Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
бытием.
     Наконец Хохлов подошел к кладбищу и на  время  остановился,  вспоминая,
куда идти дальше. В мерцающем лунном свете  погост  мало  чем  отличался  от
окружающей степи. Он  поднял  над  головой  фонарь  желтым  стеклом  вперед.
Блеклый луч высветил несколько могильных холмиков с крестами и звездами.
     "И тут все  смешалось",  -  с  непонятной  злобой  подумал  милиционер,
озираясь по сторонам. Наконец он вспомнил, где могила мальчика,  и  все  так
же, как медведь, переваливаясь с боку на бок, затопал громадными  сапожищами
по глинистой почве. Сумрачный, нереальный свет фонаря,  бесформенная  фигура
с  надвинутым  на  лоб  капюшоном  привели  бы  в  неописуемый  ужас  любого
очутившегося здесь в столь нехороший час.  Но  самому  Хохлову  страх  перед
городом мертвых был совершенно не свойствен.
     Могилу он увидел еще издали и в изумлении остановился,  не  веря  своим
глазам. Потом осторожно  приблизился.  Она  была  вскрыта,  а  крышка  гроба
лежала сверху на земле. Хохлов подошел к краю и заглянул  вниз.  Гроб  стоял
на дне, но он был пуст.
     - Ничего себе, - вслух произнес милиционер.  -  Как  же  это  понимать?
Неужели  старикашка-интеллигент  оказался  прав,  или  это   просто   чья-то
дурацкая шутка? Но кто может шутить таким зловещим способом?  Или  мальчишка
оказался жив и каким-то образом самостоятельно выкопался?
     Хохлов  присмотрелся.  Могильная  земля  сложена  в  правильную  насыпь
продолговатой формы. Если бы могилу раскапывали, то вряд ли  так  аккуратно.
Как же понимать происходящее?
     Оставалось только ждать. Если действительно верить  бабьим  сказкам  об
упырях,  мальчишка  скоро  появится.  Хохлов  достал  из   кармана   большие
серебряные  часы.  Почти  три.  Скоро  начнет  светать,  а  мертвец   должен
вернуться в могилу до  первых  петухов.  А  если  тело  просто  вырыли  и  с
непонятной целью куда-то уволокли?
     Хохлов вновь снял свой плащ, постелил его на землю недалеко от  могилы,
достал заветную фляжку и сделал внушительный глоток.  Да,  чеснок,  вспомнил
он и'  усмехнулся.  Кусок  хлеба  с  пропахшим  чесночным  духом  салом  был
наготове. Еще  один  глоток,  крепкие  прокуренные  зубы  впились  в  нежное
сало... Вдали послышался шорох. Хохлов отложил бутерброд, извлек  "наган"  и
притаился.
     На фоне зарева городских  огней  возникла  тщедушная  фигурка,  которая
двигалась по направлению  к  Хохлову.  Когда  она  приблизилась,  милиционер
окликнул:
     - Эй, паренек!
     Мальчик замер. Так на мгновение замирает  волк,  если  на  него  падает
яркий луч света.
     - Не бойся, паренек, иди сюда. Чего это ты по ночам бродишь?
     Мальчик продолжал неподвижно стоять на том же  месте,  где  его  настиг
голос Хохлова.
     - Экий ты  нынче  робкий,  -  со  зловещей  лаской  в  голосе  произнес
милиционер. - А вот в потемках блукать не боишься. Ну иди ко мне, малютка.
     Мальчик не двигался.
     - Тогда я сам... - Хохлов подхватил фонарь, до времени прикрытый  полой
плаща и двинулся вперед. Он приблизился  к  ребенку  и  поднял  над  головой
фонарь. Мальчик (а это, несомненно, был Ваня) смотрел  на  него  неподвижным
мертвым взглядом, глаза явственно отливали  красным.  Неожиданно  он  открыл
рот и зашипел.
     Хохлов от неожиданности отпрянул.
     - Эвон, эвон как! - удивленно произнес он. - Шипишь,  как  та  гадючка.
Это ты зря. Докладай лучше, как могло получиться, что ты  выбрался  на  свет
божий?
     Вместо ответа Ваня бросился на  пытливого  милиционера,  однако  Хохлов
был готов к нападению.  Он  отшвырнул  фонарь  и,  схватив  мальчика  своими
могучими руками, поднял перед собой. Мальчик  яростно  вырывался,  и  Хохлов
поразился тому, насколько  он  силен.  Стало  ясно,  что  справиться  с  ним
непросто; Тогда Хохлов собрался с силами  и  бросил  мальчика  в  разверстую
могилу.  Раздался  звук  упавшего  тела,  но  тотчас,  словно   подброшенный
пружиной, мальчик вновь очутился на ее краю.
     - Ах, гад! - закричал Хохлов. - Ну, держись! - Рядом с могилой  валялся
длинный железный штырь со звездой на конце,  служивший  памятником  усопшему
ребенку.  Хохлов  схватил  железяку  и,  выставив  ее  перед  собой   словно
алебарду, двинулся на Ваню. Несмотря на  столь  грозное  оружие,  тот  пошел
навстречу. Хохлов сделал выпад, и верхний луч звезды ударил  Ваню  в  плечо.
Мальчик вновь зашипел и подался назад.
     - Ага! - яростно выкрикнул Хохлов. - Проняло тебя,  падлу!  То  ли  еще
будет, упырь сраный!
     Но Ваня  либо  вовсе  не  чувствовал  боли,  либо  не  обращал  на  нее
внимания. Он вновь бросился на храброго милиционера.  Теперь  Хохлов  понял,
что противник значительно опаснее, чем он предполагал.  Он  отошел  подальше
от могилы и приготовился к обороне, выставив перед собой штырь  со  звездой.
Валявшийся на земле фонарь причудливо освещал поле битвы.  Все  вокруг  было
залито красным светом Он был столь ярок, что казалось,  светил  не  один,  а
целая дюжина фонарей.
     Ваня оказался рядом, и Хохлов по всем  правилам  штыкового  боя  сделал
новый выпад и глубоко воткнул звезду прямо в грудь мальчика, а затем  поднял
тело над землей. Ваня затрепыхался, как наколотый на булавку жук.
     - Не нравится, сука?! - заревел милиционер. Он  рывком  скинул  тело  в
могилу. - Получи, урод! - Одновременно  Хохлов  отбросил  железяку,  вытащил
"наган" и, как  только  голова  Вани  вновь  показалась  над  краем  могилы,
выстрелил. Он прекрасно  видел,  как  пуля  вошла  в  лоб,  оставив  круглую
дырочку, но эффекта выстрел не возымел. Хохлов выстрелил еще  пару  раз,  но
мальчик продолжал медленно, но неумолимо приближаться к нему.
     И тут Хохлов  дрогнул.  Неожиданно  в  сердце  старого  вояки  закрался
страх. Ребенок, или кто он там, был неуязвим. Хохлов вновь  поднял  железный
штырь и приготовился к обороне.
     В это мгновение он неожиданно ощутил резкую боль в ноге.
     "Собака", - пронеслось в голове, и он поспешно оглянулся. Но  это  была
не собака. В правую икру впился зубами еще один мальчишка, в котором  Хохлов
мгновенно узнал брата Вани Пантюху.
     - Вот вы как! - заорал милиционер. - Вот вы... - Ваня  бросился  вперед
и,  в  свою  очередь,  вцепился  Хохлову  в  горло.   Милиционер   попытался
сопротивляться, но тело его неожиданно онемело. Последнее, что  он  услышал,
были чавканье и чмоканье...
     Наутро, как справедливо и предполагал  Фужеров,  Доблестный  милиционер
Хохлов не  явился  к  нему  и  не  отчитался  о  своих  ночных  похождениях.
Некоторое время Фужеров раздумывал, потом молча  оделся,  вышел  из  дома  и
направился прямиком в отделение  милиции.  Там  он  узнал:  Хохлова  сегодня
никто не видел, и  где  он  находится,  неизвестно,  что  является  довольно
странным, поскольку  милиционер  Хохлов  -  человек  пунктуальный  и  всегда
заранее докладывает о предстоящих отлучках.
     Выяснив то, что ему было нужно,  Фужеров  отправился  на  почту  и  дал
телеграмму следующего  содержания:  "Кинешма.  Мало-Пролетарская  ул.,  д.4,
Н.Н. Всесвятскому.
     Срочно приезжай. Они здесь. Фужеров".


                                  ГЛАВА 6

     Начальник горотдела НКВД товарищ  Шахов,  как  всегда  в  предобеденный
час, находился на своем наблюдательном пункте,  в  башенке,  и  зорким  оком
оглядывал вверенную ему территорию Соцгорода. Как всегда, ничего  особенного
не происходило. Все тот же дым, все та же пыль,  все  те  же  лица...  Тоска
смертная. Как вырваться из этой глухомани?
     Он отложил в сторону бинокль, сел за столик и задумался.
     А стоит ли суетиться? Возможно,  следует  вести  себя  осторожней.  Так
сказать, не высовываться.  Его  предшественник  кончил  неважно:  понижен  в
звании и отправлен оперуполномоченным в систему исправительных заведений  на
край света, в Абакан. Почему  -  история  темная.  Были,  говорят,  какие-то
"контры" с секретарем горкома Логидзе. Теперь Логидзе  нет  в  живых,  но  в
судьбе предшественника  вряд  ли  что  изменится.  Так  и  будет  трубить  в
каком-нибудь лагере в
     Сибири. Хотя,  собственно,  какая  разница:  Соцгород,  Абакан...Черные
дыры! Вот Москва, Ленинград...
     Особенно Ленинград - Питер! Как-никак родина. Он там родился, вырос...
     Шахов вспомнил, как в феврале прошлого, тридцать  четвертого  года  его
вызвал начальник ленинградского НКВД Медведь.
     - Поедешь в Соцгород, -  сообщил  он  без  предисловий.  -  Команда  из
Москвы. Место горячее,  работы  -  невпроворот.  Оказываем  тебе  доверие...
Публика там  разномастная.  Секретарем  горкома  Авессалом  Логидзе,  бывший
оппозиционер, но теперь как будто исправился.  Отправляйся,  разберешься  на
месте. А для солидности, - Медведь усмехнулся, - навесим тебе вторую шпалу.
     Лишняя шпала, конечно, хорошо, но уезжать из Питера очень не  хотелось.
Он долго думал, в чем причина столь стремительной переброски  на  Восток.  И
продвижение ли это по службе? Или, напротив, опала? Казалось  бы,  повышение
в звании... О какой опале может идти речь? Но Шахов помнил за собой  грешок.
Когда секретарем Ленинградской партийной  организации  был  Зиновьев,  Шахов
совсем недолго, всего пару  месяцев,  состоял  в  его  охране.  С  Григорием
Евсеевичем он почти  не  общался.  На  его  сухое  "здравствуйте"  брал  под
козырек, вот и все  контакты.  Но  у  начальства  свои  понятия.  Сейчас-то,
конечно, Шахов рад, что  вовремя  удалось  смыться  из  Питера.  Где  теперь
Медведь? Сидит. По слухам, перетрясли и пересажали весь контингент  Большого
дома на Литейном. Не уберегли Сергея Мироновича  -  вот  и  расплачивайтесь!
Хотя Шахов так и не понял, кто же на  самом  деле  этот  Николаев  -  убийца
Кирова? В газетах написано: троцкист-зиновьевец. Возможно, но  как  он  смог
свободно пройти в Смольный, да  еще  с  оружием?  До  Шахова  дошел  слушок:
Николаев приревновал свою  жену  -  официантку,  работавшую  в  Смольном,  к
Кирову. За тем действительно водился такой грешок - был весьма  неравнодушен
к женскому полу. Шахову даже казалось, что  он  встречал  жену  Николаева  в
Смольном. Хорошенькая блондинка, не то латышка, не то эстонка.  Но  при  чем
тут  контрреволюция?  Или  просто  решили  воспользоваться  поводом,   чтобы
расправиться с остатками оппозиции? Скорее всего так оно и есть.
     Когда он приехал  сюда,  то  сразу  понял:  будет  непросто.  Секретарь
горкома  Логидзе,  фигура  весьма  известная,  находился  здесь  в  почетной
ссылке. Еще бы, виднейший работник Коминтерна, идейный лидер оппозиции...  К
тому же постоянно конфликтовал  с  начальником  строительства  Абрамовым.  А
тот, в отличие от Логидзе, - член ЦК. Однако смерть  Кирова  все  расставила
по своим местам. Секретарь обкома Брындин вызвал к  себе  Логидзе,  говорят,
кричал на него, обвинял  в  двурушничестве,  попытках  развалить  Коминтерн.
Возвращаясь из областного центра в Соцгород, дорогой тот  выстрелил  себе  в
грудь. Прямо в машине. Но и застрелиться не сумел толком. Пуля прошла  рядом
с сердцем. И тут закрутилось! Шахов, признаться,  пару  дней  ходил  сам  не
свой. Казалось, все вот-вот рухнет. Из Москвы звонили, считай,  каждый  час.
Дело держал под контролем. Сам. К несчастью... или  к  счастью,  Логидзе  не
выкарабкался. Умер на операционном  столе  во  время  наркоза.  Был  слишком
тучен, сердце работало с перегрузом... Такого и без  пули  мог  в  одночасье
хватить удар. И хватил бы скорее всего, не сведи он сам счеты с жизнью.
     Троцкистское охвостье окопалось повсюду.  Затаились  паразиты,  выжидая
подходящей минуты, чтобы нанести удар. Хватает их и в Соцгороде. По  горячим
следам было оперативно  раскрыто  несколько  вредительских  групп.  Но  это,
конечно, далеко не все. В Соцгороде  скрывается  еще  достаточно  врагов.  И
выявить каждого, как бы тщательно он ни прятался,  обязанность  Шахова,  его
чекистский долг.
     Теперь, как быть с американцем? С ним,  конечно,  значительно  сложнее,
чем  с  рядовыми  гражданами.  Во-первых,  иностранный   подданный,   и   не
какой-нибудь лимитрофной Польши, а крупнейшей мировой  державы.  К  таким  -
отношение особое. Они  своего  рода  визитная  карточка  стройки.  Приезжает
видный буржуазный журналист, куда  его  ведут?  К  Смиту!  Или  вот  недавно
побывал в Соцгороде знаменитый французский писатель Луи Арагон. Опять  же  с
кем беседовал? Все с тем же Джоником. Вот то-то и оно. До  поры  до  времени
трогать  не  моги!  Но,  с  другой  стороны,  он  верно  сделал,  что  начал
разработку Смита. В случае чего вот оно - досье, где  есть  все:  разговоры,
мысли, даже сколько раз за день клозет посетил. Пригодится.
     А  девица  эта?..  Шахов  зажмурился,  вспомнив  смуглое  тело,  полные
груди... Девица, конечно, хороша. И, по здравому размышлению,  он  правильно
поступил, что не переспал с ней в первый же раз. Думала купить  его.  Шлюха!
А ведь она полностью в его руках. Что он прикажет, то и сделает.
     И  тут  нечто  вроде  стыда  посетило   Шахова.   Где-то   в   глубинах
революционно-пролетарского сознания проснулась  загнанная  в  самый  дальний
угол совесть.
     Кто  же  такой  майор  НКВД  Александр  Кириллович  Шахов?  Каков   его
жизненный путь, послужной список, да и вообще: откуда он взялся?
     Проницательный читатель, возможно,  уже  догадался,  что  романтический
гимназист Саша, который фигурировал в  самом  начале  нашего  повествования,
превратился в грозного стража государственной безопасности  Страны  Советов.
Куда делись локоны,  куда  исчез  томный  взгляд  прекрасных  серых  глаз  с
поволокой? Обстоятельства  складывались  таким  образом,  что  растаяло  все
воздушное, легкомысленное. И волосы поредели, и взгляд стал стальным...  Ах,
жизнь, жизнь...
     Через пару дней после  того,  как  Всесвятский  продемонстрировал  Саше
гробницу с неведомым  существом,  на  раскопки  пришла  телеграмма.  Листок,
украшенный орлами и скрещенными почтовыми рожками, видно, прошел много  рук,
поскольку был донельзя замызган. Принес  телеграмму  все  тот  же  хуторской
мальчик Васька. Текст гласил:  "Родители  скончались.  Срочно  приезжай".  И
подпись: "Манефа".
     Старуха Манефа служила кухаркой в доме Шаховых, а некогда была и  няней
Саши. Юноша растерянно  вертел  телеграмму,  не  в  силах  представить,  что
родителей нет в живых. Этот факт просто не укладывался  в  голове.  Согласно
дате выходило, что телеграмма отправлена неделю  назад.  Подпись  и  фамилия
адресата  свидетельствовали:  никакой  ошибки  нет.  Саша  срочно  собрался,
попрощался с расстроенным Николаем Николаевичем и пустился в обратный  путь.
Когда он вернулся в Питер, то узнал: родителей давно схоронили.  А  причиной
их смерти оказались следующие события. На  квартиру  присяжного  поверенного
был совершен бандитский налет.  Причем  средь  бела  дня,  что  в  то  время
считалось  в  порядке  вещей.  Манефа  отправилась  на  базар,  в   квартире
оставались только родители.  В  дверь  позвонили.  Ничего  не  подозревающая
хозяйка открыла. Соседка в дверной глазок видела, как в  квартиру  ворвались
трое: двое в штатском и матрос. Скорее всего обошлось бы без эксцессов.  Ну,
пограбили бы маленько и ушли. Но присяжный поверенный Шахов полез на  рожон.
Он начал кричать на бандитов, обзывал их германскими  наймитами  и  сообщил,
что лично знаком с Александром Федоровичем Керенским, так  просто  это  дело
не оставит и грабителям несдобровать.
     - Ах,  ты  дружок  Сашки  Керенского?  -  изумился  матрос   и   достал
"маузер". - Ну, передавай ему привет.
     Следующую  пулю  получила   заголосившая   жена.   Когда   в   квартиру
возвратилась Манефа, она обнаружила в ней трупы хозяев и полный разгром.
     Многочисленные знакомые Шаховых помогли схоронить покойных на  Волховом
кладбище,  помянули  по  христианскому  обычаю  души  невинно   убиенных   и
разошлись по своим  столь  ненадежным  нынче  домам  Вернувшийся  через  две
недели после случившегося Саша постоял перед родительскими могилами,  и  его
охватила такая тоска, что хоть в петлю... Все рухнуло в одночасье. И  только
одно обстоятельство придало ему силы: стремление  во  что  бы  то  ни  стало
найти убийц. В сыскном с мальчиком говорили хотя и вежливо,  но  без  особой
охоты. Саша уяснил лишь одно: бандитов искать никто не собирается.  Этот  же
факт подтвердила и Манефа
     - Сейчас убивают сплошь и  рядом,  -  как  о  само  собой  разумеющемся
сообщила она, - режут, стреляют... Солдатня и матросня совсем  распоясались.
Ты бы, Сашенька, не  бегал,  не  суетился  понапрасну.  Мало  ли,  не  ровен
час... - Она не договорила, но мысль и так  была  понятна.  Однако  Саша  не
успокоился. Кто-то надоумил его обратиться в  Петросовет.  Там  сочувственно
выслушали сбивчивый Сашин  рассказ  и,  узнав,  что  среди  бандитов  имелся
человек, одетый в матросскую форму, призвали другого матроса -  здоровенного
детину с надписью на  бескозырке  "Цесаревичъ".  Саша  вздрогнул:  в  каждом
моряке он видел убийцу родителей.
     "Разберись, Латышев, с молодым человеком", - приказал  человек  средних
лет в пенсне, внешне похожий на учителя словесности.
     Хотя Саша и испытывал некоторое недоверие к матросу с "Цесаревича",  он
поведал тому свою историю. "Так, говоришь, среди них был "братишка"?  А  как
выглядел?  На  ленточке  название  какого  корабля?"  Саша   объяснил,   что
свидетелей  нет.  Только  соседка,  но  она  ничего  толком  не  разглядела.
"Обязательно найдем! - веско произнес Латышев.  -  А  пока,  парень,  будешь
состоять при мне. Ты, я вижу, грамотный, как раз то, что нужно".
     И для Саши началось  странное,  невероятное  время.  Большевик  Латышев

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг