Бутягин шумно вздохнул и поправил пенсне, от волнения съехавшее у него
на самый кончик носа:
- Я старался расшифровать эту часть формул. В основном, в них
фигурируют углерод и азот. Но здесь же, смотри, на двадцать второй странице,
стоит буква "зет", которая в химии не обозначает ничего... Это маленький
штришок, но он тормозит мне весь дальнейший ход расшифровки. Если это
тайна, - надо проникнуть в нее. Что обозначает этот "зет"? Затем, какими
средствами пользуется Штопаный Нос, чтобы производить загадочную
перегруппировку атомов в молекуле вещества? Например, в двести сорок первом
уравнении у него как конечный результат вместо всех взятых элементов
получается кислород плюс этот самый таинственный "зет". Я несколько раз
проверял в лаборатории эту часть записей. Никакого кислорода не может
получиться, не должно получаться и не получается.
Бутягин смотрел на Лебедева, ожидая ответа. Но тот только мизинцем
почесал у себя в самой макушке головы:
- Нет такой тайны, Колечка, которую нельзя было бы раскрыть. В мире нет
чудес. Я признаю только одни чудеса - чудеса науки и техники. Все они
основаны на работе человеческой головы и рук. Но эту вот букву "зет"
запомнить следует... Ваша же машина и без "зета" должна хорошо работать?
- Заработает! - ответил Бутягин. - Надеюсь.
- Как будет двигаться ваше сооружение?
- У него будут собственные ходовые моторы. Но так как расход энергии в
машине будет колоссальным, то питание ее чрезвычайно затрудняет нас.
Представляешь себе удовольствие таскать за собой повсюду тяжеленнейший
кабель! А ведь с удобрением удалось найти правильное решение вопроса.
- Азот для удобрений откуда?
- Из воздуха...
Лебедев пошутил:
- Злодеи, изобретальщики... Хотите весь азот в землю вогнать? Весь
воздух переработаете? А где я тогда летать стану?
Зазвонил телефон. Бутягин схватил трубку:
- Слушаю!
Молча кивал головою невидимому собеседнику. Наконец медленно положил
трубку и торжественно произнес:
- Груздев сообщил приятные новости. Технический проект модели закончен.
Теперь - к наркому на доклад.
- Поздравляю. - Лебедев стал искать пилотку. - Надеюсь узнать
результаты еще до отлета... Ах да, не забыть бы! У меня к тебе просьба.
Покажи мне как-нибудь в лаборатории реакцию, где у Штопаного Носа получается
кислород. Ладно?
- С удовольствием, - отозвался Бутягин, провожая гостя.
Лебедев вышел в академический парк. Талый снег отливал синим. Сквозь
сетку голых ветвей ужом полз тонкий молодой месяц. В воздухе пахло
февральской оттепелью. Лебедев подошел к своему "М-3", ногой попробовал
упругость шин, поднял лицо к небу, вздохнул:
- Кислород?
Усмехнулся и задумчиво наморщил лоб.
Закулисная кухня
Пумпель благосклонно выслушал Хоха и подвигал бровями:
- Теперь, что вы скажете, генерал, о пирожках с двойной начинкой
профессора Мерца?
- Они превосходны, ваше превосходительство. Бомба этой системы -
тройного действия. Взрываясь, она разрушает здание и поражает осколками
насмерть. Уцелевшие получают хорошую порцию удушающего газа и также гибнут.
Флегматичный Хох воодушевился и даже развел руками:
- Но если даже на людях противогазы, все равно они отравлены. Средство
проникает через поры кожи в кровь и...
- Последнее свойство этих знаменитых пирожков пока не оправдалось,
генерал, ни в Абиссинии, ни в Испании, ни в Китае... - строго прервал
красноречие Хоха Пумпель. - Будем говорить только о двойной начинке. Я с
огорчением узнал, что обыкновенный противогаз является надежной защитой
против этого всеотравляющего вещества.
Пумпель раздражался. Еще бы! Год назад старый Эдвар Мильх, самый
опытный агент Пумпеля, ухитрился выкрасть у итальянского химика Чардони
ампулу засекреченного боевого газа. Мерц хвастался, что усилит действие
дьявольского изобретения Чардони и что тогда уж действительно никто не
спасется от действия маленьких авиабомб, которые Пумпель скромно называл
"пирожками". Но дело оказалось не таким простым. На каждый газ тотчас же
находился противогаз.
В раздражении Пумпель повысил голос:
- Извольте, генерал, всячески форсировать опыты этого дурака Мерца. Нам
нужны ужас и истребление. Это наши главные козыри в игре. Кстати, какие
новости вы расскажете мне относительно молодого человека?
- Молодой человек оказался слишком предприимчивым. Вы уже знаете, что
его интерес к делу номер сорок первый, повидимому, не случаен. Поэтому,
когда он за собственный страх и риск отправился в СССР, то я подсунул ему
старого Эдвара в качестве провожатого.
- Я помню, генерал. Вы поступили тогда очень умно. Я был доволен вашей
работой.
Хох поморщился далеко не радостно.
- Но дело в том, что молодой человек стал вести себя более чем
неосторожно. Очевидно, решив вести дело напролом, он пускает в ход небольшую
порцию слезоточивого газа и исчезает. А Эдвар остается в дураках. К нему
нагрянули следственные власти, и ему еле удалось выпутаться. Его спас
дипломатический паспорт. Но пришлось спешно убираться, не разузнав ничего
самому.
- А молодой человек?
- Исчез бесследно.
Пумпель сердито подвигал бровями:
- Нужно найти его лабораторию во что бы то ни стало. Еще раз пошлите в
Западное полушарие кого-либо из наших лучших людей. Если нужно, поезжайте
сами. Помните, что я должен делать доклад по делу номер сорок первый самому
его высоко...
* * *
Хох-старший легким щелчком смахнул несуществующую пылинку с рукава и
небрежно сказал стоявшему перед ним навытяжку доктору Хесселю:
- Офицер для поручений Хессельбард, вы вполне уяснили задание?
- Так точно, ваше превосходительство. Как прикажете быть с моим шефом?
- Вы скажете, что едете по распоряжению... Это все равно, по чьему
распоряжению... В Африку или, например, в Голландскую Индию... Это не имеет
значения. Придумайте сами что-нибудь получше. В пункте двадцать один вы
получите бумаги и деньги. Месяц вы проживете в глухом уголке, где-нибудь на
берегу моря, вдали от лишних глаз. Место вам укажет начальник пункта
двадцать один. Месяца вам хватит на то, чтобы у вас отросли волосы, усы и
борода. Если вы похудеете, то с усами и бородкой сможете сойти за француза.
Тогда поезжайте дальше на запад. Начальник двадцать шестого пункта устроит
вам французский паспорт. Французы почему-то считаются на Западе
благонадежными. И затем предпримите всеми доступными вам средствами поиски
интересующею нас человека. Он должен снабжаться некоторыми продуктами для
своих работ. Проследите за дипломатическими представителями дружественной
нам державы. Повидимому, он поддерживает связь с внешним миром через них.
- Я хотел бы иметь одного парня в моем непосредственном подчинении.
- Пожалуйста, господин майор.
* * *
Профессор Мерц удивленно пожал плечами.
- Как вам угодно, дорогой мой ассистент, но вы очень меня огорчаете.
Хессель с видом крайней скромности выговорил:
- Только смерть единственной тетушки могла заставить меня просить о
кратковременном отпуске, господин профессор. Поверьте, что я не осмелился бы
беспокоить вас такой просьбой, если бы не любовь моя к родной сестре моей
матери. Бедная тетя, она так страдала во время болезни! Я получил печальную
весть слишком поздно.
Хессель поморгал глазами, как бы стряхивая с ресниц невольные слезы.
Мерц сочувственно покачал головой:
- Крайне сожалею. Вы покидаете меня в тот момент, когда мы вплотную
приблизились к цели. Начинка для авиабомб у меня должна получиться
великолепной.
- Я уверен в ваших научных успехах, господин профессор.
- Где ваш рапорт, дорогой мой ассистент? Я согласен, подпишу.
Хессель положил перед шефом на стол официальную просьбу об отпуске,
протянул перо...
- Благодарю вас, господин профессор.
* * *
Подражая Хоху-старшему, Хессель пытался двигать бровями и ронял
небрежные слова сквозь клубы сигарного дыма:
- И вот я выбрал тебя, дружище Мильх...
Эдвар наклонил голову через ресторанный столик:
- Я польщен, господин Хессельбард, я привык с вами работать.
Хессель пыхнул клубом дыма:
- Пей свое пиво и слушай. Нам придется иметь дело с хорошенькими
игрушечками. Они дают прелестный фейерверк, не правда ли?
- Все понятно. Ваше здоровье, господин Хессельбард!
- Ты будешь пока в распоряжении нового ассистента. От него ты получишь
инструкцию, когда выехать и где найти меня. А теперь послушай музыку,
оркестр готовится угостить нас вальсом.
* * *
- Начальника восемнадцатого кабинета! - резко приказал Пумпель.
Морщинистое лицо Хоха показалось в дверях. Пумпель кивнул ему с
подозрительной любезностью:
- Надеюсь, вы не забыли, мой дорогой генерал, что послезавтра я должен
делать доклад его высокопревосходительству о том, что нами сделано по делу
номер сорок первый? Что вам доносит Любитель?
- Большевики проектируют полет к Южному полюсу...
- Ну, это слишком далеко от нас, особенно Южный полюс.
Пумпель слегка задумался.
- Хотя... все-таки, вопрос престижа. Распорядитесь, Хох, чтобы редакции
газет не смели печатать без моей визы ни одной строчки о советских летчиках.
Я сам буду давать информацию. Или нет, мне некогда... Есть у вас кто-нибудь
из чиновников с пылким воображением?
- Есть, ваше превосходительство, - ответил Хох.
- Тогда пусть он на пробу напишет статью. М-м... Напишет, что мы ставим
мировые рекорды, что мы организовали на Северном полюсе пять станций, что
сейчас мы строим десять станций на Южном. Пусть газеты пишут, что это мы
летаем, а не они...
- Будет исполнено.
- Статью дать мне на утверждение. Пусть публика читает и благоговеет.
Впрочем, это все неважно. Меня интересует дело номер сорок первый.
- На Востоке нашим людям, ваше превосходительство, приходится работать
все осторожнее и медленнее. Боюсь, что скоро станет совсем невозможно. Но
имеющиеся сведения заставляют меня предполагать, что машина советских
изобретателей Бутягина и Груздева имеет самое мирное назначение. Она должна
увеличить урожай сельского хозяйства... этих ихних... колхозов.
Пумпель яростно задвигал бровями:
- Вы смеетесь, Хох? А если их машина начнет в десятки раз увеличивать
урожай пшеницы? Это, по-вашему, мирная деятельность?
- Они могут завалить международные рынки пшеницей, ваше
превосходительство, - пробормотал Хох.
- Ах, если бы только это! Вы недальновидны, друг мой. Им недостаточно
разорить нас. Они примутся агитировать. Тогда и слепой увидит, на что они
способны. И наши голодные безработные тогда сметут нас в мгновение ока...
Поэтому, - Пумпель пристукнул кулаком по столу, - не жалейте средств. Пусть
наши люди ужами переползают границу, пусть сто агентов погибнет, но хоть
один да проберется. Пусть этот один разведывает, незаметно ломает машины,
помогает нам...
- По инструкции номера сорок первого?
- Не произносите лишних слов, Хох. Вы отлично понимаете. Мы должны
выиграть время!
- Будет исполнено! - вытянулся Хох.
Букет Георгия Башметова
Лебедев наблюдал, как Бутягин прилаживал изогнутую стеклянную трубку к
колбе:
- По уравнению должен получиться кислород?
- По записям Штопаного Носа - да. Но ты сейчас увидишь, что никакого
даже намека на кислород... С равным успехом мы могли положить в эти реторты
старую калошу и ждать, что получится, скажем, свинец или олово.
- Не говори, Колечка, гоп, пока не перепрыгнешь, - шутливо заметил
Лебедев.
Шэн спросила, не отрываясь от микровесов:
- Раствор - один на сто тысяч?
- Да, пожалуйста, - быстро сказал ей Бутягин.
Лебедев терпеливо ждал, пока в колбу не нальют раствора, пока в реторты
не насыплют нужные вещества. В это ясное, простое мартовское утро все
казалось очень простым. Лебедев смотрел и думал, что через неделю он будет в
тропиках. Перелет назначался на 5 апреля.
- Начинаем, - солидно сказал Бутягин.
Шэн чиркнула спичкой и залегла бунзеновскую горелку. Пламя пестрым
веером распласталось под предохранительной медной сеткой. Колба стояла на
сетке неподвижно. Зеленовато-желтый порошок в колбе показался Лебедеву
похожим на просеянный песок.
- Как видишь, никакой реакции нет, - сухо проговорил Бутягин. - Если бы
мы получили кислород, то он по этой трубочке пошел бы сюда, вытесняя ртуть,
и скапливался бы вот тут...
- Ничего нет, - подтвердила и Шэн.
В лабораторию постучали. Дверь открылась. Голованов вошел с громадным
букетом оранжерейных роз и сирени.
- Георгий Петрович Башметов кланяется и поздравляет Татьяну Иосифовну
со днем рождения... Просит принять этот букет... Сам не может быть: выехал в
Тулу.
Голованов учтивейше поклонился. Лебедев попробовал посмеяться над Шэн:
- Вот это я понимаю, ухаживает... Букетище-то!..
Ассистентка прикусила губу в досаде:
- Иван Васильевич, вы некстати... у нас же работа...
- Виноват... - сконфузился Голованов.
Бутягин махнул на него рукой:
- Все равно! Не идет реакция. Тушите горелки. К чорту!..
Лебедев понюхал букет, сказал:
- Славненькие цветочки!
- Разоряется ваш Башметов, - усмехнулся Бутягин. - Принимайте подарок,
Татьяна Иосифовна, и зовите сегодня вечером всех на кулебяку.
Шэн приняла от Голованова букет, заметила просто:
- Я еще вчера всех приглашала. А букет надо в воду...
Шагнула к столу и осторожно положила на него букет.
Что-то слегка треснуло, как будто надломили спичку.
Голованов вскрикнул:
- Батюшки!
Лебедев не сразу сообразил, потом крикнул:
- Видали? Колька!..
У Голованова тряслись побледневшие губы:
- Букет пропал!
Бутягин подпрыгнул, уронил пенсне, поднял, подбежал к столу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг