Прыжок достиг цели, и меч с размаху вонзился в потдатливую плоть
твари, только сверху прикрытую плотным перьевым покровом да редкими
роговыми чешуйками вдоль хребта на спине. Ощутив разрывающую тело остро
отточенную сталь, рогач рванулся, как пушинку сбрасывая с себя Вазгера.
Завязший среди мышц и костей клинок так и остался торчать в боку птицы.
Мало-помалу движения птицы становились все медленнее и ленивее, у
рогача уже почти не оставалось сил на сопротивление. Наконец он пару раз
дернулся и распластался в грязи, раскинув изломанные в агонии крылья.
Сердце птицы еще продолжало гулко ухать, но с каждым мигом все медленнее и
тише. По телу то и дело пробегала дрожь, но это были всего лишь
рефлекторные сокращения мышц. Одна из лап то чуть вытягивалась вперед,
растопыривая острые когти, то снова прижималась к животу. Рукоять меча
торчала из бока птицы, вся перемазанная густой кровью. Вытащив клинок,
отчего по телу почти мертвой птицы прошла волна крупной дрожи, наемник, не
убирая меча в ножны, пошел в сторону мальчишки, вокруг которого уже
суетились двое воинов. Остальные же что-то говорили Вазгеру, показывая то
на птицу, то на маленького Маба, однако наемник будто и не слышал их. Лишь
Окаван молча шел рядом, не привлекая внимания.
При виде забрызганного кровью наемника воины расступились, подпустив
его к мальчику. Тот сидел на земле и испуганно озирался по сторонам. В
глазах у него стояли слезы, но было хорошо видно, каких усилий стоит
мальчишке не разреветься. На первый взгляд, на нем не было следов
чудовищных птичьих когтей, только ссадины на руках и лице, полученные от
удара о землю после падения.
Однако Вазгер на всякий случай внимательно осмотрел Маба, чтобы
окончательно убедиться, что с ним все в порядке. Мальчишка молчал и
безропотно выполнял все, что ему говорили. Впрочем, он довольно быстро
успокоился, только избегал смотреть в сторону мертвого рогача и на
покрытого кровью птицы Вазгера - они пугали его совершенно одинаково.
Удивительно, но, несмотря на нападение Острокрыла и последующее
кувыркание по земле, мальчишка отделался довольно легко: ушибы и ссадины
обещали быстро пройти. Поняв, что ему здесь больше делать нечего, Вазгер
развернулся и медленно направился назад, шаря взглядом по сторонам в
поисках того, чем можно было бы вытереть меч.
- Кто стрелял? - поинтересовался Вазгер у Окавана.
- Это Мако. - Окаван кивнул куда-то за спину. - Он из арбалета разве
что только воробья на лету не подстрелит.
- Значит, пса тоже он? - почему-то спросил Вазгер вспомнив виденное по
пути в деревню собачье тело с торчащим в спине болтом.
- Какого пса? - непонимающе произнес Окаван, но наемник не стал
объяснять, он даже позабыл о своем вопросе. Позади раздались крики, и
Вазгер, вскидывая меч, обернулся, однако тут же расслабился, хотя все еще
не унявшаяся после схватки с рогачом кровь так и бурлила в жилах.
Мальчишка убегал. Он даже ни разу не обернулся, хотя воины беспрерывно
звали его. Преследовать Маба никто не стал: в конце концов, тот не совершил
ничего, за что его можно было бы задержать. Да и бегство его было вполне
объяснимо - он просто-напросто до смерти перепугался, и страх его не прошел
до сих пор, даже несмотря на то что рогач больше не мог причинить никому
зла.
- Чертов мальчишка. - Вазгер сплюнул сквозь зубы.
- А ты что, благодарности от него ждал? - пожал плечами Окаван. - Все
они такие - наглые и вороватые. Если за руку с поличным схватишь, так в
ноги бухнутся и клясться-божиться будут, что они ни при чем... А когда вот
так, как сегодня, все обернется - и доброго слова от них не дождешься,
точно тебе говорю.
Вазгер промолчал, да и что он мог ответить?
- А ты все же молодец. - Окаван поспешил сменить тему разговора. -
Хорошо, что рогача завалил. Он давно местным, да и нам тоже, покоя не
давал. Мы еще пару лет назад за их род всерьез взялись - тогда они чуть ли
не стаями летали, твари эдакие. Деревенские с ними своими силами сражались,
да сам понимаешь - много ли мужики с вилами да косами навоюют? Ну король
Дагмар и издал указ, чтоб отряд охотников создали. Так те буквально за
полгода почти всех тварей на тот свет спровадили. Уцелевшие рогачи дальше в
леса перебрались, к деревням редко летать стали, а уж к Мэсфальду и подавно
никто из них приближаться не смел. Правда, иногда кое-где попадаются...
- Выходит, я под королевский указ попал? - ухмыльнулся Вазгер и
впервые за время, прошедшее после схватки с рогачом, взглянул на Окавана. -
И что мне полагается за то, что я взял эту тварь?
- Раньше было полсотни золотых, - пожал плечами Окаван. - А уж что
теперь, я и не знаю. Прихвати рог с собой, чтоб поверили.
- Полсотни золотых... - задумчиво протянул Вазгер и взглянул на
лежащую поодаль птицу. Деньги были немалые, что и говорить. - Хорошо, если
б заплатили.
- Кстати, рог не отдавай, - посоветовал командир отряда. - Штука
стоящая, за нее как минимум пару сотен выручить можно, если поторговаться.
- Правда? Это заманчиво... Вот только не знаю, будет ли у меня время
покупателя искать. Если хочешь, оставь рог себе, пригодится...
- Дело твое, - согласился Окаван немного растерянно. Похоже, он никак
не ожидал от наемника столь щедрого подарка. - Но если уж потом доведется
встретиться, я тебе твою долю отдам, не сомневайся.
- Если встретимся, - закончил разговор Вазгер. - Хотелось бы верить.
Наемник не очень-то верил в грядущую встречу. Вазгер знал, что если
его миссия увенчается успехом, то в землях Мэсфальда ему лучше не
попадаться - можно и голову потерять.
Вазгер вздохнул и, тряхнув головой, направился к дому, в стену
которого воткнул свой нож. Какая-то мысль, казавшаяся очень важной, ушла
безвозвратно, так и не оформившись во что-то конкретное. А он просто устал.
Устал от сражений и битв, поединков и драк. Устал убивать.
***
Спустя пару часов, очистив от крови оружие, выстирав и высушив у печи
перемазанную одежду, Вазгер снова направился к мертвому рогачу, чтобы
вырубить из его головы самое ценное - рог. Воины заставы не стали делать
этого, предоставив наемнику самому исполнить столь почетную роль. В конце
концов, это именно он покончил с Острокрылом.
Не приближаясь, Вазгер обошел рогача вокруг, придирчиво осматривая
птичий труп. Рогач был величиной доброго бычка, если не больше, а уж о
размахе крыльев и говорить нечего. Правда, сейчас они не выглядели столь
величественно - изломанные о землю кости взъерошенные, торчащие во все
стороны перья... Клюв был широко открыт, острый язык вывалился наружу - он
походил на короткую толстую палку, вымазанную лиловой и красной красками.
Перья местами едва заметно шевелились - это обосновавшиеся на теле рогача
паразиты никак не желали покидать привычное жилище. Торчащий промеж глаз
рог уже не казался столь большим и красивым. Длиной он был едва ли в
пол-локтя, чуть загнутый кверху и свитый будто из двух плоских половинок.
Первоначально рог был белоснежным, но сейчас, вымазанный в крови и земле,
он производил жалкое впечатление. Впрочем, для Вазгера особой разницы
сейчас не было, он все равно не собирался забирать рог себе, ему нужно было
только вырубить украшение Острокрыла из его головы.
- Тварь... - озлобленно пробормотал Вазгер и с непонятным
остервенением обрушил тяжелый боевой нож на птичью голову.
Потом он еще раз рубанул ножом по основанию рога. Тот довольно легко
отвалился и остался в руке наемника. Повертев его немного в руках, Вазгер
швырнул птичье украшение стоящему рядом Окавану.
Оттерев руки предусмотрительно захваченной из дома ветошкой, Вазгер
подмигнул Окавану:
- Давай, пиши свое письмо и говори, кому мне его отдать. Не хотелось
бы мне слишком задерживаться.
Командир отряда призадумался, а потом махнул рукой:
- Я с тобой поеду, так оно верней будет. К тому же рог-то ты мне
отдал, но позабыл, что для получения платы ты его показать должен будешь.
Вазгер согласно кивнул и пошел следом за Окаваном в деревню. Все
складывалось как нельзя лучше - возможность получить хорошее место в войске
резко возрастала. Наемник хотел было спросить Окавана, не сможет ли тот
пристроить его в дворцовую охрану, но все же решил не искушать судьбу.
Тем временем они уже подошли к коновязи. Лошади косились на наемника и
пытались отпрянуть - они не доверяли незнакомцу.
- Ты без коня, - не то спросил, не то подтвердил Окаван. - Плохо...
Ладно, одного из наших возьмешь, ребята против не будут, все равно
днем обратно вернусь.
Вазгер промолчал: да и что он мог сказать, если уже очень давно в его
душе застряла самая настоящая неприязнь к лошадям. Впрочем, в седле Вазгер
держался довольно уверенно.
- Верхом? - Вазгер вздохнул, однако выбирать не приходилось. До города
пешком можно было добраться самое меньшее за два-три часа, а Окаван
наверняка не согласится тащиться по грязи туда и обратно столь долгое
время.
- Бери вот этого, пегого. - Окаван предпочел сделать вид, что не
заметил колебаний наемника, и Вазгер был ему за это благодарен. - Конь
Рокем-тона, звать Тихоня. Имя, конечно, содержанию не соответствует, но
этот по крайней мере к чужим терпимее, чем остальные. Лучшего предложить не
могу, уж не обессудь.
- Ничего, я не привередливый, - с сомнением в голосе ответил Вазгер,
отвязывая коня. - Хозяин возражать, надеюсь, не станет?
- Не станет, ничего, - послышался с крыльца голос одного из воинов. -
Только учти, Окаван: назад коня не вернешь, своего мне отдашь. На нового у
меня сейчас денег нет.
- Приведу, не бойся, - заверил Рокем-тона командир, а затем снова
обратился к Вазгеру:
- Поскачем быстро, надеюсь, справишься: я и так приказ нарушаю, отряд
оставляя.
Вскочив в седло, Окаван поманил за собой Вазгера, а сам тем временем
выехал на середину улочки. Вазгер не торопился. Подержав некоторое время
поводья, он взъерошил коню гриву и похлопал его по морде, как бы прося
прощения за то, что отнимает его у истинного владельца. Тихоня скосил
глаза-вишни и окинул Вазгера безразличным взглядом, от которого наемнику
сразу стало спокойнее. Наемник не стал заставлять командира отряда
поторапливать его и, примерившись, вскочил в седло.
- Не так плохо, - одобрительно кивнул Окаван и дал коню шпоры. Скакун
взвился на дыбы и, громко заржав, понесся по дороге, копытами разбрызгивая
грязь. Тихоня, чуть взбрыкнув, поскакал следом за конем Окавана. Наемник
нагнал его и старался больше не отставать.
- Я так и не успел тебя спросить, есть ли у тебя какой-нибудь чин?
Окаван обернулся:
- Что сказать? Я никогда не был сотником, как ты... Памсе и десятником
не был, хотя в моем возрасте давно пора было дослужиться, - чай, не первый
год в войске.
- Тогда откуда же у тебя такие знакомцы, что меня на хорошее место
поставить могут? - недоуменно спросил Вазгер.
- Ну, насчет знакомца - это дело прошлое, мы начинали с ним вместе. Он
как-то сразу наверх пошел. Десятником стал, затем - сотником. Так вот и
разошлись мы. Он-то меня потом к себе звал, чином заманивал. Но я по
первости отказывался - мне с ребятами расставаться как-то не хотелось, я в
хорошем отряде тогда служил. А там пошло-поехало: то одна война, то
другая - мне уже не с руки о переводе было просить, вроде как трусость
проявлять... С поля боя да под теплое крылышко.
Вазгер согласно кивнул. Он-то, проведший столько лет в различных
армиях, на службе у разных королей, как никто другой знал, сколь трудно
заставить считаться с собой тех, кто выше тебя, у кого власти хоть чуточку,
но больше.
- И никогда не возникало желания официальную должность получить? -
подумав, спросил Вазгер.
- Соблазн был, не стану отрекаться, - пожал плечами командир отряда. -
Да, честно говоря, руки все как-то не доходят. Может, когда королю
Сундарама задницу надерем, я и потребую, что мне по праву полагается.
- Что-то я уверенности в победе не слышу. - Вазгер мгновенно
посерьезнел, различив в голосе Окавана хорошо знакомые нотки, возникающие,
когда говорят одновременно, пытаясь убедить себя в собственной правоте.
- Есть причина, - поразмыслив немного, ответил гкаван. - Армия
Мэсфальда уже далеко не та, что прежде. Как-никак три войны с едва ли
полугодовыми перерывами бесследно не проходят. Толком раны-то зализать
времени не хватает. Люди устали безмерно, им отдых нужен. Кое-кто дома уже
второй год не был, командование не отпускает... Благо дисциплина в армии
еще есть - воины держатся как могут, сами все понимают, но и их терпение не
безгранично.
Вазгер согласно и задумчиво кивал, слушая Окавана. И с этим явлением
он был знаком тоже не понаслышке. Уставшая армия гораздо страшнее, чем
самый жестокий враг, поскольку она попросту непредсказуема. Наемнику не
нужно было объяснять дальнейшее, и Окаван, хорошо понимая это, замолчал.
Так они и ехали в тишине, пока командир снова не заговорил:
- Судя по всему, мои слова тебя не отпугнули. Если бы ты сейчас
направился в Золон, я даже не стал бы тебя останавливать, хотя ты и перешел
бы к врагам, - я бы понял тебя...
Вазгер придержал коня и подождал, пока Окаван, ускакавший немного
вперед, развернется и приблизится снова.
- У наемников есть свой Кодекс Чести, - медленно и с расстановкой
произнес он, пристально глядя Окавану в глаза. - У настоящих наемников, а
не у мрази, ищущей, где бы урвать кусок пожирнее. Мы никогда не меняем
принятых решений и умрем, защищая того, кто заплатил нам за это, даже если
противник предложит гораздо больше.
Рука снова машинально потянулась к скрытому под курткой шраму, но
Вазгер заставил себя забыть о нем...
- Но ведь ты же еще не принят в наше войско, - тем же холодным и почти
лишенным эмоций голосом ответил Окаван. Наемник лишь качнул головой.
- Ты не понимаешь. Для нас договор вступает в силу не с момента, когда
в руку ложится кошель с деньгами, а с той минуты, когда было принято
решение.
Это закон, предписанный нашим Кодексом. Изменить принятое решение
означает - предать. Предать не только товарищей по оружию, но в первую
очередь самого себя.
- Хороший у вас Кодекс, - задумчиво протянул Окаван. - Только вот
многие ли ему следуют? Золото ведь посильнее магии будет: по рукам-ногам
свяжет и потащит, куда захочет. Таких, которых перекупить нельзя, ведь и
нет почти - разве я не прав?
Глаза Вазгера превратились в две колючие льдинки. Видно, задели его
слова Окавана за живое, тайную боль пробудили.
- Настоящих наемников теперь мало осталось, - пробормотал он, отвечая
не то командиру отряда, не то самому себе. - Мало... Даже лучшие
когда-нибудь предают. Поганая жизнь...
Кивнув, Окаван развернул коня и вновь поскакал по раскисшей дороге в
сторону города. Он понял, что Вазгеру не нужен его ответ. Наемник же,
постояв немного я проследив за Окаваном, быстро удаляющимся от него, вонзил
каблуки коню в бока и ринулся вдогонку.
Дорога мало-помалу становилась все более чистой, по бокам стали
попадаться специально посаженные деревья, теперь разросшиеся и
отбрасывающие прохладную тень, в которой в это время года нужды не было
совершенно. Несколько раз Вазгер замечал каменные столбы с различными
надписями, но не остановился, чтобы прочесть их, - не было у него такого
желания.
На дороге стали попадаться и люди. В большинстве своем пешие, но
встречались и всадники. На Вазгера и Окавана внимания никто не обращал,
только изредка при их приближении кое-кто в приветственном жесте вскидывал
руку.
Женщин почти не было, ну да это объяснялось просто - они за городскими
стенами отсиживались.
Наконец навстречу стали попадаться и воинские отряды, а чуть в стороне
от дороги замелькали полевые поселения, где обосновались солдаты,
оставшиеся для защиты города. Основная же масса войска уже была отправлена
на границу земель Мэсфальда и Золона.
Мимо всадников медленно протащился длинный обоз. Телеги, запряженные
приземистыми мохнатыми лошадками, были укрыты мешковиной, но острый взгляд
привычного к походной жизни Вазгера без труда различил, что за поклажа там
разместилась. Бочонки, ящики с фуражом и провиантом, только что выкованные
мечи, копья, щиты, луки и арбалеты, да еще много чего, столь необходимого
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг