Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
Анатолий Александрович Андреев

                          Кольцо для Академии Наук

                                     1

     Что-то звякнуло под ногой,  заскребло,  тупо  прокаченное  подошвой  по
асфальту. Геннадий приостановился, шаркнул ногой еще  раз.  Опять  звякнуло.
Геннадий был не любопытен. Под ноги себе он и днем никогда  не  смотрел,  но
сейчас почему-то заинтересовался.
     Было поздно. Фонарь над головой едва светился, в  нем  ритмично  что-то
щелкало.  В  момент  щелчка  он  вспыхивал  призрачным,  нереальным  светом.
Геннадий всматривался в плотную тень под ногами, пока не сообразил, наконец,
отойти чуть в сторону.
     В редких вспышках фонаря на асфальте что-то неярко блеснуло.
     Он наклонился - кольцо. Геннадий положил его  на  ладонь  -  невзрачное
колечко. Темная и  шершавая  поверхность,  почти  не  отсвечивает  маленький
тусклый камешек.
     "Не забыть показать завтра Рите, она в этом толк знает.  Если  стоящее,
отнести в милицию или в стол находок. В общем, куда  положено..."  -  лениво
подумал он. Находка его не взволновала.
     Кольцо было грязным, и он так и нес его в руке, не опуская в карман.

                                     2

     Вымыв руки, Геннадий  вымыл  и  кольцо,  положил  его  на  белый  фаянс
раковины и забыл. Потом он прошел в  комнату  и  остановился  у  окна.  Окно
выходило да пруд. Сейчас пруда не было видно, лишь плавали в воде  отражения
огней на той стороне. Ночь стояла безветренная, огоньки в невидимой воде  не
дрожали, не шевелились, и не понять было, где  огни,  а  где  их  зеркальные
двойники.
     Тишина в комнате разбавлялась мерным гулом  ночного  города  за  окном.
Геннадий получил квартиру недавно и еще не привык к тишине и одиночеству - в
общежитии всегда было шумно. При мысли об общежитии  он  опять  почувствовал
голод - там, по крайней мере, в любое время можно было разжиться  хлебом.  А
хлеб и горячий чай - это уже еда!
     Чтобы обмануть желудок, Геннадий прошел в ванную  и  напился  прямо  из
крана. Пил долго, потому что  пить  было  неудобно,  идти  же  на  кухню  за
стаканом не хотелось.
     Закрывая кран, он вновь увидел кольцо. Оно было еще  влажным.  Геннадий
вытер его полотенцем и вернулся в комнату. Он не разбирался  в  кольцах,  но
что оно не золотое, увидел сразу. И не серебряное. Скорее мельхиоровое, если
только из мельхиора делают кольца.  Узкое  покрытое  мелкой  резьбой  -  эта
резьба и показалась там, на улице,  шероховатостью.  Камешек  тоже  оказался
мутным - так, стеклышко какое-то.
     Геннадий надел кольцо на мизинец. На вид оно было велико,  но  пришлось
неожиданно впору. Геннадий отодвинул подальше руку  с  кольцом,  разглядывая
его. Он никогда раньше не носил  колец.  С  кольцом  рука  выглядела  как-то
необычно, как  не  своя.  Он  улыбнулся  неожиданной  мысли:  "А  вдруг  оно
волшебное? Хочу, чтобы стол был покрыт яствами!"  -  и  повернул  кольцо  на
пальце.

                                     3

     Он сидел на диване, глядя на  уставленный  яствами  стол.  "Яствами"  -
иначе это и  назвать  нельзя  было.  Высокие  металлические  кувшины  матово
отражали свет. Металлические же блюда с  чеканкой  стояли  вплотную  друг  к
другу. Чеканки было почти не видно из-под наваленной на них еды.
     Геннадий сидел и смотрел на стол, пытаясь вспомнить, где  видел  что-то
похожее... Наконец его осенило - точно такой стол, с  такими  же  кувшинами,
вазами и блюдами  был  на  картинке  в  книге  сказок,  которую  шестилетняя
племянница заставляла его читать всякий раз,  когда  он  приходил  к  ним  в
гости.
     Вспомнив, он почувствовал облегчение. "Ага! - сказал он  удовлетворенно
сам себе. - Ага!"
     Он встал и прошел в угол, к стенному шкафу. Не торопясь разделся, надел
тренировочный костюм, этот современный эквивалент пижамы, затем все  так  же
не спеша повернулся. Странно, стол оставался на месте. Все на столе -  тоже.
Видя, что ничего не исчезает, Геннадий подошел поближе. Пахло аппетитно.  Он
взял в руки кувшин, налил из узкого горлышка в кубок. Кубок на вид тоже, как
и кувшин, был серебряным.
     "Слова-то какие вспоминаются: кубок, блюдо, яства... Как в  книжке!"  -
отчужденно подумал Геннадий, поднося кубок  к  губам.  В  кувшине  оказалось
вино, и не плохое, если верить не испорченному хорошим вином вкусу Геннадия.
     Вино помогло. Растерянность прошла. Через несколько минут он уже за обе
щеки уписывал жаркое, шаря взглядом по столу и натыкаясь все на новые блюда.
Часть их он знал, об  остальных  только  догадывался  -  что  это  такое.  В
кувшинах было вино - в каждом свое. Он попробовал по глотку из каждого.
     Геннадий уже не удивлялся. Столбик его умственного термометра  сразу  и
прочно поднялся вверх до предела. Зашкалил. Всякое удивление осталось далеко
позади.
     Поев, Геннадий плеснул вина в расписной, похожий на маленькую  ладью  с
поднятым носом и кормой,  ковш.  "Корец"  -  вспомнилось,  как  подсказанное
кем-то, название ковша. Он поставил корец на табуретку,  быстро  разделся  и
лег, так и забыв выпить.
     Глаза быстро привыкли к темноте. Необычно, нездешне  выглядели  силуэты
высоких кувшинов. В полумраке все казалось незнакомым, и думалось  по-иному.
Геннадий не мог отделаться от мысли, что все чудеса ему  просто  приснились.
Они были связаны с кольцом, значит, кольцо ему тоже снится.
     Чтобы избыть затянувшийся сон,  он  загадал:  "Пусть  все  исчезнет  со
стола!" - и повернул кольцо. В слабом отсвете ночных огней было  видно,  что
стол опустел. Геннадий удовлетворенно и  вместе  с  тем  печально  вздохнул.
Сказка кончилась, и ее было немного жаль.
     Уже совсем засыпая, Геннадий с тревогой подумал, что в  сказках  кольца
рассчитаны  на  исполнение  трех   желаний.   Трехразового,   так   сказать,
пользования. Он пробормотал:
     - Пусть это кольцо исполняет не три, а сколько угодно  желаний...  -  и
повернул кольцо слабеющими ото сна пальцами.
     Это было последнее, что он помнил. Он уснул  сразу,  как  будто  кто-то
накрыл его темным плотным покрывалом.

                                     4

     Проснулся Геннадий сам, без будильника.  Солнце  било  в  незашторенное
окно, щекоча теплыми пальцами ресницы. Створка рамы чуть отошла,  и  в  щель
тянуло прохладой. С улицы  доносился  утренний  деловитый  шум  автомашин  и
трамваев. Геннадий полежал минуту, не открывая глаз. Легкая улыбка пробежала
по его лицу.
     "Надо же присниться такому!" - он потянулся, закинув за голову  руки  и
сплетя пальцы - они наткнулись на кольцо. Геннадий засмеялся, вспомнив,  как
вчера нашел его. Все было ясно -  вот  откуда  толчок  этим  странным  снам!
Геннадий отбросил простыню, вскочил  с  дивана,  распахнул  окно,  глядя  на
вспыхивающую бесчисленными солнечными искорками морщинистую скатерть  пруда.
Он так и подумал - "скатерть", и вспомнил "скатерть-самобранку" в своем сне.
Он хотел улыбнуться, но улыбки не  получилось  -  что-то  тревожило  его  за
спиной, в комнате. И это "что-то" было связано со "скатертью-самобранкой".
     Геннадий медленно обернулся, обегая взглядом комнату. Вот оно!
     На табуретке стоял, такой безобидный вне связи со "сном" Геннадия, ковш
с остатками влаги на дне.
     Геннадий серьезно посмотрел  на  свои  руки  -  серебром  сверкнуло  на
мизинце кольцо. Также серьезно он взялся за него правой  рукой  и  повернул:
"Хочу, чтобы на столе стоял букет сирени!"
     Он не удивился, увидев  разом  появившуюся  на  столе,  в  трехлитровой
банке, охапку белой душистой сирени. Он  не  удивился  сирени,  хотя  сирень
давно отцвела. Он удивился банке. Почему в банке? Не в кувшине, не в вазе, а
именно в банке? В стеклянной банке, в каких продают маринованные огурцы?
     Геннадий подошел к столу, пощелкал  по  банке  ногтем.  Она  отозвалась
коротким стеклянным звуком, Геннадий хмыкнул и пошел  умываться.  Банка  его
убедила. Он поверил в кольцо. Сразу и безоговорочно. Уже одевшись,  Геннадий
так, для пробы, сотворил себе завтрак. Доедая его, он  подумал  о  том,  что
принял все чудеса как должное. Как будто бы так оно и должно было быть.
     Перед уходом он заставил комнату всякими вещами, но потом  спохватился,
убрал их поворотом кольца и заторопился на работу.

                                     5

     Геннадий работал в институте электроники. Сейчас почти в каждом  городе
есть такой институт. Рассказывать о его работе нет  смысла;  специалисту  не
интересно, а неспециалист не поймет. Скажем только, что работа у  него  была
скорее  интересная,  чем  неинтересная.  Шеф  был  им  скорее  доволен,  чем
недоволен. В лаборатории их работало пятеро, не считая шефа.  Они  делали  и
испытывали схемы. Шеф делал диссертацию. Так шло  уже  много  лет.  Все  они
хорошо друг друга знали. Слишком хорошо, даже неинтересно, Геннадий  заранее
знал, кто, что и когда скажет.
     Вот раздался трагический выкрик:
     - Шеф!
     Рита, испугавшись, захлопнула японский косметический набор  и  смахнула
его в ящик стола.
     Все захохотали. Шеф всегда приходил на работу через  полчаса  после  ее
начала, это знали все, знала и Рита. Но каждое утро  кто-нибудь  обязательно
кричал: "Шеф", а Рита - всерьез пугалась.
     Геннадий был сегодня в  приподнятом  настроении.  Чудеса  продолжались.
Отчет, который он писал уже три дня, кольцо закончило за  три  секунды.  Три
секунды - столько понадобилось времени, чтобы  шепотом  загадать  желание  и
повернуть на пальце кольцо.
     Оставшееся  до  прихода  шефа  время  Геннадий  провел,   размышляя   о
свалившихся на него возможностях. Их было столько,  что  разбегались  мысли.
Удивительно, он поверил в кольцо, хотя еще вчера посмеялся бы над любым, кто
рассказал бы ему такую историю. Сказочную историю. Сказочную? А почему бы  и
нет? Взять хотя бы ковер-самолет или гусли-самогуды... Чем не  магнитофон  -
эти самые гусли-самогуды?
     Геннадий так задумался, что не заметил появления шефа. Тот  важно,  как
всегда, прошествовал в свой "кабинет",  отгороженный  от  лаборатории  двумя
шкафами. "Прошефствовал" - так говорили о нем. Разумеется, за его спиной.
     - Геннадий Алексеевич! - послышалось из "кабинета".  Геннадий  вскочил,
подхватил отчет, положил его шефу на стол и отправился в коридор -  покурить
и проверить только что возникшую идею.
     В коридоре было  пусто.  Перечеркнутый  рамой,  падал  на  пол  квадрат
солнечного света из окна. Толклись в луче пылинки, ковер в световом квадрате
тоже был пыльным. За пределами квадрата пыли заметно не было.
     Геннадий  остановился  и  закурил,  собираясь  с  мыслями.  Что   такое
ковер-самолет?  Летательный  аппарат,  оформленный  в  виде  ковра!  Принцип
действия - антигравитация. Управление, повидимому, от биотоков, ведь нигде в
сказках не говорится о кнопках, рычажках и тому подобном...
     Геннадий тихо засмеялся: "Сейчас проверим!" Он прошептал ковру:  "Стань
ковром-самолетом!" - и повернул кольцо. Ничего не произошло. Ковер лежал как
прежде.
     - Ну да, конечно...- пробормотал Геннадий, и скомандовал:- Лети!
     Ковер не шелохнулся.
     - Лети! - он притопнул ногой и сжал кулаки.
     Ковер не шелохнулся.
     Геннадий со страхом посмотрел на кольцо.  Он  уже  сжился  с  чудесами.
Мысль, что они кончились, испугала его. Тут же он попросил  у  кольца  пачку
сигарет, получил ее и успокоился - кольцо действовало нормально.  Видимо,  у
кольца были ограниченные  возможности.  Какие  именно,  это  еще  предстояло
выяснить.

                                     6

     Отчет шефу понравился. Понравилось ему и то, что он был сделан вовремя.
Поэтому  шеф  благосклонно  взирал  на  окружающих.  Все  тут  же  принялись
заниматься своими делами. Никто уже не работал.
     Геннадий  ушел  за  стеллажи,  где  никто  не   мешал   ему   проводить
эксперименты с кольцом.
     Кольцо могло сотворить любую вещь. Оно  могло  написать  отчет,  причем
даже почерком Геннадия.
     Но кольцо не могло превратить обычную дорожку в ковер-самолет.
     Оно не могло  придумать  за  Геннадия  схему  прибора.  Геннадий  схему
придумать тоже не мог. Во всяком случае, он сидел над ней уже два  месяца  и
очень расстроился, когда и кольцо спасовало.
     Кольцо не могло заставить  других  людей  выполнять  мысленные  приказы
Геннадия. Он прошептал: "Пусть Рита принесет из библиотеки  справочник",  но
Рита не тронулась с места, сколько он не крутил кольцо.
     День близился к концу, когда в коридоре  что-то  загрохотало.  Раздался
истошный женский крик.  Все  выбежали  в  коридор.  Из  других  дверей  тоже
выглядывали сотрудники. Стало многолюдно, как без пяти минут пять.
     Среди всеобщего шума на полу  сидела  и  кричала  Зоя-уборщица.  Пустое
ведро с тряпкой валялись тут же. По ковру растекалась лужа воды из ведра.
     Из сбивчивого рассказа Зои можно было понять, что она решила  протереть
плафоны. Это было удивительно само по себе - плафоны никогда не протирались.
Вернее, они протирались дважды в год, во время субботников, но Зоя тут  была
ни при чем.
     Сейчас, стоило ей, поднявшись на носки, потянуться к плафону,  как  пол
вдруг выгнулся горбом и приподнял ее. Тогда она и закричала в первый раз. От
крика пол встал на место, да так быстро, что ведро с водой  опрокинулось,  а
Зоя упала. Она закричала  опять  и  кричала  до  тех  пор,  пока  вокруг  не
собралась толпа.
     Зою быстро успокоили. Все разошлись по местам, а  через  полчаса  -  по
домам. Разошлись все, кроме Геннадия.
     Убедившись, что на этаже никого не осталось, Геннадий встал на ковер  и
потянулся к плафону. Ковер тут же напружинился и  легко  поднял  его  вверх.
Перестав тянуться, Геннадий уложил ковер на место. Мысленно делая скользящие
движения, он заставил  весь  ковер  елозить  по  полу  туда-сюда.  Небольшой
тренировки оказалось достаточно, чтобы заставить ковер висеть  в  воздухе  в
полуметре от пола и пройтись по нему, ощущая под ногами упругую податливость
ткани.

                                     7

      Удовлетворившись этим,  Геннадий  превратил  ковер-самолет  обратно  в
служебную ковровую дорожку и пошел домой.
     Итак, кольцо могло сделать ковер-самолет из любого  коврика.  Все  дело
было в том, как этим "самолетом" управлять?
     Геннадию стало не по себе. Кольцо нельзя было сдать в стол находок  или
просто носить на руке. Его нужно было показать кому следует.
     Геннадий вздохнул - конечно же, надо обратиться в Академию наук. Тут же
он невольно улыбнулся: представил  себе,  как  там  удивятся,  когда  явится
посетитель и скромно сообщит, что может творить чудеса.
     Он нежно коснулся кольца, словно собираясь повернуть его на мизинце. Не
хотелось ему отдавать кольцо в чужие руки. Ох, как не хотелось! Надо  прежде
уточнить его возможности, выяснить, почему оно "волшебное"...
     Надо, конечно, отдать, но чуть погодя. Чуть-чуть,  совсем  немножко.  А
пока попользоваться и исследовать. А потом можно и отдать.
     Геннадий быстро уговорил себя повременить с Академией наук и повеселел.

                                     8

     Прошло  два  месяца.  Отошла  в  прошлое  и  забылась  радость  первого
обладания кольцом. Появилась и быстро исчезла жажда  накопительства.  Теперь
Геннадий творил любую вещь, когда в ней появлялась  нужда,  и  отправлял  ее
назад, в небытие, когда необходимость в ней пропадала.
     У  него  возникло  желание  благодетельствовать.  Не   от   страсти   к
изъявлениям благодарности, а от щедрости.  Он  быстро  стал  популярен,  как
человек, который может достать любой "дефицит".
     Чтобы не привлекать к себе внимания, он выполнял не все  заказы.  Кроме
того, за них приходилось брать деньги - не рассказывать же про кольцо? Брать

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг