На экране между тем общий пейзаж города сменился кадрами какого-то
района.
- Проспект Химиков, - заметил капитан, напряженно вглядываясь в
экран, - дом номер тринадцать и прилегающая к нему территория... Так-так...
Внезапно экран стал похож на раскрашенную от руки контурную карту. Дома
исчезли, а на их месте образовалось огромное, слабо мерцающее голубое пятно.
Оно пересекалось несколькими желтыми пунктирными линиями, кое-где
переплетающимися между собой. По всей площади пятна точно искорки вспыхивали
красные точки, одни мерцали слабо, другие с большой интенсивностью. Схема
исчезла, и на ее месте возникли кадры, запечатлевшие слободку.
"Ли-ходеевка", - несколько раз произнес диктор. Это слово звучало в
английском произношении довольно странно, но тем не менее было узнаваемо.
Камера пробежала по фасадам ветхих домиков и уперлась в табличку с номером
шесть. Диктор что-то неторопливо рассказывал, потом вместо деревушки
возникла средневековая гравюра, на которой был изображен какой-то
западноевропейский город. В том же духе выглядело лицо молодого человека в
старинном камзоле. Потом пошли кадры с древними книгами. Камера подолгу
останавливалась на заглавиях, выведенных затейливым готическим шрифтом, на
иллюстрациях, большинство которых имело весьма зловещий вид. Опять появилась
Лиходеевка. Эти кадры, видимо, сняты много лет назад. Изображение было
черно-белое и изрядно поцарапанное, словно пленку смотрели очень часто.
Истрепаны были и кадры появившегося следом кладбища. Объектив следовал вдоль
могил, выхватывая то один, то другой памятник. Возникли цветные кадры с
пожилой женщиной, выходящей из большого жилого дома. Потом на экране
появилась старая фотография с изображением пожилого представительного
мужчины, похожего на ученого. Фотография довольно долго оставалась в кадре,
а диктор что-то рассказывал напряженным голосом. И снова возникла
Лиходеевка, дом номер шесть. Из ворот вышел молодой человек, лицо его
появилось крупным планом и сразу же исчезло, словно объектив камеры внезапно
закрыли рукой. Диктор снова стал что-то объяснять сбивчиво и горячо. Вновь
показалось пульсирующее голубое пятно, усеянное красными точками. На этом
фильм закончился.
Некоторое время зрители сидели молча. Наконец Казаков зашевелился,
посмотрел на Андрея и предложил:
- Давай посмотрим еще раз, запись идет всего минут тридцать.
Андрей согласно кивнул.
На этот раз смотрели более внимательно. Некоторые эпизоды особенно
заинтересовали капитана. Он несколько раз останавливал запись на "стоп-кадр"
и вглядывался в экран. Больше всего его заинтересовали голубое пятно и лицо
молодого человека возле дома номер шесть.
- Интересный фильм, - прокомментировал Казаков, - какие будут мнения?
- Безусловно, кладбище существует, - неуверенно сказал Андрей.
- Это ясно. Дальше!
- На кладбище что-то спрятано, наверное, клад. Красные точки указывают
его местонахождение.
- Слишком много точек, не может же каждая указывать на клад.
- Тогда что они означают?
- Не знаю.
- А эти желтые пунктирные линии?
- Допустим, подземные ходы. В одном из которых побывал наш друг
водопроводчик.
- Вы начинаете верить в его рассказ?
- Я теперь готов поверить во что угодно. Эх! Плохо без знания языка.
- Может быть, попросим кого-нибудь перевести?
- Ни в коем случае! Попробуем разобраться сами.
Точки скорее всего указывают на могилы. Но что из этого следует? Потом.
Помнишь, там было изображение какого-то старинного города. По-моему, в
Испании. Диктор несколько раз сказал слово "Спейн". Какая связь между
Испанией и нашей Лиходеевкой? Теперь люди, фигурировавшие в фильме. Этот
"испанец" с бородкой, пожилая женщина, интеллигент, по виду ученый, и
парень.
- Парня, мне кажется, я где-то видел, - сказал Андрей.
- У меня тоже такое чувство. Наверняка встречали в городе. Судя по
всему, он живет в этом доме под номером шесть. Потом, ты обратил внимание на
старые кадры? Та же Лиходеевка, но снятая лет тридцать-сорок назад. Когда
еще Светлого и в помине не было... Значит, они давно интересуются этим
местом. Вряд ли речь идет о шпионаже. И все-таки шпионаж я не исключаю.
- Почему?
- Ты помнишь, водопроводчик упомянул, что иностранцами, кроме нас,
интересовался еще один человек - Мухоедов?
- Да. Я еще спросил у вас, кто такой этот Мухоедов.
- Именно. При водопроводчике я рассказывать не стал. Мухоедов -
осведомитель, проще говоря, стукач. Сотрудничал с Комитетом и с нами.
- Значит, точно шпионаж?
- Не уверен. Стукачам не поручают слежку. Тем более таким. Даже
водопроводчик засек его.
- Тогда?..
- Тогда он может заниматься этим делом по собственной инициативе или по
чьей-то просьбе.
- Но он наверняка что-то знает.
- Безусловно. Но беспокоить его пока ни к чему. Пускай порезвится.
- А если посетить хозяина дома номер шесть?
- И показать ему видеофильм, а после потребовать объяснений...
- Правильно!
- Но мы не знаем, с чем имеем дело. Не знаем главного, ради чего все
это затеяно. Что за иностранцы такие, с какой целью прибыли в наш город?
- Так, может, он объяснит?
- Не думаю. Теперь о результатах обыска. Кто все-таки они такие?
Андрей пожал плечами.
- А если допустить, что в этой истории замешана мистика?
- Вы же не верите в мистику.
- Приходится поверить. Все эти атрибуты в чемоданах, они скорее всего
имеют какое-то ритуальное назначение. Погремушки, порошки... Наконец,
костюмы. Ну какой дурак сегодня будет таскать с собой черный сюртук и
цилиндр?
- А Сенека что же, по-вашему, тоже мистик?
- А почему бы и нет?!
- Что же будем делать дальше?
- Да ничего. Сейчас отдохнем, а вечером потолкуем с нашим другом, может
быть, придем к какому-нибудь решению.
9
Мухоедов сиял - он выполнил задание своего хозяина, разобрался с этими
черномазыми. Установил за ними наблюдение. Ничего особенного, так - мелочь.
Да разве пошлют приличных людей в такую дыру, как Светлый. Один из
американцев еще куда ни шло, белый, и пахнет от него хорошо. Какими-то
духами не духами, а может, лосьоном. Словом, крепко благоухает. А
черненькие... Что с эдаких взять! Навидался в свое время подобной братии...
Конечно, первое время в новинку были. Смотрели на них чуть ли не с
восторгом. Еще бы!
Однако он, Артур, был начеку. Связи с иностранцами властями не
поощрялись. Сначала джинсики фирменные, бабочка там... а завтра
антисоветская литература... Естественно, трепачей много, а Мухоедов слушал и
запоминал, а потом сообщал куда следует. Для безопасности Родины старался,
из идейных соображений работал. Правда, когда кое-кто стал возвращаться из
лагерей, пришлось перебраться в эту дыру. И ведь все из-за таких вот
черномазых. Сидели бы себе дома, не искушали нашу молодежь, и был бы в
стране порядок. Началось-то все с джинсов и рок-н-ролла на "ребрах", и вон
до чего докатилось. Держава прахом пошла!
Теперь эти же черные задницы, что некогда у нас побирались, гуманитарную
помощь привозят. Мол, нате вам на вашу бедность! Сволочи. Но ничего! Хозяин
с ними разберется! Во всяком случае, с этими уж точно. Он все досконально
доложил по телефону: кто такие, как их зовут, зачем приехали... И очень
просто все обделал. Зашел к Гаркавому - директору гостиницы. Мол, так и так,
Сан Саныч, докладывай, кто есть ху? Тот по старой памяти и доложил. А куда
денешься? Привык докладывать. Он мне, я дальше...
Хозяин вроде остался доволен. Только его не поймешь. Серьезный! Хотя и
молод. Но основательный! Давно Мухоедов таких не встречал. Кремень! Не то
что Вовик Еремин. Тот, конечно, слабак и простоды-ра. Интересно, куда он
делся? Может, с бабенкой какой связался? Впрочем, стоит ли о нем думать?
Надо дело делать. Хозяин приказал продолжать наблюдение. И Артур снова
отправился в гостиницу.
Директор гостиницы уже уехал домой, и Артур решил потолковать с
администраторшей - худющей, интеллигентного вида дамой по имени Аглая, тоже
старой его знакомой. Аглаи почему-то тоже на месте не оказалось, и Артур,
все больше сердясь, пошел ее разыскивать. Он важно прошествовал по лестнице
и чуть не столкнулся с пожилым негром, которого, как он знал, звали
Ипполитом. Ипполит мельком взглянул на него и вежливо отодвинулся.
"Интересно, куда это он собрался на ночь глядя?" - подумал про себя
Мухоедов, продолжая неспешно шагать по мягкому ковру. Неожиданно для самого
себя он остановился перед дверью девятого номера и постучал, услышав
какое-то непонятное слово, нажал на ручку и вошел. В номере находились двое:
негр, тот, что помоложе, и белый - мистер Сенека.
- Здравствуйте, - с достоинством произнес Артур.
Иностранцы закивали головами и радостно заулыбались, а Сенека указал
рукой на кресло: мол, садитесь. Артур уселся, поддернул брюки и с интересом
взглянул на американцев. Он давно намеревался завязать с поднадзорными
личный контакт. Те же с любопытством смотрели на него. Негр что-то сказал
по-французски. Сенека встал, церемонно поклонился и назвал себя. Ту же
процедуру проделал и негр, назвавшись мистером Обеном.
Отрекомендовался и Артур.
В номере вновь повисло молчание.
- И что же вас привело к нам, господин Мухоедов? - неожиданно произнес
по-русски мистер Сенека.
Говорил он с сильным акцентом, но довольно правильно.
"Он даже по-нашему знает! - слегка удивился Артур. - Тем лучше".
- Хотел, знаете ли, познакомиться, - заявил он, - люблю общаться с
культурными народами. Уж простите, что без приглашения. - Он совершенно
забыл, что пару минут назад и не собирался входить в номер.
Сенека радостно закивал и снова что-то сказал Обену по-французски,
видимо, перевел слова Мухое-дова.
В это мгновение в номер вернулся пожилой. Он глянул на Артура и, не
обращая больше на него внимания, как был, в башмаках, улегся на кровать и
уставился в потолок.
"Невежа какой, - неодобрительно подумал Мухо-едов, - в обуви, да на
постель. И что с него взять, вчера, небось, только с дерева слез..."
Пожилой, все так же глядя в потолок, отрывисто что-то произнес.
- Мистер Ипполит спрашивает, - перевел Сенека, - вас послал хозяин
кладбища?
- Какой хозяин кладбища? - изумился Артур. - Я сам пришел, по своей
воле.
Мистер Сенека перевел.
Ипполит опять что-то пробурчал. Мистер Сенека, казалось, возразил. Потом
они обменялись целой серией реплик, и наконец Сенека опять обратился к
Мухоедову:
- Вы кассету взяли?
- Кассету?! Я?! Да вы за кого, граждане, меня принимаете? За
гостиничного вора, что ли? Вы хоть и американцы, передовая нация, но я не
позволю!..
Он вскочил с кресла и приблизился к Ипполиту.
- Что вы себе позволяете?!
Ипполит сумрачно посмотрел на него и что-то коротко произнес,
отрицательно качнув головой.
- Сорри, - бросил Сенека, - извиняйте. У нас пропала кассета. Видео.
- Я тут ни при чем.
- Быть может. Но! Вы говорите, что не знаете хозяина кладбища, а это
обман!
- Я вас не понимаю!
- Хорошо. Идите и скажите ему, что мы желаем с ним встречи. Гуд бай.
- Квасу мне, квасу! - с порога закричал Мухое-дов, вбежав в горницу
дома номер шесть по улице Августа Бебеля, где его уже ждал Стас, извещенный
о визите по телефону.
- С чего это вдруг вам квасу захотелось? - равнодушно поинтересовался
хозяин.
- Не могу! После общения с гадостными иноземцами душа требует очищения.
Хамы, и страна у них хамская! Америка! Ведут себя у нас, мерзавцы, как дома.
Да еще в воровстве обвиняют!
- Что же вы у них украли?
- Кассету какую-то, видео.
- Расскажите поподробнее.
Стас с видимым интересом слушал повествование Артура.
- Значит, так и сказали - "хозяин кладбища"?
- Ага, и о встрече просили. Я, правда, не понял, что это за хозяин
такой...
- Объясним в свое время.
- Так как насчет кваса?
- Будет уж тебе квасок, мой верный патриот, - усмехнулся Стас, - все
будет, дай только срок! Сию же минуту, Артур Степанович, отправляйтесь к
этим нехристям и скажите им, что Хозяин готов встретиться. А чего
откладывать?.. Итак, сегодня ближе к полуночи здесь, у меня. А теперь
отправляйтесь домой и там наслаждайтесь любимым напитком. Нет у меня кваса!
Хотите, могу налить водки.
Уже несколько дней Володя Еремин жил в доме Стаса. Забыл музей, свои
планы поменять экспозиции. Все смешалось в голове несчастного краеведа. Но,
несмотря на сумятицу в мыслях и совершеннейшую неопределенность дальнейших
действий, он чувствовал себя счастливым. Таким счастливым, как ни разу в
жизни. Добрый молодец наконец-то нашел себя.
Вернувшись из областного центра, где ему посчастливилось общаться с
матерью своего кумира, Володя обстоятельно доложил Стасу о встрече. Не забыл
ни одной мелочи. Даже во что была одета Татьяна Николаевна рассказал. И
теперь немного беспокоился, почему же она до сих пор не приехала?
- Не волнуйся, явится, - развеял его опасения хозяин.
Володя снова стал безмятежно спокоен. Ему нравилось бродить по дому,
полному больших и маленьких комнат, чуланов, закутков. Сколько тут
интересного. Вот уж - настоящий музей! И всегда Володе казалось, что в доме
все постоянно меняется. Только что в углу стоял старинный буфет, глядь, - и
нет буфета, а на его месте окованный морозной жестью огромный сундук. А
зеркала? В доме масса зеркал; и древних, слегка потускневших, и современных.
И ни одно не отражало одинаково. В некоторых он видел себя мальчишкой, в
других пожилым усталым человеком. А в иных и вовсе не было отражения. В
темных глубинах мелькали тени, появлялись и исчезали невероятные пейзажи.
Впрочем, по утрам Володе иногда бывало грустно. Он лежал на мягкой
перине, уставившись в потолок, и чувствовал страшную опустошенность, словно
невидимый паук высасывал из него жизненные соки. Правда, это состояние
бесследно исчезало, стоило ему умыться и напиться воды из замечательного
колодца. И снова делалось легко и бездумно. Со Стасом он почти не общался,
вернее, общался, но не словами и жестами, а как-то иначе.
На улице было уже совсем темно, когда Стас позвал Володю в главную
комнату. Так про себя привык Еремин ее называть. Позвал не мысленно, а
именно словами. Володя в этот момент предавался своему любимому занятию:
сидел перед зеркалом, возле которого горела свеча. Отраженный язычок пламени
превращался в зеркале во множество разноцветных огоньков, которые роем
носились в сумраке, словно играли друг с другом в пятнашки. Володя задул
свечу и опрометью побежал на зов.
- Садись, - сказал Стас, указывая на простой отполированный временем
табурет. Он мельком взглянул на краеведа, и грустная усмешка скользнула по
его губам.
- Совсем ты в забвение впал, - произнес Недо-спас, - себя не помнишь. А
мне надо серьезно с тобой поговорить. Морок снять недолго, пойдет ли на
пользу?
Стас быстро и мягко провел ладонью по лицу Володи, и того словно пронзил
удар электрического тока. Пелена спала. Чувство тревоги, растерянности
овладело им. Что он здесь делает? Почему он не дома? Внезапно вспомнился
шабаш. Хрипящий козел с перерезанным горлом. Извивающаяся на земле в крови
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг