дается. Да и говорить разучился за три дня, мычал что-то нечленораздельное,
и лицо то и дело передергивал нервный тик.
Связали несчастного плановика да и увезли прямиком в "желтый дом".
С тех пор пошла об окрестных лесах недобрая слава. Грибная эпидемия тут
же прошла. Только наиболее отважные решались углубляться в лесные трущобы,
да и то ненадолго.
И поползли по городу неясные слухи, будто в лесах этих нечисто. То
кто-то видел на болоте некое существо: вроде человек, а вроде и нет.
Сидит-де на кочке и жалобно стонет. Другие слышали в лесу дикий хохот и
жуткий вой. Третьи встречались лицом к лицу с неведомой старухой, вылитой
Бабой Ягой. Конечно, это были глупые сказки, но все-таки...
Как ни странно, слухов, связанных с кладбищем, не было совсем. Более
того, о нем даже не вспоминали. Но вскоре оно само напомнило о себе.
3
Квартира номер 49 находилась во втором подъезде на первом этаже, и жила
там семья директора местной музыкальной школы Аполлона Степановича
Кнуто-боева. Семья как семья; ничем особым она не выделялась, разве только
тем, что из-за дверей квартиры разносилась громкая фортепианная музыка. Жена
Кну-тобоева - Матильда ПантелеевTM - работала в той же школе, вела класс
фортепиано, а в свободное время давала частные уроки. Детей у них не было.
Соседи в общем-то не признавали Кнутобоевых за своих. По общему мнению,
и муж, и жена были весьма спесивы, здороваясь, едва кивали головой. Никогда
ни с кем не заговаривали, словом, вели себя так, как, по мнению многих, и
подобает вести себя людям, носящим очки и шляпу. Кроме того, утомляла
беспрерывная музыка, все эти фуги и гаммы. Аполлона Степановича в школе не
любили, называли за глаза Апол-лошкой. И ученикам, и преподавателям не
нравились его сухость, педантичность. Жена, напротив, пользовалась общей
симпатией, поскольку была веселой и простой в обхождении женщиной.
Несмотря на несхожесть характеров, жили они дружно. Единственное, что
огорчало обоих, - отсутствие детей. Аполлон Степанович действительно был
суховат и замкнут, впрочем, только снаружи. В душе он был очень
сентиментален, стыдился этого и тщательно скрывал свою чувствительность. В
одиночестве он мог всплакнуть, слушая Брамса.
Имелся у него лишь один "пунктик", вызывавший чувство досады у
Матильды, - он был величайший аккуратист. По его мнению, каждая вещь должна
находиться в раз и навсегда отведенном ей месте. Бывало, отсутствие обувной
ложки портило ему настроение на весь день. Однако такое случалось не часто.
Порядок в квартире был идеальным. Все блестело и сверкало. Матильда, хотя и
не одобряла чрезмерной аккуратности мужа, тщательно следила за чистотой. Да,
собственно, и беспорядок было некому устраивать.
В то октябрьское утро, уж неизвестно почему, Кнутобоев должен был идти
на работу позже жены.
Когда он умылся, побрился и зашел на кухню выпить стакан чаю, ее уже не
было. Пол и стены в кухне были выложены белым кафелем, как в операционной
или молочном магазине.
Кнутобоев напевал какую-то мелодию, настроение его было отличным, но
вмиг испортилось, когда он увидел на белоснежном полу лужицу красного цвета.
"Безобразие", - раздраженно подумал он и, хотя торопился, принес тряпку
и стал вытирать безобразную лужу.
Что это за дрянь? Он обмакнул в жидкость палец и поднес к носу. Вроде
кровь... "Наверное, - подумал Кнутобоев, - жена мясо из холодильника
размораживала, вот и натекло. Бывает". Он навел порядок и тут же забыл о
случившемся.
Аполлон Степанович, надо отдать ему должное, осознавал, что он зануда, и
очень этого стеснялся. Но что он мог поделать? Таков уж был характер. Жене
он ничего не сказал.
Однако на другой день, собираясь на работу, он обнаружил на кухне на
прежнем месте точно такое же кровавое пятно.
Терпению пришел конец. Чертыхаясь, он схватил тряпку и принялся
лихорадочно вытирать злополучную лужу. Он даже не задумывался о причинах
столь странного события. Все кипело в душе. Мысленно он перебирал все
язвительные и уничтожающие слова, какие скажет при встрече супруге. Кое-как
наведя порядок, он помчался в музыкальную школу. На перемене нашел жену и,
отозвав в сторону, уставился на нее гневным взглядом. Ярость его несколько
улеглась, но новое подозрение закралось в душу. Кнутобоев решил, что все
подстроено специально, чтобы доставить ему неприятность, вывести из себя.
Собственно говоря, поводов так думать он не имел и все равно подозревал
что-то нехорошее.
- В чем дело, Аполлон? - недоуменно спросила жена, вглядываясь в
разъяренное лицо.
- Ты еще спрашиваешь, в чем дело, - зловещим шепотом произнес
Кнутобоев, - ты еще спрашиваешь!..
Матильда лихорадочно перебирала в уме причины, которые могли довести ее
мужа до такого состояния.
"Боже, - с ужасом подумала она, - неужели он узнал..."
Несмотря на высокие моральные принципы Матильды Пантелеевны, водились и
за ней грешки. Скажем, увлечение преподавателем физвоспитания Сыроватых.
Роман их длился довольно давно, но до сих пор, по мнению Матильды, о нем не
ведала ни одна душа. Неужели насплетничали?
Однако Матильда знала, что супруг ее был не ревнив, и если что-то могло
крепко вывести его из себя, то это скорее всего какой-то бытовой непорядок.
Поэтому она ждала продолжения.
- Второй день эта грязь на полу, - продолжал злобно шипеть Аполлон.
- Какая грязь? - недоуменно переспросила Матильда, про себя с
облегчением подумав, что страхи ее оказались напрасными.
Иногда, размышляя о семейной жизни, она спрашивала себя, а способен ли
ее Кнутобоев на настоящее мужское свирепое чувство ревности. Ее так и
подмывало признаться в своих изменах и посмотреть, как он на это
прореагирует, но осторожность брала верх.
А Аполлон между тем продолжал изливать всю накопившуюся в его душе
горечь по поводу неаккуратности супруги.
- Второй день, - нудел он, - эти кровавые пятна на полу, и я вынужден
сам их вытирать.
- Какая кровь? - изумилась Матильда.
- Ну от мяса или от чего там еще? - Аполлон досадливо дернул головой.
- Что ты, дорогой, - Матильда почувствовала свою правоту и перешла в
наступление, - никакого мяса я не размораживала, ты что-то путаешь!
Аполлон заколебался, он понял, что здесь что-то не так.
- Ладно, дома разберемся, - буркнул он, услышав звонок на урок.
Домой после работы он пришел вместе с женой, боясь, что в его отсутствие
она может уничтожить все улики и он окажется в дураках.
"Следы должны остаться, - думал он, - на тряпке, на полу..."
Едва успев отпереть дверь, он тут же побежал на кухню, стал пристально
всматриваться в сверкающий белым кафелем пол. Ни единого пятнышка Кнутобоев
не обнаружил.
Он с подозрением посмотрел на супругу. Может быть, в его отсутствие она
прибегала домой и навела порядок?
- Ну, Аполлон, - грозно произнесла та, - где же эта пресловутая грязь?
Кнутобоев растерянно улыбнулся. Потом он вспомнил о тряпке, на ней
наверняка должны сохраниться следы, ведь он ее не прополоскал. Он принес
тряпку и стал ее пристально рассматривать. Но увы. Никаких следов крови на
ней не было.
- Я требую объяснений! - еще более грозно произнесла Матильда. - Эта
безобразная сцена в школе на глазах учеников, я до конца дня не могла
сосредоточиться. Тут из сил выбиваешься, вылизываешь все. И вот она,
благодарность. - Она вырвала у него из рук тряпку и швырнула ее на пол. - Я
какая-то домашняя рабыня!
Вспышка ярости супруги окончательно смутила Кнутобоева. Он начал что-то
невнятно лепетать о луже, второй день появляющейся на полу, о том, что
осознает нелепость собственного педантизма...
Матильда, не слушая его, принарядилась, накрасилась и, бросив через
плечо: "Я к Любаше" (Любаша была ее лучшей подругой), хлопнула дверью.
Кнутобоев остался один. Он уныло поднял с пола тряпку, отнес ее на
место. Потом перекусил, сел перед телевизором, предварительно выключив звук,
и, машинально глядя, как фигурки футболистов суетятся на поле, стал
размышлять. Проклятое пятно не шло у него из головы. Откуда оно могло
взяться? Матильда свою причастность отрицает. Может быть, с потолка
накапало?
Над ними жили какие-то подозрительные личности, в квартире у которых,
судя по всему, постоянно царил праздник. Иногда среди ночи они устраивали
буйные пляски. Тогда потолок ходил ходуном. Случалось, эти пляски переходили
в побоище - тогда ходуном ходил не только потолок, но и стены.
Кнутобоев побежал на кухню, включил свет и внимательно осмотрел потолок.
Нет, он был чист. Но ведь должны же остаться какие-нибудь следы - Кнутобоев
озадаченно уставился на пол, - тем более он хорошо помнил, что вытер пол
весьма небрежно. Он разыскал лупу, встал на колени и внимательно исследовал
каждую трещинку, каждый шов между плитками. Не было и намека на что-то
красного цвета. "Да была ли это кровь? - подумал Кнутобоев. - Может, краска?
А может, мне померещилось?" Но два дня подряд? Да и раньше ничего подобного
он за собой не замечал.
Так и не разобравшись в случившемся, Кнутобоев решил лечь спать.
"Случаются разные необъяснимые явления, - думал он, лежа в кровати, -
разные там НЛО..."
В этот момент пришла Матильда. Была она в приподнятом настроении, от нее
явно попахивало вином, на мужа она даже не взглянула и тут же стала
готовиться ко сну. Глядя, как с ее полных белых плеч соскальзывают бретельки
лифчика, Кнутобоев тоскливо размышлял о своем несносном характере и о
вытекающих отсюда неудобствах.
4
Ночью он несколько раз вскакивал, бегал на кухню и, включив свет,
проверял, не появилась ли красная лужа. Но все было чисто. Разбудил его
утром истошный крик жены. Сломя голову Кнутобоев побежал на кухню. Его
Матильда в ночной рубашке стояла посреди кухни и вытаращенными газами
смотрела на что-то на полу. Она больше не кричала, а только бессмысленно
шевелила губами. Сначала Кнутобоев решил, что такое впечатление произвело
злополучное красное пятно, вновь возникшее на полу. Но, присмотревшись,
понял, что вместо пятна появилось кое-что другое. В первый момент он не
сообразил, что именно, но, приглядевшись, различил на кафельном полу лицо
человека.
Да! Это было самое настоящее человеческое лицо, смотревшее на них с
кафельных плиток. Именно это больше всего и напугало Матильду. Взгляд
человека был исполнен страдания. Лицо перекошено конвульсивной гримасой
боли. Но самое сильное впечатление производили глаза. Они, казалось, молили
о помощи. . Изображение - лицо мужчины лет сорока с бородой и усами - было в
натуральную величину. Длинные волосы, видимо, кудрявые от природы, слиплись
от пота. Кнутобоев долго смотрел на пол, не в силах пошевелиться. Сознание
отказывалось понять, что происходит. Потом он встал на колени и провел по
изображению рукой. Под ладонью была совершенно гладкая кафельная
поверхность. Казалось, на плитках была отпечатана фотография. Матильда тоже
опустилась рядом.
- Красивый мужчина, - сказала она с дрожью в голосе, - интересно, кто
он такой?
- Интересно другое, - задумчиво произнес Аполлон, - что все это значит
и почему происходит именно в нашей квартире?
- Может быть, это чья-то шутка? - предположила супруга.
- Если это шутка, то довольно оригинальная, дорого стоящая, и смысл
этой шутки совершенно непонятен.
Вчера это была лужа крови, а сегодня лицо (судя по всему, жертвы
преступления), неизвестно каким образом запечатленное на полу нашей кухни.
- Что же будем делать?
- Мне кажется, - голос Аполлона обрел привычные металлические
интонации, - нужно обратиться в милицию. Здесь, несомненно, какое-то
преступление. Я не хочу быть замешанным ни в какую уголовщину. И как
нормальный советский человек считаю: нужно обратиться в органы. Там
разберутся.
Матильда с сомнением посмотрела на мужа. Безусловно, в том, что он
говорил, был смысл. Но все настолько необычно.
- А что ты скажешь? - спросила она. - Мол, что на кухне на полу
какое-то лицо нарисовано: ведь сочтут за умалишенного.
- Я знаю, что говорить, - Кнутобоев продолжал внимательно разглядывать
лицо на полу, - не беспокойся, мне поверят. К тому же в милиции работает
Коля Тарасов, мой школьный друг. Он меня с детства знает. Уж он-то в моей
правдивости не усомнится, не то что некоторые. - И он язвительно посмотрел
на жену.
- А если это лицо исчезнет? - не сдавалась та.
- Исчезнет? - Он задумчиво уставился на портрет на полу. Ему
показалось, что изображение начинает бледнеть.
- Неси скорей фотоаппарат, - закричал Аполлон жене.
Та бестолково заметалась по квартире. Между тем лицо на полу продолжало
тускнеть, расплываться и в считанные минуты пропало совсем.
Растерянные супруги стояли посреди сверкавшей белизной кухни.
- Что делать-то будем? - подавленно спросила Матильда.
- То, что я сказал! - отчеканил Кнутобоев. - Обратимся в милицию.
- Обращайся, - рассвирепела супруга, - только когда тебя поставят на
учет в психдиспансере, боюсь, что твоей педагогической карьере придет конец.
Кнутобоев растерянно молчал.
- Послушай, - сказала Матильда уже другим тоном, - пригласи ты этого
Тарасова в гости, а уж тут за стаканом чаю, за рюмочкой коньяку и расскажи
ему все.
- Это идея! - воскликнул обрадованный Аполлон и бросился к телефону.
Николай Капитонович Тарасов несколько удивился, услышав в трубке
приглашение Кнутобоева прийти к ним в гости. Аполлона, несмотря на его
общеизвестное занудство, он в общем-то любил. Еще бы. Пять лет за одной
партой, да и потом жизнь не раз сталкивала их.
Более того, именно Тарасов подыскал Кнутобоеву место в музыкальной школе
молодого города, помог пробить квартиру, словом, устроил жизнь. Они довольно
часто встречались, однако звонок в столь ранний час был неожидан.
- А что случилось-то? - спросил Тарасов.
- Да ничего, - в голосе Аполлона сквозь обычную суховатость звучала
растерянность, - приходи, выпьем, вспомним молодость. Матильда по тебе
соскучилась.
При упоминании Матильды глаза Тарасова блеснули. Он давно был втайне
неравнодушен к жене своего школьного товарища. Приятное лицо, аппетитная
фигура... Да и не святая - судя по кое-каким слухам, доносившимся до него.
Вот только общались они мало. Тарасов, несмотря на майорское звание и
должность заместителя начальника уголовного розыска города, был холост, и
поэтому приятели чаще собирались у него: свободно, никто не мешает.
- Ну что же, приду, - коротко ответил Тарасов.
Однако, когда он вечером увидел лица своего школьного товарища и его
жены, он понял, что приятного вечера не получится.
- Так что же все-таки случилось? - вместо приветствия спросил он.
Во время рассказа Кнутобоева Тарасов несколько раз пытливо вглядывался в
его лицо, не разыгрывает ли.
"Вряд ли, - решил он, - Аполлон не из тех людей, кто способен на
розыгрыш. Однако что бы все это значило?"
Он походил по кухне, задумчиво разглядывая сверкающий пол. Супруги
смотрели на него почтительно и выжидательно, словно были уверены, что вот
сейчас разрешатся все загадки.
Однако Тарасов абсолютно не знал, что же им ответить. Ни с чем подобным
ему до сих пор сталкиваться не приходилось.
Вообще во все эти паранормальные явления он не верил. Всегда считал
россказни о так называемых чудесах вздором, выдумкой людей с психическими
отклонениями. Когда случалось читать о чем-нибудь подобном, скептически
морщился: мол, знаем мы все эти оккультные тайны.
Однако на этот раз неизвестное было рядом, и отмахнуться от него было
непросто.
"Может быть, они оба чокнулись?" - мысль эта назойливо стучала в мозгу и
была весьма кстати, поскольку все объясняла. Он еще раз пытливо взглянул на
хозяев.
Аполлон, видимо, понял смысл взгляда, потому что сказал:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг