высказал такую мысль: "Всякая мифология преодолевает, подчи-
няет и формирует силы природы в воображении и при помощи во-
ображения; она исчезает, следовательно, вместе с наступлени-
ем действительного господства над этими силами природы...
Здесь под природой понимается все предметное, следовательно,
включая и общество" *.
Фантастика отнюдь не мифология уже потому, что последняя
в момент своего появления воспринималась всеми как нечто бе-
зусловное, как часть подлинных знаний. Людей, которые бы так
воспринимали совре-
* К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 12, стр. 737, М..
ГосПолитиздат, 1958.
менную фантастику, найти нелегко. Однако функцию переработки
неведомого в воображении она выполняет художественными
средствами, опираясь на науку. Вся научно-техническая сторо-
на романа Жюля Верна "80 000 километров под водой" безнадеж-
но устарела. А мы роман читаем и перечитываем, потому, между
прочим, что есть в нем немеркнущая романтика научного поиска
и есть образ капитана Немо. Но существуют ли эта романтика,
этот образ в отрыве от "Наутилуса"? Не думаю. В этом один из
секретов фантастики и ответ на вопрос, какое начало в ней
главенствует - научное или художественное.
Духовное освоение грядущего мира средствами фантастики -
не пустой звук. К созданию стратостата и батискафа Пиккара
подтолкнули фантазии Жюля Верна. Тот же писатель обратил
взгляд Циолковского к звездам. Решая одни проблемы, мы пере-
ходим к другим, более сложным. Опираясь на науку, фантастика
способствует общему движению от мечты к осуществлению, от
познанного к еще неведомому.
В повестях сборника "Братья по разуму" аналогичный сплав
проблем и методов. Какую ни с чем не сообразную картину "ра-
зума в луже" рисует нам Джеймс Блиш! Но если приглядеться
внимательнее, то за всей головокружительной фабулой, за все-
ми отрешениями от "здравого смысла" - где больше, где меньше
- проступает очень точная, скрупулезная, жесткая, я бы ска-
зал, не только психологическая, но и научная разработка те-
мы. Ответственно, со знанием дела построены размышления Бли-
ша и Маклафлина о некоторых важных особенностях эволюции.
Еще строже в своих построениях Артур Кларк. Всего один при-
мер. Даже в научно-популярной периодике феномен светящихся в
море "колес" часто связывают с таинственными исчезновениями
судов, с загадкой неких особых "треугольников" земного шара,
а то и с пришельцами. Казалось бы, фантасту тут и карты в
руки. Что стоит ему разыграть необъясненпые факты появления
"световых колец" в духе сенсационности? Кларк же в своей по-
вести "Встреча с медузой" дает феномену очень трезвое, пост-
роенное по всем правилам научного мышления истолкование.
И это не случайно. Выдам один "профессиональный секрет",
который, возможно, кого-то и разочарует. Давая волю вообра-
жению, фантасты, однако, выверяют свои построения, следуя
методам научного мышления, но подчиняя их в свою очередь за-
конам литературы. Во имя наилучшего воплощения художествен-
ного замысла мы часто и вполне сознательно грешим против
буквы, но не против духа науки. Разумеется, речь идет не о
поставщиках "чтива". Лично для меня корреляция между талан-
том писателя-фантаста и его научной грамотностью, владением
навыками научного мышления несомненна. Произведения чистой
фантастики исключения не составляют, но там эта связь запря-
тана глубже. Кстати, говоря о сугубо научной деятельности,
А. Эйнштейн поставил воображение выше знаний.
Одно без другого мертво. Если знание уподобить топливу,
то логика - это движитель, а воображение - мотор. При этом
возникает очередной парадокс. Воображение писателей, предс-
тавленных в настоящем сборнике, уносит нас куда-то за триде-
вять земель. И все же оно не отрывается ни от Земли, ни от
современности. Иные цивилизации, иной разум, контакт с
ним... Однако переведем взгляд на ближний муравейник. Если
проследить за деятельностью отдельного муравья, то в первый
момент создастся впечатление, что перед нами примитивный жи-
вой механизм. Между тем сообщества муравьев - сложная орга-
низация: у них развито "скотоводство", их архитектура (с
учетом размеров тела) грандиознее нашей, иные виды муравьев
одолевают реки, которые для них то же, что для нас Амазонка.
Наши знания о муравьях составляют тома, но мы еще крайне да-
леки от понимания того, что видим. Все куда сложнее, чем в
повести Блиша!
А ведь понимание законов и свойств земной жизни уже не
дань любознательности - жгучая необходимость. Ибо в тепереш-
ней экологической ситуации, хотим мы того или не хотим, че-
ловек обязан взять на себя управление биоценозами, биосферой
в целом. Мы же к этому еще не готовы. И когда воображение
писателя стремится хоть как-то высветить дали галактических
миров, оно, рисуя панораму в ином ракурсе, готовит мысль к
принятию необычного, работает и на сегодняшний день.
Разумеется, и на завтрашний тоже. Мы говорили о явно гу-
манистической направленности произведений сборника. Но гума-
низм, как известно, гуманизму рознь. Острое столкновение
различных точек зрения на этот счет заметно выделяет давшую
название всему сборнику повесть Дина Маклафлина "Братья по
разуму". Один из ее героев - Мюллер - настолько обеспокоен
быстрой эволюцией разума инопланетян, такую видит в этом уг-
розу безопасности землян, что, идя на все тяжкие, стремится
убить чужой разум в зародыше. Этот его антропоцентрический,
как будто продиктованный заботой о человечестве гуманизм в
действительности подозрительно смахивает на чистопородный,
только уже "космический" расизм. Альтернативой этому принци-
пу предстает, казалось бы, совсем иная, благородная точка
зрения: долг человечества - заботиться о "братьях меньших",
няньчить их, словно младенцев. Всегда, при любых обстоятель-
ствах, не взирая на конкретные условия! Абстрактный, расп-
ространяющийся на всю Вселенную гуманизм в его чистейшем и
благороднейшем выражении.
Что ж, возможно, абстрактный гуманизм и лучше "конкретно-
го людоедства". Случайно ли, однако, проповедником этого
абстрактного гуманизма в повести оказывается демагог и дре-
мучий невежда Хичкок? Случайно ли Мюллер видит в нем естест-
венного союзника? Случайно ли наши и автора симпатии на сто-
роне того человека, который, болея за судьбу чужого разума,
видит всю мучительную сложность проблемы, не обольщается
звонкими абстракциями, а действует на благо инопланетян так,
как того требует суровая реальность и научное понимание за-
кономерностей эволюции?
Для материалиста и диалектика двух ответов здесь нет.
"...Не природа, не человечество сообразуется с принципами,
а, наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они
соответствуют природе и истории" *, - писал Ф. Энгельс.
Мысль американского писателя, его художественная интуиция,
когда он строго, по-научному анализирует проблему "космичес-
кого гуманизма", приводит его к тому же выводу. Такова осо-
бенность логики честного научно-художественного мышления,
столь характерная для произведений сборника "Братья по разу-
му".
Это делает его особенно интересным.
И последнее. Говоря о произведениях сборника, я все же,
как мог, воздерживался от тщательного их разбора, ибо такой
анализ сопряжен с пересказом, с предуведомлением читателя, в
чем же там "соль". А это уже некорректный поступок. И еще
одна причина. Ландыш можно анализировать на морфологическом,
клеточном, молекулярном уровне: куда при
этом денется его красота, его аромат? Эту мою мысль пусть
пояснит повесть Роберта Янга "У начала времен". Я же закончу
словами М. Горького: "Наука и искусство так же тесно связаны
между собой, как легкие и сердце..."
Лучше не скажешь.
* Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 34, М., Госполитиздат,
1957.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 14.02.2008 23:44
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг