запустению извне просочиться. Мы с вами, дорогой Д., живём в этом саду...
вернее, мне приходится посещать и другую сторону - и поверьте: я предпочёл
бы никогда этого не делать.
...Разве это плохо, спросила Кинисс. Хотя нет, не спросила. Просто
именно так можно было понять выражение её лица. Явно было видно, что она не
в состоянии побороть запрет и высказать то, что ей хочется. Впрочем, и
молчание бывает достаточно красноречиво.
...Нет, конечно, они дали нам много, продолжал генерал. Они дали
всеобщий язык и посвятили нас в магию, они сдерживали войны и боролись с
теми, кто готовил смерть всему миру, намеренно или нет. Они очень помогли
нам. Я не отрицаю этого. Их заслуги несомненны.
...И что же, спросил Д.
...То, что они забыли про лес по ту сторону. И истребляли всех тех, кто
пытался заглянуть туда. Да-да, истребляли. Куда, по-вашему, делись те, кто
работал на пресловутую Девятку? Где считающиеся похищенными библиотеки
Дуангара, легендарного дракона, сражавшегося против Шести Башен на стороне
людей? Уничтожены извержением вулкана? Как же! Спросите у вашей подруги,
пусть она опровергнет мои слова. Они решили, что им позволено делать всё,
чтобы не пускать нас, неразумных, за стену. А я бывал там. Там зреет такое,
что если стена треснет хотя бы в одном месте, всему придёт конец. Причём
такой, какой никому из нас не снился ни в одном страшном сне. А раз за
стеной - только плохое, то идти некуда. Вот мы и стоим - все вместе. А наши
няньки только и знают, как бить нас палками по рукам. Вы думаете, что они
позволяют себе закрывать целые отрасли магии, чтобы мы не сожгли этот
прекрасный сад? Ничего подобного! Они просто не могут позволить нам увидеть
ключи от дверцы, оставшейся в стене... а уничтожить их боятся.
...Ложь, сообщили глаза Кинисс, и Д. увидел в них мольбу - сделай
что-нибудь, только пусть он замолчит.
...Ну что, спросил генерал, есть, что возразить?
Возражений не было. И Д. сказал, что он, в принципе, согласен... при
условии, что после того, как Рассвет действительно наступит, генерал
исчезнет. Раз и навсегда. Пожалуйста, сказал генерал и Д. подумал, что и
Гин-Уаранту, вероятно, было не по себе. Почти пять веков скрываться под
личиной ольта, оставаясь человеком, накапливая невообразимый груз усталости.
От своей жизни, от украденного у ольтов знания, от всего...
И всё равно он не верил, что генерал не готовит им подвоха.
- ...Сколько лет вы знали обо всём этом? - спросил Д. Кинисс. - Мне
неинтересны все эти тайны. Скажи только, сколько времени это длится?
- Всё время, пока существуют Наблюдатели, - созналась Кинисс. Если бы
Хансса умели плакать, на глазах её были бы слёзы.
- Двести веков, - устало произнёс Д. Было без четверти двенадцать.
Какой кошмар. С таким настроением... но не отменять же операцию, в самом
деле! Долг превыше всего. - Двести веков вы указываете остальным, куда идти
и чего не делать.
- Нет! - воскликнула рептилия. - Ты не прав! Не указываем! Мы лишь
обороняемся... вынуждены обороняться. Ты видел, что по ту сторону? Видел? Я
видела. Там полное уничтожение. Там ничто. У любой силы обязаны быть
границы... если перейти за них, разрушение неизбежно. Ты думаешь, что всё
это даётся легко? Приходится сомневаться в каждом шаге, но разве результат
того не стоит?
- Я не могу в это поверить, - произнёс Д. и в этот самый момент в
глазах её зажглись те самые ледяные искорки.
Ей хотелось сказать ему что-нибудь... нарушила один запрет - можно
нарушить и другой. Но, увы, бывают утончённые виды неправды, когда всё, чем
можно было бы возразить, лишь ухудшает положение. Скажи она что угодно, он
ей не поверит. Или поверит, затаив обиду... как это случалось и раньше.
Ещё одним другом меньше, понял Д. Если бы он не устал от неожиданно
навалившегося на него знания, если бы у него ещё оставались силы... то,
вероятно, тут же пошёл бы и утопился. Знание, которое обрушилось на него
сегодня, не вызывало ничего, кроме чувства омерзения.
Впрочем, топиться бесполезно. Умереть он не может. Тоже проклятие. Одно
из многих, что он накопил за долгую, слишком долгую жизнь.
Сказанного не воротишь.
- Я не... - начал было Д., как понял вдруг, что обращается к пустоте.
Непонятно, чем бы всё это кончилось, но спустя три минуты Кинисс
появилась, в полном боевом облачении.
- Идём, - предложила она почти дружелюбно. - Что бы там ни было, нас
ждут.
...Д. поднял глаза, отрываясь от изучения победных отчётов, и вновь
заметил ледяные искорки. Тут же угасшие. Уйду отсюда, подумал он, ощущая
подступавшую пустоту. Что меня здесь держит? Теперь - ничто. Генерал прав, я
действительно остался ни с чем. Я помогу ему, подумал он с мстительной
радостью. И постараюсь, чтобы Рассвет был последним, что он увидит.
- Ты поможешь мне? - спросил он.
- Помогу, - ответила рептилия, присаживаясь рядом. - Но не позволю ему
уйти живым. Что бы потом ни случилось. - Амулет её на миг засветился
сиреневым цветом. - Или он, или я.
- Я тоже так считаю, - сказал Д., глянув себе под ноги. - Или он,
или... мы.
Она обернулась в его сторону... и Д. показалось, что лёд начал таять.
Она даже протянула ему ладонь. Знак примирения.
...И всё равно я уйду, подумал он.
* * *
- Превосходно, превосходно, - бормотал координатор. - Почти
девятнадцать ранее не известных тайных обществ, более тринадцати
лабораторий, два десятка складов оружия... Мда. Есть чем гордиться.
Постойте... вы что же, совсем этому не рады?
Он не понимает, подумал Д. с удивлением. Он - и не понимает! Если всё
это время девятнадцать этих самых тайных обществ существовали вне нашего
поля зрения... если после первого же рейда мы получили первые сведения о
них... сколько ещё их скрывается в тени? Сколько образуется завтра,
послезавтра? Что они готовят всем тем, кто привык жить в относительном мире,
переживая мелкие войны - или же войны великие - как неизбежное зло, после
которого всё восстановится и расцветёт?
Неужели генерал не лжёт?
Д. отчаянно захотелось напиться. Так, чтобы несколько суток не
приходить в себя. Всё, что мы делаем, бесполезно, подумал он. Всё, что можно
сделать - отсрочить конец. Люди привыкают к незримому покровительству и
полагаются на мудрость постигших науки. А за теми, кто не поверил в
стабильность и оказался в состоянии заглянуть за ту стену, о которой
упомянул Гин-Уарант, начинается охота. С обеих сторон.
- Я устал, - признался он, совершенно искренне. - Радоваться буду
позже. Могу я идти?
- Разумеется, - координатор встал, поклонился и проводил Д. до двери. -
Мне кажется, мы вас долгое время недооценивали, Д. Думаю, что вскоре эта
ошибка будет исправлена. А пока - отдыхайте. Распоряжусь, чтобы вас не
беспокоили. Да... пожалуйста, не забудьте про описание того, как именно
противник оказался посвящён в наши планы...
Д. едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью за собой. Изо всех сил.
Андариалл
Теперь оставалось только ждать. Сделан и второй, окончательный выбор.
Она сидела всё это время в оранжерее.
Во-первых, там было чем заняться. Ожидание всегда мучительно... в
особенности, когда не знаешь, что случится. Она не смогла вытерпеть до
самого конца - что ж, не всем это под силу. По крайней мере, он сумел
преодолеть тот первый барьер, который - с первой попытки - не в силах взять
девять из десяти. Сумел - с её помощью. Всем кажется, что перейти его очень
просто, но всякий раз оказывается очень обидно.
Во-вторых, здесь никто не мешал думать о чём угодно.
В-третьих, здесь она могла позволить себе открыться. Если бы он
появился здесь сейчас, она сказала бы... всё. Здесь - можно. Так же, как
дома, в комнате для медитации. Нигде больше. Предшественник У-Цзина, сам,
возможно, того не зная, создал на территории Хоунанта область, незримую ни
для кого. Совершенно безопасную. Область, где можно сбрасывать маски, все до
единой.
Жить в ожидании Испытания - очень тяжело.
Подлинные испытания никогда не предупреждают о том, что начнутся спустя
несколько мгновений; никогда не дают шанса исправиться; никогда не спускают
ни малейшего промаха. Пожалуй, Испытания - единственное, что не претерпело
изменений за прошедшие века и тысячелетия. Никто уже не вспомнит, как они
начинались, что символизировали. Просто одни уходят по ту сторону,
выискивать в себе признаки того, что могут подняться на ступеньку выше... а
другие ждут.
И неизвестно, что тяжелее. Впрочем, сам вопрос этот бессмыслен.
Андариалл очнулась и увидела, что вновь расположила ветви, камушки и
ростки вьюнка так, что образовалась тройная спираль. Знак неопределённости,
знак Равновесия, Предопределения и Случая. Всякий раз, когда она отвлекается
от этого мира, возникает тройная спираль. К добру? К худу?
А Книга предсказаний упорно сообщает одно и то же - не надейся на
будущее, повернись к земле, ожидай великую бурю. Насмешка или добрая весть?
Странная Книга, такая же странная, как и тот, кто перевёл её на Средний
язык. За полгода до того, как бесследно исчезнуть.
Дверь скрипнула, и на пороге возник чем-то обеспокоенный настоятель.
Андариалл положила последний камушек, отряхнула руки и встала, чтобы её
было видно.
- Там... посетитель, - признался монах, неизвестно отчего смущаясь. -
Возможно, ты не очень-то хочешь его видеть. Если не захочешь с ним говорить,
я выпровожу его.
Андариалл не сомневалась, что он так и сделает.
Она некоторое время смотрела настоятелю в глаза, затем прикрыла их и
едва заметно пожала плечами. Когда она вновь открыла глаза, Д. уже стоял на
пороге, глядя на неё со смесью восхищения и... страха.
Да, именно страха.
Д. церемонно поклонился и витиевато приветствовал её. Андариалл
отчуждённо воспринимала эти обязательные действия, в какой-то мере привыкнув
к ним, как привыкаешь ко всему, чему обучали в детстве. Вначале это кажется
либо игрой, либо величайшей тайной, что доверили тебе и только тебе, а
затем... вырождается в привычку.
- Тетрадь, - произнёс Д. негромко, и Андариалл вздрогнула. - Она всё
ещё у вас?
Она кивнула.
- Человек... который уже покушался на жизнь Клеммена, хочет получить
её. В обмен на ваши жизни.
Ольтийка глядела на него с недоумением... к которому вскорости
добавилось презрение. Он пришёл сюда за этим? Она медленно покачала головой.
- Неужели вам безразлична его жизнь? - Д., осознавал, что его не
слышат. Не желают слышать.
- Вы обрекли его на смерть, - медленно проговорила Андариалл.
- У меня не было большого выбора, поверьте.
- Вы предали его, - она глядела на него, как на пустое место. - И
сейчас вас волнует вовсе не его жизнь.
- Волнует! - воскликнул Д. в отчаянии. Как её убедить? - Неужели вы не
видите, что я говорю правду?
Девушка долго смотрела в его глаза.
- Сейчас - да, - произнесла она горько. - Хорошо. Кому нужна эта
тетрадь?
- Гин-Уаранту, - честно признался Д.
Глаза её расширились.
- Как... - прошептала она и поспешно отвернулась. - Хорошо. Куда и
когда я должна буду прийти?
Такого Д. не ожидал. Менее всего ему хотелось, чтобы Андариалл
предстала пред очи генерала... ведь, реши он её уничтожить, ничто не сможет
помешать ему. Кинисс призналась, что чувствует в генерале какие-то жуткие
возможности, силы, перед которыми вся её многовековая подготовка бессильна.
Что-то тёмное. Что-то запретное, после одного взгляда на которое чувствуешь
себя осквернённой...
- Завтра, в полдень, у нас в конторе, - произнёс он и шагнул вперёд. -
Может быть, было бы лучше, если...
Он осёкся. Андариалл отступила назад, не меняя выражения лица, положила
ладонь на оголовье кинжала. Словно кошка, прижимающая уши - не шути со мной,
человек, не подходи ближе.
Они смотрели в глаза друг другу. В конце концов, Д. отвёл взгляд.
- Скажите, - выдавил он из себя после мучительно долгой паузы. - Он
жив?
Она не ответила ему... лишь улыбнулась. Миг длилась эта улыбка, а затем
девушка отвернулась, и возвратилась к недостроенной каменной горке. Пора
продолжать работу.
Д. вышел наружу в великом смятении чувств и не заметил У-Цзина, что
приветственно махал ему рукой, сидя в беседке.
Настоятель не стал его окликать.
Отвратительная у Д. специальность. Есть вещи, делать которые надо, но
за которые никто - кроме товарищей по профессии - никогда не скажет тебе ни
единого доброго слова. Вдвойне жалко, что и Клеммену он готовит ту же
участь.
...Когда в беседку вошла Андариалл, настоятель не сразу обратил на неё
внимание.
- Он остался совсем один, - заметил У-Цзин, глядя в сторону, в которую
ушёл Д. Ушёл давным-давно.
- Он сам выбрал это, - в тон ему отозвалась Андариалл. - Мне жаль его.
Монах вздрогнул. Он никак не ожидал услышать подобное.
Довольно долго они молчали. Андариалл - время от времени улыбаясь,
опустив глаза и думая о своём; монах - вздыхая, вспоминая Новый Год, что был
так недавно и так бесконечно давно.
Вспоминал Андариалл, прижавшую палец к губам. Её умоляющую, почти
отчаянную улыбку.
Девушка вспоминала то же самое. Знает ли У-Цзин, насколько прекрасное
место - его Монастырь? Знает ли он, как это приятно - сидеть без маски?
Наверное, знает.
Иногда кажется, что он знает всё.
Но, в отличие от Д. и его коллег, не делает из этого вывода, что имеет
право вмешиваться в чужую жизнь.
Потом пришло время пить чай. Это тоже полагалось делать молча, хотя
настоятель никогда - почти никогда - не соблюдал этого правила.
Клеммен, немного позже
- Как у вас спокойно, - признался Клеммен, совершенно искренне. В
хижине находился маленького роста человек - этакий задумчивый колобок с
постоянно обиженным лицом. Увидев гостя, он отложил арфу в сторону, молча
наклонился и протянул ковшик с чем-то приятно пахнущим... чем-то, вызывающим
давным-давно забытые, приятные воспоминания о жизни. Ковшик с чем-то
хмельным.
Юноша попятился...
- Ну вот, - поджал губы толстяк. - И тебя он, значит, уже
поприветствовал... ладно. Не хочешь - не пей, вылей на пол или за дверь.
Только возьми - рука устала держать.
Клеммен ошарашенно принял ковш. Напиток был хорош... и от запаха его
ему действительно захотелось пить. Но жажда была иной - не той,
умопомрачительной, от которой всё выворачивалось наизнанку, а обычной.
Терпимой... от которой не туманится рассудок.
- Пей, пей, - посоветовал хозяин хижины. - Это моё. Ему сюда нет хода,
хотя он и пытается. Пей, и отдавай обратно - не тебя одного жажда мучает.
Клеммен рассмеялся, и, подняв ковшик к губам, выпил его содержимое.
Ничего с ним не стало.
И с памятью всё было в порядке. Ноги только немного ослабли... да и
немудрено - на голодный-то желудок.
Арфа. Стояла у ножки стола. Маленькая... но очень красивая.
- Садись, - великодушно указал толстяк на шаткий стул, жавшийся в
стенке. - Тебе скоро в путь, тебе отдыхать-то сильно некогда...
- Откуда вы знаете? - поразился Клеммен. Часов здесь не было. Ни
настоящих, ни этих.
- Знаю, - пожал плечами хозяин. - Ты ведь здесь впервые? Ну и хорошо -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг