- Как долго ты там живешь?
- Почти три года.
- И за все это время ты ни разу не видел солнца?
- Ни разу. Но к этому привыкаешь.
- Как часто ты выходишь оттуда?
- Это - третий раз.
- А когда были предыдущие два?
- Первый - два года назад. Второй - вчера.
- Зачем ты выходил?
- Я не хочу говорить о первом разе, он связан со слишком тяжелыми
воспоминаниями. Вчера я выходил для того, чтобы встретиться с еще одним
кандидатом на роль меня.
Сначала я не понял. Затем до меня дошел смысл того, что он сказал. - Ты
имеешь в виду, что я - не единственный возможный Пятый?
- Да. Кроме тебя есть еще один кандидат. Он начал учиться примерно
тогда же, когда и ты.
- Вы готовите дублеров для всей нашей группы?
- Да.
- Почему же мы о них никогда не слышали?
- Считается, что это создает слишком нервную атмосферу, которая может
помешать успешной учебе.
- Кем считается?
- Руководством проекта.
- Но зачем вообще нужны два кандидата на одну роль?
- На случай, если один из вас не сможет пройти экзамен.
Я все еще не понимал.
- С какой целью надо обучать двух людей одновременно? Разве не логичнее
начать учить второго человека только в случае, если я не смогу сдать
экзамен?
- Это может занять слишком много времени. У нас его нет. Мы не можем
позволить себе ждать.
- Из-за чего такая срочность?
- Извини, не могу сказать.
- Хорошо, а зачем вообще тебя нужно заменять?
- Я должен уйти. Вернуться в обычный мир.
- Почему?
- Больше я не могу тебе сказать. Я вспомнил вопрос Поля.
- Ты считаешь себя бессмертным?
Он улыбнулся.
- Конечно, нет. Я - такой же человек, как и ты.
- Но ты изображаешь из себя бессмертного?
- Да.
- Зачем?
- Не могу ответить.
Я мог бы спрашивать хоть всю ночь. Этот человек был там, он видел, он
знал. Но он ничего не хотел говорить. В каком направлении я ни шел, рано или
поздно передо мной вставал непробиваемый барьер. Часа через два мне стало
окончательно ясно, что ничего стоящего в этой беседе добиться не удастся.
Единственной ценной информацией, которую удалось из нее почерпнуть, была
новость о конкуренте, но и она ничем не помогала. Я вздохнул и сказал:
- Ну спасибо, тезка. Просветил. Больше я тебя задерживать не буду.
Он улыбнулся, встал и подошел ко мне. Затем неожиданно похлопал меня по
плечу и, не говоря ни слова, пошел к выходу. Мне в голову пришел вдруг еще
один вопрос, и я спросил ему вдогонку:
- Почему ты пришел в этот проект? Меня-то отобрали просто потому, что
мое лицо легко перекроить в твое. А как попал сюда ты?
Пятый остановился в дверях и посмотрел на меня.
- Ты так ничего и не понял, - мягко сказал он. - Это не мое лицо. Три
года назад мне тоже сделали пластическую операцию.
Утром мой рассказ вызвал различную реакцию. Поль просто промолчал,
видимо, не совсем еще оправившись после своей собственной встречи. Эмиль
хмыкнул и спросил:
- А он тебе не сказал, сколько Пятых было до него? Когда я отрицательно
покачал головой, он загадочно пробормотал:
- Вот то-то и оно.
И этим чуть ли не первый раз хоть как-то показал, что и он пытается
разгадать, что же кроется за семью печатями контракта.
А Мари задумчиво сказала:
- Интересно, зачем он выходил в первый раз?
Меня и самого интересовал этот вопрос. Полуночный гость отнюдь не
производил впечатления человека со слабой психикой. Если ему было тяжело о
чем-то вспоминать, то можно было себе представить, насколько неприятным было
происшествие. Совершенно неожиданно для себя я обнаружил, что вместо страха
перед неизвестностью испытываю плохо сдерживаемое любопытство. И еще большей
неожиданностью явилась для меня мысль о том, что во что бы то ни стало я не
хочу, чтобы Мари подвергалась хоть какой-нибудь опасности после подписания
контакта.
Я посмотрел на нее. Разговоры уже закончились, и она сидела, задумчиво
склонившись над конспектом. Вдруг, как бы почувствовав мой взгляд, она
подняла голову и улыбнулась мне. А я вдруг подумал, что никогда не видел
портрет Восьмой и понятия не имею о том, как Мари будет выглядеть через
несколько месяцев.
Глава пятая
Наконец наступил день, когда Катру сказал:
- Ваше обучение, молодые люди, закончено. Завтра вы можете отдохнуть, а
через день мы с вами встретимся на экзамене. Вы уже успели осознать, что я
ни разу не проводил каких-либо репетиций. То, что я не слышал вопросов по
этому поводу, я отношу только на счет вашей скромности.
С едва заметной улыбкой он кивнул в сторону Поля и продолжил:
- Отсутствие пробных экзаменов не случайно. Моя цель состояла в том,
чтобы научить вас быть теми, кем вы себя сейчас представляете или, по
крайней мере, должны представлять. Ни в коей мере не пытался я научить вас
искусству успешно сдавать экзамен. Если вы правильно делали все, чему я вас
учил, вы должны пройти экзамен автоматически. Если же, вопреки моим
настойчивым просьбам, вы воспринимали это как занудную игру, то вам ничего
не поможет.
Он обвел нас взглядом, точно так же как в первый день занятий, и
прибавил:
- Я всегда желаю своим ученикам, чтобы они встречались со мной только
один раз по такому поводу. К сожалению, пока еще ни один выпускник не сумел
противостоять желанию услышать, что же я спрашиваю на повторном экзамене.
Надеюсь, вы станете исключениями из этого печального правила.
В этот вечер мы все собрались в кафетерии. Даже Эмиль присоединился к
нам, вместо того чтобы поучиться дополнительные полчаса. Разумеется, в
университете мне приходилось сдавать немало экзаменов. Но там все было
по-другому. Экзамен был пропуском в новый семестр, успешная сдача была
радостным событием, предвещавшим каникулы и отдых. Испытание, предстоящее
нам сейчас, было иным. Преодолев его, мы делали шаг навстречу грозной
неизвестности. Вместо отдыха нам предстояла операция, после которой нас
ожидал загадочный исковерканный мир, назначение которого мы себе абсолютно
не представляли. Нечего и говорить, настроение у нас всех было довольно
унылое. Намеки Катру тоже не придавали бодрости. Мы пытались повторять
материал, вдолбленный в наши головы за три месяца, но постоянно сбивались на
обсуждение вопроса "А что же будет дальше?" Наконец Поль хлопнул рукой по
столу и сказал:
- А может, хватит этой панихиды?! Ничего нового мы все равно не выучим.
Главное помнить, кем нас хотят видеть. Все остальное - ерунда. Правда,
Десятый?
Эмиль был приятно удивлен, услышав такое обращение от Поля.
- Да, Четвертый, - ответил он. - Главное помнить, кто мы такие.
Но Поль испортил ему всю радость.
- Берите пример с Эмиля, - прокомментировал он. - Вот человек, который
не придет к старине Катру дважды. Если бы мы все так себя настроили, нам
нечего было бы бояться.
Эмиль поднялся. На его лице было написано возмущение.
- Это просто глупо, - сказал он, в упор глядя на Поля. - Постоянно
напоминая себе и другим о том, что все это - игра, ты сводишь на нет все
наши усилия. Этот экзамен невозможно сдать, не слившись со своим образом.
Мари сделала попытку его успокоить:
- Но ведь мы все понимаем, что это - игра.
- Нет! - повернулся к ней Эмиль. - Это - не игра! Это - новая жизнь для
каждого из нас! Я привык слушать своих преподавателей, и самое главное из
того, что мне было сказано за три месяца, состоит в том, что все это - не
игра!
Он вышел из-за стола и угрюмо закончил:
- Ребята, я желаю всем вам успеха. Но я в него не верю.
Пророчество Эмиля сбылось: первый экзамен провалили все. Даже он сам.
Профессор разделался с нами быстро и изящно, завалив каждого на чем-то
своем. Первым был Поль. Зайдя в класс, где его ожидал Катру, он пробыл там
всего три минуты и вышел оттуда с какой-то бессмысленной улыбкой.
- Ну, как было? - накинулись мы все на него. Он потряс головой.
- Лучше не спрашивайте. Этот зверь меня съел живьем.
- Ты не сдал? - уточнил Эмиль. Поль грустно посмотрел на него.
- Радуйся, галилеянин, - ответил он. - Твой любимый преподаватель пошел
по твоим стопам.
Когда Поль перестал говорить загадками, оказалось, что экзамен он
провалил абсолютно по-дурацки. Катру ласково встретил его, задал несколько
легких вопросов по истории, попытался завалить на теме смерти, не смог,
спросил еще какую-то деталь по демографии и вдруг объявил, что повторные
экзамены проводятся два раза в неделю в девять часов утра. Ошеломленный Поль
спросил, с какой целью ему была сообщена эта ценная информация. Катру с
готовностью объяснил. Оказалось, что в течение их краткой беседы он дважды
назвал своего уважаемого собеседника именем "Поль", на которое бессмертный
Четвертый почему-то откликнулся.
Сейчас, стоя под дверью класса, бессмертный Четвертый твердил:
- И как он ухитрился меня запутать? Я ведь совсем этого не заметил...
Эмиль смотрел на него с неожиданным сочувствием. Следующим зашел я.
Катру сидел за столом важный и серьезный. Рядом, к моему удивлению, сидел
Тесье, которого я не видел с момента подписания контракта. Руководитель
исследования кивнул мне как старому знакомому. Я, в свою очередь, решил его
проигнорировать, опасаясь, как бы мне не сказали, что Пятому не полагается
знать, кто такой Тесье. Но меня отправили из класса совсем не поэтому. Я
бодро отвечал на хитроумные вопросы Катру, изящно обходил скользкие места и,
как мне казалось, очень естественно удивлялся словам "смерть" и "старость".
Неожиданно я с ужасом обнаружил, что уже несколько минут объясняю своим
экзаменаторам, почему в моем прекрасном мире невозможны убийства. Ужас был
вызван тем, что понятия убийства в течение экзамена мне никто не объяснял.
Катру увидел замешательство в моих глазах и сказал:
- А я думал, вас надо будет прерывать. Вы уже, наверное, слышали от
Четвертого расписание повторных экзаменов.
Под тяжелым взглядом Тесье я вышел из класса.
С Мари профессор повел себя отнюдь не по-рыцарски и после пятиминутного
разговора спросил, считает ли она, что успеет добиться в жизни всего, чего
сейчас хочет. Мари ответила, что добиться она может чего угодно, так как ее
ожидает бесконечная жизнь. Профессор согласился с ее утверждением, а затем
указал на две оплошности. Выяснилось, что, во-первых, выражение "успеть
что-либо в жизни" должно было представляться Мари полнейшей бессмыслицей, а
во-вторых, она сама произнесла еще большую бессмыслицу, употребив
словосочетание "бесконечная жизнь".
- Ваш ответ, - сказал Катру, подводя итоги, - сопоставим с тем, как
если бы в ответ на вопрос, могу ли я побриться, я ответил бы, что,
разумеется, могу, так как моя рука состоит из вещества достаточно твердого
для того, чтобы держать бритву.
Пока Мари осмысливала этот странный пример, он прибавил с досадой:
- Ну почему вы все не хотите понять, что ваше бессмертие не должно быть
для вас чем-то достойным хоть тени внимания? Это не теорема, которую надо
постоянно доказывать себе и всем окружающим. Это - аксиома.
Интереснее всех погорел Эмиль. Как оказалось впоследствии, его погубила
повышенная осторожность, и он провалился абсолютно неожиданно для самого
Катру. Когда профессор задал какой-то весьма тривиальный вопрос о детстве и
старости, его переволновавшийся любимец заявил, что не знаком с такими
словами. Расстроенный Катру сообщил ему, что даже у бессмертных бывает
детство, после чего отправил его в нашу компанию неудачников. Пока Эмиль был
в классе, мы гадали, дадут ли ему контракт прямо там или потом. Но когда он
вышел, у него был такой расстроенный вид, что мы без вопросов поняли
результат.
Вслед за Эмилем показался наш мучитель.
- Я очень разочарован, - сухо подвел он итоги. - Разумеется, я знал
заранее, что ни один из вас не пройдет этот экзамен. Но я не предполагал,
что вы не сможете ответить на столь простые вопросы. Знаете ли вы о второй
группе кандидатов?
Мы покивали. Катру скривился и сказал: - Если бы вы были подготовлены
так же хорошо, как информированы, нам бы не пришлось сейчас вести этот
разговор. Со второй группой занимался другой преподаватель. Она является
полным эквивалентом вашей, и с этого момента у вас начинается соревнование.
На каждый образ есть два претендента. Человек, прошедший экзамен первым,
подписывает контракт. Его конкурент покидает здание института в тот же день.
Я, как тренер во время игры, желаю победы своей команде.
Он оглядел нас и неожиданно закончил словами Эмиля:
- Но вы должны помнить о том, что все это - отнюдь не игра.
И потянулась бесконечная череда экзаменов, перемежаемая периодами
подготовки. Мы учились, имитировали разговоры с Катру, задавали друг другу
провокационные вопросы. Убеждали себя в том, что наконец-то мы готовы. Затем
шли на экзамен и с треском проваливали его в очередной раз. Профессор
поражал невероятным умением сбивать с толку, запутывать, заводить разговор в
тупик. Он нападал одновременно со всех сторон, мешал факты и понятия старого
и нового миров, выворачивал наизнанку наши собственные утверждения и через
какое-то время добивался своего, Мы попадались в ловушку и произносили
запретные слова, недоумевая, почему же мы это сделали. Катру сокрушенно
качал головой и говорил:
- Ну что ж, еще одна попытка...
Но после одной попытки была еще одна, затем еще и еще. То, о чем
профессор предупредил нас на первом занятии, оказалось сущей правдой. Мы не
могли забыть о смерти. Утешало лишь то, что наши неведомые конкуренты,
очевидно, столкнулись с той же проблемой, так как никого из нас пока не
выгнали. Но утешение это было слабым.
Как-то вечером я зашел в кафетерий за банкой сока. Настоящая причина,
правда, заключалась в том, что я больше не мог заниматься и не нашел лучшего
повода для небольшого перерыва. Кафетерий был едва освещен светом, шедшим из
прозрачного холодильника с напитками. Обходя в полумраке столы, я добрался
до цели своего путешествия и принялся выбирать сок, стараясь подольше не
возвращаться к занятиям. Может, взять яблочный? А может, томатный? А может,
вот этот, желтый? А то я его до сих пор не пробовал. "А может, перестать
заниматься ерундой и пойти учиться?" - сердито подумал я наконец и протянул
руку за первой попавшейся банкой. В момент этого решительного поступка мне
послышался звук. Словно калитка скрипнула на ветру или кто-то тихо
рассмеялся. Странный был звук, странный и неуместный в этом пустом
помещении. Я застыл, пытаясь определить, откуда он идет, и борясь с
непроизвольным желанием задать стрекача. Тихий звук повторился - все тот же
не то смех, не то скрип. Теперь было ясно, что раздается он из дальнего и
наиболее темного угла. Я никак не мог понять, что это, и, замирая, пошел
туда. Придя почти в самый угол, я различил за одним из столов темную фигуру.
Фигура сидела, опустив голову на руки, и вдруг опять издала тот же звук. В
ту же секунду стало понятно, кто это и что за таинственные звуки разносятся
по кафетерию.
- Мари, - спросил я, - почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел?
Она подняла голову.
- Это ты, Андре?
- Да, - ответил я, присаживаясь рядом. - Что случилось?
К этому времени мои глаза уже привыкли к полутьме, и мне стало видно ее
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг