Андрей Балабуха
ВКУС ТРАВЫ
Фантастический триптих с прологом
[Image022]
ПРОЛОГ
ТУДА, ГДЕ РАСТЕТ ТРАВА
Впереди, у близкого горизонта, догорал неяркий закат, а позади -
человеку незачем было оборачиваться, чтобы увидеть это - золотисто
поблескивал в последних лучах солнца огромный и вместе с тем невесомый,
словно парящий в воздухе купол Фонтаны. Наверху, в темно-синей, пожалуй,
даже чуть фиолетовой глубине неба мерцали звезды. И среди них одна. Сейчас
она была за спиной, но ее холодный игольчатый свет жег человека. Двойная:
голубоватая - побольше и желтая - поменьше. Земля и Луна.
Если долго смотреть на звезды, на глаза наворачиваются слезы. Впервые
человек заметил это еще в детстве, но тогда он не знал, почему так. Теперь
он знает. Ему объяснил Витька Марлин, бывший одноклассник, ныне - доктор
медицинских наук, когда они случайно встретились уже здесь, в Фонтане, и
Витька затащил его к себе в институт, где они сидели и разговаривали, а над
Витькиной головой висели на стене офтальмоскопические карты, похожие на
старинные цветные фотографии Марса...
- А ты? - спросил тогда Витька. - Чем здесь занимаешься?
И когда человек ответил, в воздухе повисло: "Как? Все еще? Бедняга..."
И - взгляд. Такой сочувственный, такой соболезнующий, такой сострадающий...
Человек постарался скорее распрощаться. Ему было пора идти, его уже ждали в
лаборатории...
Взгляды пронизывали всю его жизнь. Такие же, как вот этот, Витькин. Так
смотрели на него родители, когда он не стал поступать в Школу высшей
ступени. Так смотрели друзья. Смотрели вот уже больше двадцати лет. Так
смотрела на него Дина. Никто никогда ничего не говорил. Потому что все они
очень хорошие люди. Тактичные. Чуткие. Талантливые. Отец преподавал в Школе
высшей ступени. Мать была одним из лучших операторов Объединенного
Информатория. Сверстники... Вот Витька - офтальмолог, доктор, автор
нескольких солидных работ, без пяти минут светило; Элида Громова -
координатор в заповеднике на Венере; Хорст Штейнман - на микроклаустрометре
Штейнмана человек работал каждый день... Да, они имели право глядеть на него
так.
Солнце постепенно исчезало за горизонтом, и звезд становилось все
больше. Они проступали на небе, крупные и едва заметные, - десятки, сотни,
тысячи... И на глаза наворачивались слезы, объясняемые простыми и ясными
законами физиологии, - теперь человек знал это совершенно точно. И все же...
Человек медленно шел через вересковую пустошь. Легкий ветерок был
прохладным и свежим, и все вокруг было таким же свежим и прохладным -
краски, запахи, воздух...
Человеку же было душно. Он шире распахнул ворот комбинезона. Солнце
исчезло совсем. Только верх золотистого купола над городом еще поблескивал в
темном небе. Но свет этот был отраженным. Человек старался дышать ровно и
как можно глубже, но ощущение духоты не проходило. Он снова посмотрел на
звезды, напоминающие россыпь окон на стене гигантского здания. За каким из
этих окон его дом?
...Когда человеку было лет шесть, отец преподавал в Сиднейском
отделении Школы, и они жили в школьном городке, в двух часах лету от Сиднея.
В их коттедже было семь комнат, в которых властвовал Мурсилис (так звали
кота - дань увлечению отца хеттологией; вообще же кот не откликался ни на
какое имя и ходил сам по себе).
Мурсилис всегда был игрив и весел. Чего только не выделывал с ним
человек, но ни разу кот даже не оцарапал его! Они были друзьями, человек и
кот.
Иногда кот словно цепенел. Он часами лежал около кондиционера или
медленно бродил по дому, заглядывая во все комнаты и не находя себе места. В
такие моменты он не реагировал ни на тривиальную веревочку с бумажкой, ни
даже на специально для него сконструированную радиоуправляемую мышь.
Взрослые говорили, что кот объелся. Но человек знал истинную причину -
недаром они с котом были друзья: коту становилось невыносимо душно в своих
семи комнатах, стены давили и угнетали его.
Человек выпускал кота в парк. Мурсилис долго бродил по лужайке,
принюхиваясь и словно ища. Потом находил какую-то свою, только ему известную
траву.
Никто не учил его этому - домой его принесли еще полуслепым котенком с
расползающимися во все стороны лапами. Но он находил. И становился прежним
авантюристом, мог часами гоняться за своей мышью или неподвижно замирать - и
вдруг стремительно бросаться на невидимый человеческому глазу зайчик,
отбрасываемый стеклом наручных часов...
Три года назад человеку стало душно так же, как сейчас. Он ощутил
какую-то сосущую пустоту, словно воздух перед ним вдруг стал разреженным,
как на вершине Канченджонги. Все вокруг оказалось плоским и черно-белым,
словно лента старинного кинофильма. И тогда он вспомнил о Золотых куполах
Марса.
История куполов восходила к первым годам освоения Марса. Базы Пионеров
были основаны в Мемнонии, Фонтане и Офире. Постепенно они превратились в
города-первые города на планете. Еще через полвека над ними воздвигли
ауропластовые полусферы - такие же, как когда-то ставили над городами
Арктики и Антарктиды. Когда же был осуществлен "проект Арестерра",
возродивший марсианскую атмосферу и по сути превративший Марс в некий
седьмой континент Земли, необходимость в этих куполах исчезла. Однако они
остались - как памятник первопоселенцам.
Купола влекли человека. Свой выбор он остановил на Фонтане, одной из
живописнейших областей Марса.
Здесь ему стало дышаться легче. И постепенно жизнь вошла в обычную
колею. Он так же работал в лаборатории, такой же, как и на Земле; он
встретил Витьку Марлина, и после этого сочувственные взгляды снова стали
опутывать его...
Он понял, что Золотые купола оказались красивой сказкой, сияющей земным
светом. Под ними не росла трава.
...Когда человеку исполнилось восемь лет, отца перевели в
Северно-Уральское отделение Школы. Теперь они жили на Пай-Хое в таком же
школьном городке. И коттедж был такой же. Только за окнами, насколько
хватало глаз, лежал снег - было это в конце ноября.
Однажды, когда Мурсилис захандрил, человек не смог выпустить его в
парк, - травы еще не было. Были только голые черные щупальца кустарника и
снег, белый и равнодушный. Но кот упорно сидел под дверью, и когда дверь
открылась, - кажется, это пришел отец, - кот увидел снег. Он замер. Понюхал.
Попробовал лапой и потом долго брезгливо тряс ею в воздухе.
Весь остаток дня Мурсилис лежал возле кондиционера, грустный и
безучастный. А утром он исчез. Его не было нигде. И только от дверей уходила
узкая цепочка маленьких следов.
Как коту удалось выйти из дому, так и осталось неизвестным. Мать
плакала. Отец несколько часов бродил по окрестностям городка, разыскивая
своего любимца. Но вскоре ветер занес следы. Человек не плакал. Он знал: с
котом ничего не случится. Он просто ушел искать свою траву. И хотя никто не
учил его этому, он найдет. Обязательно. Неизбежно...
Мокрый от росы вереск потрескивал под подошвами. Промокшие брюки
противно липли к ногам.
Человек смотрел в небо. Там, в нескольких сотнях километров над
поверхностью Марса, висели крейсеры Пионеров. Скоро они уйдут. "Скилур" - к
НИС-78, "Сегун" - к НИС-31, "Паллак" - к Пси Большой Медведицы.
Подкидыш из Соацеры стартует в четыре часа. Человек вынул "сервус" и
набрал шифр вызова энтокара.
Духота отступала.
Крейсеры уйдут. И останутся только пунктиры радиобакенов - по одному на
каждый парсек пути. Как узкий след на снегу...
Человек уйдет на одном из крейсеров. Куда? Неизвестно. И - неважно.
Туда, где растет трава.
I. БРОДЯГА
На окраине базы они остановились. Здесь кончалась габропластовая
дорожка и начиналась земля, поросшая невысокой травой, похожей на
чертополох, только голубоватый и гораздо изящнее.
- Ну, я двинусь, - сказал Бродяга.
- Еще минуту, - Координатор смотрел вдаль, туда, где у неощутимой линии
горизонта голубоватая равнина переходила в голубое небо. - Может, возьмете
все же эитокар?
Бродяга, облокотившись на руль велосипеда, смотрел в противоположную
сторону, на базу. Жилые коттеджи, лаборатории, ангары, ровные темно-серые
полоски габропласта между ними, а в самом центре - огромный, по сравнению со
всем этим, купол "Скилура". Трудно поверить, что еще неделю назад базы не
было и в помине, а "Скилур", так органически влившийся теперь в пейзаж,
совершал первый виток облета.
- Нет, - сказал Бродяга, - спасибо.
- Не верю я в эти добренькие миры. Не верю. Слишком уж здесь
гостеприимно... По крайней мере, возьмите леталер.
- Нет, - снова сказал Бродяга. - Нет. Все, что может понадобиться, я
уже взял.
Координатор и сам знал это.
- Так я, пожалуй, двинусь...
- Счастливого пути! - ответил Координатор традиционной формулой. Они
обнялись. Потом Бродяга вскочил на велосипед. Отъехав метров триста, он
обернулся и помахал рукой. Координатор ответил. Затем, резко повернувшись,
направился к информаторию.
Когда он уже открывал дверь, из-за купола "Скилура" поднялось
ослепительное желтое солнце. Остановившись в дверях, Координатор смотрел,
как из жилых коттеджей появлялись и рассыпались по базе люди. С гудением
взлетел, оставляя за собой узкий след, высотный зонд; откуда-то донесся
скрежет большого бура; из нижних ангаров выползли четыре геологических танка
и медленно двинулись на север... Координатор закрыл за собой дверь
информатория.
Знакомый хор плеснул в уши:
- База! База! Говорит семнадцатая...
- ТРУ-семьдесят девять, в вашем периметре... семь... ...ваю, принят,
но... Высота - девять тысяч сто, плотность во...
- Эндорегистратор показ...
- ...онял, почему задержка с габ...
Не верилось, что такой галдеж может стоять над планетой с плотностью
населения, равной одному человеку на три с половиной миллиона квадратных
километров, а производят его сто двадцать человек: сорок семь здесь, на
базе, и еще семьдесят два в восемнадцати исследовательских группах,
разбросанных по всей планете. Но сейчас Координатора интересовало не это. Он
быстро вращал верньер настройки. Ага! Вот - тоненькая ниточка сигнала, такая
тоненькая, что кажется, она вот-вот исчезнет, просто растворится в эфире.
Координатор невольно увеличил громкость. Потом повернулся и посмотрел на
большой глобус, где на конце этой невидимой нити горел крошечный зеленый
светлячок. Сейчас он был уже где-то на берегу Каргобэя. Координатор
прикинул: это около двух тысяч километров от базы... Он попытался
представить себе, что делает сейчас Бродяга, но не смог. Для того чтобы
представить себе, что делает человек, нужно понимать его и знать обстановку,
в которой он находится. Обстановку Координатор еще мог себе представить, но
вот Бродяг никогда не понимал. Это не порождало отчуждения, нет, Скорее -
наоборот: все Бродяги, с которыми он сталкивался на борту "Скилура",
становились его друзьями. Но никогда он не мог понять их. Это были люди иной
породы. И лишь одно Координатор знал наверняка: Бродяга был на своем месте.
Один на один с этой новой планетой, он был счастлив.
За месяц, прошедший после ухода Бродяги, Координатору не раз хотелось
надеть гравитр и слетать туда, откуда тянулась к светлячку на глобусе тонкая
нить сигнала. Но делать этого было нельзя. Бродяга ушел один, без связи,
только с пеленг-браслетом, и мешать ему было бы просто нетактично. Поэтому
Координатор приходил сюда и подолгу сидел, слушая ровное попискивание
сигнала и глядя на почти неподвижную зеленую точку на глобусе: заметить ее
передвижение можно было только за довольно значительный промежуток
времени, - слишком медленно двигался Бродяга, и слишком мелок был масштаб
глобуса.
Координатор откинулся на спинку кресла и сунул в рот палочку
биттерола...
Бродяги появились на кораблях Пионеров очень давно, больше двух веков
назад. Координатор не знал, кому впервые пришла в голову эта мысль: к тому
времени, когда он сам стал Пионером, присутствие Бродяг на кораблях уже
никого не удивляло, оно стало привычным, даже традиционным. Кто придумал это
слово - Бродяги, Координатор тоже не знал. Просто так было: на каждом
крейсере, кроме ста двадцати Пионеров и пяти членов экипажа, был Бродяга.
Когда крейсер садился на планету и организовывалась первая база,
Бродяга уходил. Он шел просто так, без всякой цели, и с базой его связывал
только непрерывный сигнал пеленг-браслета - на случай экстренного общего
сбора. Бродягами становились разные люди. По большей части это были поэты,
писатели, художники, композиторы, а иногда - просто люди, способные пешком
пройти планету по экватору. И то, что они приносили с собой, было не менее
ценно, нежели весь тот мегабитовый багаж информации, который несли Пионеры
человечеству, хотя и не существует пока прибора, способного определить
ценность трофеев Бродяг. Потому что какой бы полной информацией о планете ни
располагало человечество, этого было мало. Нужно было еще почувствовать
новый мир, ощутить его собой. И это делали Бродяги. Из новых миров они несли
песни и поэмы, картины и симфонии...
Кто-то из первых Бродяг, с которыми Координатору пришлось иметь дело,
процитировал жившего много веков назад греческого поэта. Кажется, его звали
Паламас. Эти строки запомнились Координатору:
От ярости моря до скрипа жучка
В природе повсеместно
В молчании гор или в гуле громов
Скрытая дремлет песня.
Эту-то скрытую песню и искали Бродяги. Они были эмоциональными
датчиками человечества.
Пионеры уходили. На смену им приходили строители. Постепенно планета
преобразовывалась, - и наконец становилась домом для еще одного передового
отряда человечества. Вечно растущего человечества. Люди работали здесь,
жили, но им уже трудно было взглянуть со стороны на эту освоенную планету,
ставшую их домом. Конечно, здесь появлялись свои художники, поэты и
композиторы, но то, что несли людям Бродяги, не умирало.
Все дальше от Земли и Солнца уходила линия Границы. Все больше и больше
миров заселяло человечество, а впереди, раздвигая Границу, шли Пионеры и
Бродяги.
Сигнал вызова был настойчив и резок. Координатор встал. Пора
приниматься за дело. Свое дело. Каждый должен делать свое дело. И кто может
определить, какое из них важнее и лучше других? Каждый сам решает это для
себя.
В последний раз Координатор взглянул на зеленый светлячок, замерший на
берегу Каргобэя. Он снова попытался представить себе, что может делать
сейчас Бродяга, но у него опять ничего не получилось. И только в глубине
души шевельнулось какое-то странное чувство. Может быть, зависть... И
вспомнился тот же Паламас:
Песня слагает стены из скал,
Предрекает законы мира,
У всех великих дел на земле
Одна провозвестница - лира!
Сигнал вызова повторился. Координатор направился к выходу. Но он знал,
что будет приходить сюда еще и еще, до тех пор, пока не вернется Бродяга.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг