье. Потом прогремел
опять.
Держа винтовку на изготовку, задыхаясь в беге, опережая цепь, рвался
справа к Сен-Зин-По меднолицый юнкер.
- Бро-сай пулемет... чертова китаеза!! - хрипел он, и пена пузырями
вскакивала у него на губах,- сдавайся...
- Сдавайся!! - выло и справа, и слева, и золотые пятна и острые жала
запрыгали под самым скатом. А-р-ра-па-ха! - в последний раз проиграл
пулемет и разом стих. Ходя встал, усилием воли задавил в себе боль в груди
и ту зловещую тревогу, что вдруг стеснила сердце. В последние мгновенья
чудесным образом перед ним, под жарким солнцем, успела мелькнуть
потрескавшаяся земля и резная тень и поросль золотого гаоляна. Ехать, ехать
домой. Глуша боль, он вызвал на раскосом лице лучезарные венчики и, теперь
уже ясно чувствуя, что надежда умирает, все-таки сказал, обращаясь к небу:
- Премиали... карасни виртузи... палати! Палати!
И гигантский медно-красный юнкер ударил его, тяжко размахнувшись
штыком, в горло, так, что перебил ему позвоночный столб. Черные часы с
золотыми стрелками успели прозвенеть мелодию грохочущими медными
колоколами, и вокруг ходи засверкал хрустальный зал. Никакая боль не может
проникнуть в него. И ходя, безбольный и спокойный, с примерзшей к лицу
улыбкой, не слышал, как юнкера кололи его штыками.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 26.01.2004 16:29
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг