наступила долгожданная передышка, затем подошел к двери и повернул ключ.
В коридоре, как он и надеялся, его никто не поджидал. Никто не
притаился за углом и не думал нападать. Из соседней каюты доносился мирный
звук работающей электробритвы, в кают-компании наверху вещал новости громко
включенный телевизор. Из-за дальнего поворота коридора вынырнула полуголая
фигура вахтенного моториста, и руки его были заняты банкой с газированной
водой. Не обращая на Ничухина, как, впрочем, и всегда, никакого внимания,
он виртуозным движением ноги отворил люк. Снова из машинного отделения
вырвалось громовое клацанье клапанов, и через секунду опять все стихло.
Ничухин в недоумении вернулся в каюту, ослабевшими руками натянул на
себя новую рубашку и, теряясь в догадках, стал красться к камбузу.
... А на камбузе Ничухин вдруг обнаружил такую чистоту и порядок,
какие ассоциировались только со словом идеально. Чистота и порядок были
настолько идеальны, что это СРАЗУ ЖЕ БРОСАЛОСЬ В ГЛАЗА. При Ничухине такого
не было никогда. Куда-то исчез большой ржавый ящик - самое главное гнездо
всех тараканов на корабле - в который он швырял вечно грязные полотенца и
поварские куртки. Чистые вещи были сложены аккуратной стопочкой на полке у
двери. Постоянно липкое от грязи мусорное ведро было надраено снаружи и
изнутри до неправдоподобно ослепительного блеска. Кафель под ногами и
переборки прямо-таки поражали непривычной чистотой. Даже тарелки белели
как-то веселее обычного.
Ничухин оторопело заглянул в холодильник. Из него исчезли все
полуфабрикаты, которые он с вечера заготовил на завтрак и обед.
"Значит... - растерянно подумал он, - сожрали ночью!"
Так, значит это все-таки был не сон. Значит, все было НА САМОМ ДЕЛЕ.
Ничухин справился с этим соображением, затем тяжело вздохнул, решая, с чего
бы начать рабочий день, да и стоит ли его начинать вообще?
... Внезапно дверь камбуза с треском отворилась, и в проеме возникла
зловещая тень вахтенного матроса.
Ничухин стремительно побледнел. Ему показалось, что он попал в
коварную западню, и что в окна камбуза, как уэллсовские морлоки, сейчас
полезут обезумевшие матросы, мотористы и штурманы во главе с
ведьмой-уборщицей и привидением-капитаном, а вахтенный сейчас снова схватит
нож для разделки мяса и натурально станет рубить Ничухина в мелкую капусту.
- Привет, Ничухин, - неожиданно мирно сказал матрос. - Еле тебя
добудился - ты почему заперся?
И он ухмыльнулся. Ничухину вдруг прекрасно стало понятно его
разочарование - обычно вахтенный будил его, выплескивая ему под одеяло
стакан ледяной воды.
Ничухин молчал, насупившись. А что он должен был сейчас сказать?
Матрос проскользнул мимо попятившегося в ужасе Ничухина к столу, достал с
полки батон хлеба. Затем взял из ящика нож, отрезал от батона два больших
ломтя и принялся густо намазывать их томатной пастой из холодильника - эту
процедуру он проделывал каждое утро. Наконец он поднял глаза на
затаившегося Ничухина и только тут почуял неладное.
- Ты чего это, Ничухин... - подозрительно спросил он, приглядываясь. -
Не заболел ли случаем?
Ничухин усиленно соображал. Судя по всему, эта история принимала
непредвиденный оборот. Матрос или притворяется, или же ничего не помнит.
- Ничего... - наконец выдавил он из себя. - Все в порядке.
- В порядке? - удивился матрос, начиная, кажется, принюхиваться. - Да
ты погляди на себя!
Ничухин отступил вглубь камбуза и оказался в тупике. Бежать было
некуда, а под рукой не оказалось совершенно ничего, что могло бы сойти хоть
за какое-то оружие. И тут его прорвало.
- Да это ты НА СЕБЯ погляди! - заорал он. - Ты, УБИЙЦА!
Матрос отшатнулся от Ничухина и выпучил глаза.
- Что-о?! - протянул он испуганно. - Какой убийца?
Ничухин не унимался.
- Да ведь это же ТЫ меня хотел прирезать меня сегодня ночью! - вопил
он. - Ты! И ты думаешь, что я ничего не помню? Все вы - банда живодеров,
вот вы все кто!
Матрос выронил нож из рук и в легкой панике прижался к переборке.
- Ночью? - задрожавшим голосом проговорил он, словно стал о чем-то
догадываться. - Прирезать?!
- Прирезать! - Ничухин сбавил тон, но злость только усилилась. - Не
притворяйся, убийца! А все вы - живодеры! Я так просто не сдамся!
Матрос еще похлопал глазами, а затем вдруг хихикнул.
- Ну и дурак же ты, Ничухин!
Он нагнулся к полу, подобрал нож, швырнул его в стол, а ящик закрыл.
Готовые бутерброды он держал в руке.
- Дурак ты! - повторил он. - Никто резать тебя не собирался. Шутка это
была. Понимаешь - ШУТКА!
Ничухин подумал, что ослышался. Он снова припомнил занесенный над
своей бедной головой огромный нож - а ведь этот нож держал в руках именно
он, этот самый матрос! Вспомнил переполненные ненавистью и каким-то
непонятным страхом глаза обезумевших людей. Да-да, именно ОБЕЗУМЕВШИХ!
Вспомнил он и свернутое в жгут полотенце-удавку... Вспомнил и много чего
другого. И наконец, он ВСПОМНИЛ ВСЁ.
- Да не-ет, ТАК не шутят!
Матрос дернулся, затем презрительно сплюнул Ничухину под ноги и
недовольно процедил:
- Да паш-шел ты!
Он быстро выскочил из камбуза, унося на мостик бутерброды - этот
импровизированный завтрак для себя и штурмана. А Ничухин долго еще глядел в
растерянности на захлопнутую матросом дверь и усиленно размышлял. И
размышления эти были так глубоки, как не были глубоки никакие его
размышления в жизни по любому поводу. Он попытался было вникнуть в смысл
сказанного проклятым матросом насчет шутки и никак не мог вникнуть. "Да
разве ж так шутят?" - в который раз спрашивал он сам себя и неизменно
приходил к ответу: ну конечно же, НЕТ! То, что произошло утром, в четыре
часа по местному времени, на шутку никак не походило. Что-то во все этой
истории было не так. СОВЕРШЕННО НЕ ТАК. И мало-помалу Ничухин стал
понимать, в чем именно тут было дело.
Да, растерянно подумал он - дело было именно в нем, и ни в ком больше.
И даже это гадкое МОРЕ ДЬЯВОЛА хоть и играло тут свою роль, но роль эта
была вовсе не первой. Это была вторая роль. Что-то было этой ночью, что-то
произошло, и все эти сказки про таинственное море и всемогущих призраков,
населяющих его - это вовсе НЕ СКАЗКИ, но гвоздем всей программы был именно
он, Ничухин - САМЫЙ ПАРШИВЫЙ КОК НА СВЕТЕ!
... Ничухин горестно вздохнул и решил, что самое разумное, на что ему
остается сейчас решиться - это безоговорочно покориться судьбе. А судьба
требовала полного подчинения ситуации и исключала всякую возможность
каких-либо отклонений от заданного ритма. Ничухин с тоской огляделся, затем
включил еще не остывшую за час плиту, поставил на нее кастрюлю с водой для
завтрака и вышел на палубу, залитую яркими лучами утреннего солнца. Его
никто пока не станет мучить и убивать. Никто пока не будет выкидывать его
за борт. Ничухин понял это, как только поглядел по сторонам.
... Над головой широко раскинулось безбрежное синее небо. Голодные
чайки - давненько их не было видно! - кружили за кормой в ожидании остатков
человеческой трапезы. Боцман трусцой бегал вокруг пароходной трубы,
совершая ежеутреннюю зарядку для избавления лишнего жира, и в руках его не
было видно никакого свернутого в жгут кухонного полотенца. Высоко на крыле
мостика маячила долговязая фигура вахтенного матроса - он жевал свой
бутерброд и разглядывал в бинокль линию горизонта.
Ничухин повернулся в ту же сторону и увидел над горизонтом облако,
насаженное на призрачную громадину вырастающей из-за океана горы. Это были
берега Японии.
МОРЕ ДЬЯВОЛА ОСТАЛОСЬ ПОЗАДИ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 21.03.2008 01:39
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг