Василий Павлович Бережной
СОЛНЕЧНАЯ САГА
- Бам-бум-банг!
Теплые золотистые звуки ласкают и душу, и тело, которое
целую вечность пролежало скрюченное холодом, скованное кли-
нической смертью.
- Банг-бум-бам!
Глаза Вайза Омнисиента раскрылись, но ничего не видели.
Серый мрак поглотил все: и металлические стены камеры анаби-
оза, и открытый люк, и электронные глаза приборов.
- Бум-банг-бам!..
Мрак рассеялся, появилась туманная, еще нечеткая мысль:
"Настало... кончилось... пора..." Ощутил, что приходит в
сознание, но еще долго лежал недвижимо. Наконец-то! Элект-
ронный космонавт вывел корабль в Солнечную систему, вывел из
невероятной космической дали - без анабиоза они не выдержали
бы такого длительного путешествия, - и вот прозвучал сигнал,
зов к жизни. Очнитесь, вставайте, астронавты, вы уже в своей
планетной системе, на пороге родного дома!
Вайз подумал: а сколько же времени прошло на Земле? Пред-
варительные расчеты - еще тогда, перед анабиозом, - показы-
вали больше десяти тысяч лет. А если вспомнить друзей, близ-
ких... Здесь, на корабле, он и Модеста постарели на каких-то
пятнадцать лет, а там... Да хоть известны ли потомкам имена
их современников, слава которых в свое время облетела весь
мир? Или, быть может, долгие столетья мечтаний и борьбы, на-
дежд и разочарований воплощены в одном лапидарном абзаце
современной истории? Эпоха атомной, затем гравитационной,
нейтринной, может быть, еще какой-то энергии... Век пищевой
синтетики... А их корабль? Это было бы ужасно, если бы исто-
рия - человеческая, земная история - забыла о "Копье"...
- Поздравляю с возвращением!
Омнисиент глянул искоса и увидел бледное лицо Модесты.
- Спасибо, вас также.
И отвернулся. Ее лицо опротивело ему за последние годы
экспедиции, осточертело, как эти сухие концентраты, как дис-
тиллированная вода после цикла регенерации! "О, хотя бы пос-
корее финишировать, - думал Вайз, - а там вычеркну тебя из
памяти и орбиты наших жизней больше никогда не пересекутся.
Разве это девушка? Электронная машина. Никаких эмоций, ана-
литический ум, как когда-то говорили, синий чулок. Хотя...
нервы, все это нервы. Когда я ее впервые увидел... Эх, лучше
не вспоминать... А вообще, если все взвесить... Если бы не
ее аналитический ум, давно бы превратились мы оба в атомную
пыль... Но ее командирский тон... И почему она не полюбила
меня? Если бы здесь был еще кто-то, но ведь... Ну ничего,
скоро финиш!"
- Вайз, пора... У нас много работы. Биотрон ждет вас.
- Знаю, знаю, - раздраженно ответил Омнисиент.
Он начал понемногу сдирать с себя пластиковую упаковку,
встал. А она уже успела и принять биотрон, и привести себя в
порядок. Окинула его взглядом карих глаз:
- Буду в рубке.
И вышла, покачивая округлыми формами. "Ну и иди... "В
рубке". А где же еще?"
Биотрон вернул и Вайзу бодрость, в рубку он вошел в хоро-
шем настроении. Еще несколько недель - и они будут на Земле.
Естественно, там уже другие поколения, совершенно иная
жизнь, но это же родная планета! Не то что всякие там камен-
ные глыбы, которые встречались на их пути. Земля! Чудо! пес-
ня! сказка! - вот что такое Земля!
Модеста сгорбилась, приросла к пульту и сейчас напоминала
ему большую черную ворону.
- Какое расстояние?
Она не ответила, и это встревожило Вайза. Резко шагнул к
ней, потрогал за плечо, словно сонную.
- Какое расстояние, спрашиваю?
Модеста наконец подняла голову, и он увидел в ее глазах
затаенный страх.
- Здесь... что-то не то. Взгляните, Вайз.
Встала, уступая ему место у пультового экрана.
- Что это? - воскликнул Омнисиент. - Чужая звезда?!
Гигантское неяркое светило занимало едва ли не весь эк-
ран. Ни одной планеты телескопы не зафиксировали. Диаметр
звезды - 260 миллионов километров. И их "Копье" неудержимо
мчится к этому раскаленному гиганту...
Вайз похолодел, ухватился за край пульта. Вот тебе и Зем-
ля!.. Энергетические запасы израсходованы на разгон корабля,
осталось только для посадки. А он еще строил разные планы,
мечтал... Конец. Катастрофа. И все это она, Модеста. Вскочил
- кулаки сжаты, глаза злые.
- Как это понимать?
Она отступила на шаг:
- Не знаю.
Этот ее еле слышный голос почему-то еще сильнее разъярил
Омнисиента.
- Не знаете? А кто же задал программу?
- Успокойтесь, Вайз.
- Скоро мы успокоимся навеки. Но перед этим... Как,
по-вашему, за преступление надо отвечать или нет?
- Я не совершила никакого преступления.
- Вы составили и ввели в электронный мозг неточную прог-
рамму. Это что - не преступление?
- Не впадайте в истерику, Вайз.
Он подступал к ней все ближе, остервенело брызжа словами:
- Украла день возвращения! Ничтожество! А еще взялась ко-
мандовать кораблем!
Пальцы его разжались и скрючились.
- Вы что, с ума сошли, Вайз? Ситуация...
- Я покажу вам ситуацию! - прошипел он, испепеляя ее
взглядом. - Все равно осталось мало...
- Опомнитесь!
Лицо ее стало белее бумаги, но она не двигалась с места.
Их разделяло несколько шагов.
- Вы теряете, Вайз, человеческое...
- Уже потеряно все!
Еще мгновенье - и его руки сжали бы ей горло мертвой
хваткой. Но Модеста выхватила свой командирский лучевой пис-
толет, и это сразу же отрезвило его. Он словно наткнулся на
что-то очень острое, безнадежно взмахнул рукой и заковылял к
своему креслу.
- Стыдно, Вайз! Вы потеряли человеческое лицо.
Казалось, его злоба улеглась, и он сделался равнодушен ко
всему, не смотрел ни на свою спутницу, ни даже на экран, ко-
торый весь был заполнен золотом неведомого солнца.
- Здесь что-то загадочное, непонятное, - примирительно
сказала Модеста, - а вы... испугались...
- Я испугался? - Вайз встал и снова сел. - Хотя да, вы
правы: испугался. Меня огорошило. Катастрофа - кто ее ждал?
Несправедливость судьбы, бессмысленная жестокость - вот что
невыносимо.
- Нам нужно уточнить параметры этого солнца, - сказала
Модеста и снова села к пультовому экрану. - Особенно меня
интересует скорость относительно звезд. Возможно, мы летим
правильно, но за годы нашей экспедиции...
- В Солнечную систему пожаловал звездный гигант - это вы
хотите сказать? - Вайз подошел вплотную. - Нет, дорогая, в
космосе такого не бывает, встреча двух солнц - событие почти
невероятное.
В его словах прозвучала едкая ирония. Модеста шевельну-
лась, хотела встать, но не успела. В мгновенье ока ее шею
придушило локтем, и в глазах потемнело. Опомнилась, лежа на
полу посреди рубки. Лучевой пистолет был в руке Вайза.
- Ну вот теперь мы и разберемся. Не надо волноваться, я
не убийца.
Он стоял в нескольких шагах от нее, расставив ноги. Дуло
пистолета описывало в пространстве кривую.
Модеста медленно встала, провела ладонью по лицу.
- Маньяк.
- Прошу без оскорблений. Я полностью отдаю себе отчет в
своих действиях. Преступление должно быть наказано. Можете
сесть в кресло.
- Перед нами такое интересное явление, - сказала Модеста,
подходя к пульту, - и вместо того, чтобы заняться исследова-
нием...
- А зачем, извините, это исследование, если нам, по вашей
милости, не осталось и месяца жизни? Войдем в верхние сферы
и... вспыхнем.
- Я уважала вас как ученого, Вайз, а вы...
- А что я?! Все наши многолетние исследования сожрет чу-
жое солнце, а я еще стану их пополнять? Нонсенс!
- Настоящий исследователь работает до последнего вздоха.
- Громко сказано. А ради чего - до последнего вздоха?
- Есть вещи очевидные, Вайз. Ненасытная жажда знаний -
это нужно объяснять?
- Красивые слова, да и только. А какая польза?
- О, вы ко всему прицениваетесь, даже к эмоциям. Теперь
мне понятно, почему я отвергла ваши притязания.
- Прозрели, стало быть... Но это не касается нашего расс-
ледования.
- Вы с ума сошли, Вайз. По всей вероятности, страх смерти
затмил ваше сознание. Иначе вы не устраивали бы этой коме-
дии, а обратились бы к блоку памяти.
- И что?
- А то, что проверили бы, какая программа введена...
- Еще не было случая, чтобы электроника сработала невер-
но.
- Да, до сих пор не было. Но раз случилось...
- Неточность в программе - разве не яснc?
- За точность я ручаюсь. - Модеста посмотрела на неги
открытым, уверенным взглядом. - Слышите? Ручаюсь!
Вайз невольно сник, опустил глаза.
- А если я ее найду?
- Тогда стреляйте.
- Хорошо, так и будет.
Держа оружие наготове, он отступил к овальному люку Вы-
числительного центра.
- Только чтобы это... без фокусов! - бросил Модесте. -
Чтобы не пришлось ломать эту перегородку.
- Я никогда не унижусь до подлости. Если я действительно
допустила такую ужасную ошибку, то... Проверяйте!
Модеста села к пульту и сразу же ушла в работу. Ей хоте-
лось как можно скорее ознакомиться с показаниями датчиков
температуры, освещенности, гравитации, изучить спектрограмму
- в кассете уже был значительный моток ленты.
...Послышались шаги. Модеста резко обернулась - выражение
лица выдавало ее нервное напряжение. А что, если она дейс-
твительно ошиблась? Разве такая возможность исключается?
Кольнул страх, и по всему телу прошла дрожь. И не потому,
что Вайз приближался к ней с пистолетом в руке и в любое
мгновенье мог выстрелить, - ее пугала сама мысль об ошибке.
Вайз был мрачен, глаза по-прежнему опущены вниз, он избе-
гал ее взгляда.
- Ну что? - вырвалось у нее.
Вайз молча положил пистолет на стол:
- Ничего. Все правильно. Прошу прощения.
Пошел к выходу.
- Послушайте, Вайз! - воскликнула Модеста неожиданно ра-
достным голосом. - Это солнце какое-то странное... Понимае-
те, его атмосфера...
Но Вайз словно не слышал. Ссутулившись, протиснулся в
люк, и тяжелая плита глухо захлопнулась за ним.
"Ну что ж, пускай успокоится, отдохнет в своем гамаке, -
подумала Модеста. - У него нервное потрясение".
И она прониклась сочувствием к коллеге, сердце ее сжала
жалость, словно и не было истерической выходки, которая едва
не стоила ей жизни. Вот когда он успокоится, можно будет об-
судить полученные параметры этого удивительного солнца, ко-
торое уже заполнило все обозримое пространство перед кораб-
лем. Трудно в это поверить, но Модеста совершенно отвлеклась
от катастрофы, вероятно, потому, что возникла такая ориги-
нальная проблема перед ней - уникальное светило, которое,
судя по всему, не укладывается ни в какие мерки и рамки, ни
в какую существующую классификацию и номенклатуру. Глубочай-
шая глубина крайне разреженной атмосферы и непропорционально
малая масса ядра. Уникальное явление в космосе!
Анализируя данные с помощью панельного компьютера и время
от времени взглядывая на экран, Модеста с головой ушла в ма-
териалы и совсем забыла, что это величавое, спокойное свети-
ло представляет собой смертельную угрозу для "Копья". Она
любовалась этим солнцем, восторгалась этим грандиозным явле-
нием природы.
Расстояние между "Копьем" и солнцем сокращалось на новые
и новые миллионы километров, а степень нагревания обшивки
корабля не изменялась. Это тоже было для Модесты загадочным.
Как зачарованная, смотрела она на золотой диск, а в голове
роились мысли о Земле - родной голубой планете... Где-то
плывет она в глубинах космоса, шумят на ней ветры, играют
волны морские, поднимается трава. Модеста закрыла глаза и
представила себе совершенно отчетливо: плесы, поля, леса и
шумные города. Сон, сказка, мечта. Вспомнила международный
ракетодром в Сахаре, где безжалостно пылает солнце. Может
быть, и сейчас стартуют оттуда корабли. Подругу свою вспом-
нила. Прошло, считай, десять тысяч земных лет с тех пор, как
бродили они по Карпатам. Десять тысяч! Нет-нет, это не укла-
дывается в сознании, мозг отказывается воспринимать, а фор-
мулу выводит...
И вдруг зазвучали позывные!
Слуховая галлюцинация? Ну, конечно. Центральная нервная
система выдает желаемое за действительное.
Она прислушалась.
Пи-и... пи-и...
Бред какой-то. Модеста даже закрыла глаза.
Но писк продолжался. Словно сюда, в космический корабль,
залетел какой-то птенец и жалобно просит о помощи.
Может быть, встречный корабль?
Взглянула на экран локатора - пусто. А индикатор бортово-
го радио мигает!
Пи-и... пи-и...
Судорожным движением руки нажала на кнопку.
- Я - "Копье"... Прием.
Голос ее дрожал. Разве ожидала она услышать человеческую
речь? А ведь услышала:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг