Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
Разве, как исполин, не боролась она со всем миром и  его  заблуждениями?  На
вершину высокой горы  взнесла  она  меня,  и  я  видел,  как  глубоко  внизу
копошились людишки с их мелкими животными страстями,  с  их  вечным  страхом
перед жизнью и смертью, с их церквами, обеднями и молебнами.

     Разве я не был и велик,  и  свободен,  и  счастлив?  Как  средневековый
барон, засевший, словно в орлином гнезде, в своем неприступном замке,  гордо
и властно смотрит на лежащие внизу долины,- так непобедим и  горд  был  я  в
своем замке, за этими черными костями. Царь над самим собой, я был  царем  и
над миром.

     И мне изменили. Подло, коварно, как изменяют женщины, холопы и - мысли.
Мой замок стал моей тюрьмой. В моем замке  напали  на  меня  враги.  Где  же
спасение? В неприступности замка, в толщине его стен - моя гибель. Голос  не
проходит наружу. И кто сильный спасет меня? Никто. Ибо  никого  нет  сильнее
меня, а я - я и есть единственный враг моего "я".

     Подлая мысль изменила мне, тому, кто так верил в нее и ее любил. Она не
стала хуже: та же светлая, острая, упругая, как рапира, но рукоять ее уж  не
в моей руке. И меня, ее творца, ее господина, она убивает  с  тем  же  тупым
равнодушием, как я убивал ею других.

     Наступает ночь, и меня охватывает бешеный ужас. Я был тверд на земле, и
крепко стояли на ней мои ноги,- а теперь я  брошен  в  пустоту  бесконечного
пространства. Великое и грозное одиночество, когда я,  тот,  который  живет,
чувствует, мыслит, который так дорог и есть единственный, когда я  так  мал,
бесконечно ничтожен и  слаб  и  каждую  секунду  готов  потухнуть.  Зловещее
одиночество, когда самого себя я составляю лишь ничтожную частицу,  когда  в
самом себе я окружен и задушен угрюмо молчащими, таинственными врагами. Куда
ни иду я - я всюду несу их с собою; одинокий в пустоте вселенной, и в  самом
себе не имею я  друга.  Безумное  одиночество,  когда  я  не  знаю,  кто  я,
одинокий, когда моими устами, моей мыслью, моим  голосом  говорят  неведомые
они.

     Так жить нельзя. А мир спокойно спит:  и  мужья  целуют  своих  жен,  и
ученые  читают  лекции,  и  нищий  радуется  брошенной  копейке.   Безумный,
счастливый в своем безумии мир, ужасно будет твое пробуждение!

     Кто сильный даст мне руку помощи? Никто. Никто. Где найду я то  вечное,
к чему я мог бы прилепиться со своим жалким, бессильным, до  ужаса  одиноким
"я"? Нигде. Нигде. О милая, милая девочка, почему к тебе тянутся сейчас  мои
окровавленные руки - ведь ты также человек и так же ничтожна, и  одинока,  и
подвержена смерти. Жалею ли я тебя, или хочу, чтобы ты  меня  пожалела,  но,
как за щитом, укрылся бы я  за  твоим  беспомощным  тельцем  от  безнадежной
пустоты веков и пространства. Но нет, нет, все это ложь!

     О большой, громадной услуге я попрошу вас, гг.  эксперты,  и,  если  вы
чувствуете в себе хоть немного человека, вы не откажете в ней.  Надеюсь,  мы
достаточно поняли друг друга, настолько, чтобы не верить друг другу. И  если
я попрошу вас сказать на суде, что я человек здоровый, то менее всего поверю
вашим словам я. Для себя вы можете решать, но для меня никто не решит  этого
вопроса:

     Притворялся ли я сумасшедшим, чтобы убить, или  убил  потому,  что  был
сумасшедшим?

     Но судьи поверят вам и дадут мне то, чего я хочу: каторгу. Прошу вас не
придавать ложного толкования моим намерениям. Я  не  раскаиваюсь,  что  убил
Савелова, я не ищу в каре искупления грехов, и если для доказательства того,
что я здоров, вам понадобится, чтобы я кого-нибудь убил с целью грабежа,-  я
с удовольствием убью и ограблю. Но в каторге я ищу другого, чего, я не  знаю
еще и сам.

     Меня тянет к этим  людям  какая-то  смутная  надежда,  что  среди  них,
нарушивших ваши законы, убийц, грабителей, я найду неведомые  мне  источники
жизни и снова стану себе  другом.  Но  пусть  это  неправда,  пусть  надежда
обманет меня, я все-таки хочу быть с  ними.  О,  я  знаю  вас!  Вы  трусы  и
лицемеры, вы больше всего любите ваш покой, и вы с  радостью  всякого  вора,
стащившего калач, запрятали бы в сумасшедший дом,- вы  охотнее  весь  мир  и
самих себя признаете сумасшедшими, нежели осмелитесь коснуться ваших любимых
выдумок. Я знаю вас. Преступник и преступление - это  вечная  ваша  тревога,
это грозный голос неизведанной бездны, это неумолимое осуждение  всей  вашей
разумной и нравственной жизни, и как бы плотно вы ни затыкали ватой уши, оно
проходит, оно проходит! И я хочу к ним. Я, доктор Керженцев,  стану  в  ряды
этой страшной для вас армии, как вечный укор, как тот, кто спрашивает и ждет
ответа.

     Не униженно прошу я вас, а требую: скажите, что я здоров. Солгите, если
не верите этому. Но если вы малодушно умоете ваши  ученые  руки  и  посадите
меня в сумасшедший дом или отпустите на свободу, дружески предупреждаю  вас:
я наделаю вам крупных неприятностей.

     Для меня нет судьи, нет  закона,  нет  недозволенного.  Все  можно.  Вы
можете представить себе мир, в котором нет законов притяжения, в котором нет
верха, низа, в котором все повинуется только прихоти  и  случаю?  Я,  доктор
Керженцев, этот новый мир. Все можно. И я, доктор Керженцев, докажу вам это.
Я притворюсь здоровым. Я добьюсь свободы.  И  всю  остальную  жизнь  я  буду
учиться. Я окружу себя вашими книгами, я  возьму  от  вас  всю  мощь  вашего
знания, которой вы гордитесь, и найду одну вещь,  в  которой  давно  назрела
необходимость. Это будет  взрывчатое  вещество.  Такое  сильное,  какого  не
видали еще люди: сильнее динамита,  сильнее  нитроглицерина,  сильнее  самой
мысли о нем. Я талантлив, настойчив, и я найду его. И когда я найду  его,  я
взорву на воздух вашу проклятую землю, у  которой  так  много  богов  и  нет
единого вечного Бога.

     На суде доктор  Керженцев  держался  очень  спокойно  и  во  все  время
заседания оставался в одной и той же, ничего не говорящей позе.  На  вопросы
он отвечал равнодушно и безучастно, иногда заставляя  дважды  повторять  их.
Один раз он насмешил избранную публику, в  огромном  количестве  наполнившую
зал  суда.  Председатель  обратился  с  каким-то  приказанием  к   судебному
приставу, и подсудимый, очевидно недослышав или  по  рассеянности,  встал  и
громко спросил:

     - Что, нужно выходить?

     - Куда выходить?- удивился председатель.

     - Не знаю. Вы что-то сказали.

     В публике засмеялись, и председатель пояснил Керженцеву, в чем дело.

     Экспертов-психиатров было вызвано  четверо,  и  мнения  их  разделились
поровну.  После  речи  прокурора  председатель  обратился   к   обвиняемому,
отказавшемуся от защитника:

     - Обвиняемый! Что вы имеете сказать в свое оправдание?

     Доктор Керженцев встал. Тусклыми, словно незрячими глазами он  медленно
обвел судей и взглянул  на  публику.  И  те,  на  кого  упал  этот  тяжелый,
невидящий взгляд, испытали странное и мучительное чувство: будто  из  пустых
орбит черепа на них взглянула самая равнодушная и немая смерть.

     - Ничего,- ответил обвиняемый.

     И еще раз окинул он взором людей, собравшихся судить его, и повторил:

     - Ничего.

     Апрель 1902 г.

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 15.09.2006 12:35


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг