преимущественно из номенклатуры, эвакуированные из Крыма. Их амбициозные
натуры никак не могли смириться с одномоментной потерей всей своей власти и
значимости. Дело доходило до того, что первоначально они начали оспаривать
распоряжения Шибалина, и даже попытавшись сместить подполковника, который,
находясь по их мнению, намного ниже по служебной лестнице, узурпировал всю
власть.
Разворачивался сценарий, предсказанный двумя разведчиками товарища
Сталина, закинутыми в 21 век. Валерий Петрович во время одного из своих
приездов, отреагировал довольно жестко:
- Когда полностью перейдете на самоокупаемость и не будете зависеть от
наших поставок продуктов, лекарств и прочего оборудования, вот тогда
выбирайте себе любого начальника и живите - как хотите. А пока этого не
случилось - комендант вашего поселения - капитан 3 ранга Плаушевский, его
прямые заместители - старший лейтенант НКВД Борисов и младший лейтенант НКГБ
Викторов, а командиры учебных батальонов капитаны ВДВ Калужин и Никитин.
Разговаривать буду только с ними! Потому все свои жалобы и претензии - к
ним!
Партийные функционеры на некоторое время затихли и перешли к тактике
мелкого саботажа.
Однако в кулуарах, с подачи Валерия Петровича, бывший пограничник
Максим Викторов и оба капитана ВДВ мягко запускали идею, что после передачи
курского княжества под руку подполковника Афанасьева, а значит - и Шибалина,
в средневековье понадобятся управленцы. Но вакансии будут распределять
именно Шибалин с Афанасьевым. Потому те, кто засветился со своей
нелояльностью - рискуют остаться вообще без ничего. Очень скоро слух
распространился среди всех заинтересованных и противостояние пошло на убыль.
Обстановка внешне нормализовалась, хотя разговоры продолжали будоражить
местную публику, но это по большей части - были обсуждения планов и
перспектив на будущее. Одновременно Борисову и Викторову, выполняющих роль
местной службы безопасности, стали массово подбрасывать анонимки с
перечислением грехов того или иного бывшего номенклатурного руководителя.
- Чистые пауки в банке! И где только бумагу берут? - жаловался бывший
пограничник Максим Викторов своему старшему коллеге, впервые столкнувшийся с
изнанкой новой службы.
- Оформляй и передавай наверх. Как там решат, так и поступим. -
невозмутимо отвечал более опытный напарник, похоже, ожидавший нечто
подобное. - Пока по переданным материалам никаких распоряжений не было,
значит и нам нужно сохранять спокойствие.
Старший лейтенант НКВД, сопровождавший на "Армении" спецгруз из музеев
и картинных галерей Крыма, быстрее всех разобрался в обстановке, вычислил -
кто здесь главный и не собирался терять нынешний статус, который его вполне
устраивал.
По сообщениям радиста Дмитрия Родионова, произведенного в сержанты,
постоянно державшего через юрский период связь с 1941 годом, в воюющем СССР
дела обстояли более чем нормально. В районе Киева немцев удалось остановить
на Днепре, Ленинград не блокирован и лишь на юге войска Вермахта ценой
неимоверных усилий захватили Крым. Битва за Киев своей ожесточенностью
напоминала битву за Сталинград в других реальностях и закончилась
аналогично. В начале декабря войска Красной Армии перешли в
контрнаступление, с юга и севера охватив киевскую группировку противника. В
результате 18 дивизий было окружено. В котел попало меньше войск, по
сравнению со сталинградским, но зато и крымская группировка оказалась
отрезанной от своих баз снабжения. Такую операцию безусловно помогла
осуществить техника конца 20 века, которую эшелонами гнали в СССР всю осень.
Тут были танки, вертолеты, установки град и ураган, а главное -
добровольцы-инструкторы из 1993 года, весь октябрь с ноябрем в глубоком тылу
обучавшие войска нового типа. Удар был настолько неожиданным и мощным, что
очень часто противник вовсе не оказывал никакого сопротивления. Это в первую
очередь касалось тех участков фронта на юге, где оборону держали союзники
гитлеровцев - румыны, хорваты, венгры. Впрочем, и немцы ничего не могли
противопоставить советским танкам Т-80 при активной поддержке с воздуха
штурмовой и бомбардировочной авиацией и сверхдальнобойной, по местным
меркам, артиллерии залпового огня. Война еще продолжалась, но о том, что
становой хребет гитлеровской армии сломан - сообразили все игроки на
европейском театре военных действий. Для СССР это означало снижение потерь
минимум на 15 миллионов человек, сохранение материальных и природных
ресурсов.
К тому же, поступившие заводские комплекты оборудования конца 20 века к
декабрю в основном запустили на проектную мощность. Исчезла необходимость
вывозить заводы из Подмосковья, Тулы, Ленинграда, да еще новые технологии,
основанные на полной автоматизации, резко - в разы увеличили количество и
качество традиционной военной продукции. Плюс - появились принципиально
новые изделия, начиная от миниатюрных радиостанций и гранатометов, и
заканчивая сложными электронными комплексами для авиации, надводного и
подводного флота, цифровыми средствами управления артиллерией,
беспилотниками, которым противник тоже ничего не мог противопоставить.
Внезапно войска Вермахта оказались открыты для командования Красной Армии.
Ни ночные передислокации войск, ни лихорадочная смена шифровальных кодов -
не помогали. Но самое главное - обучение войск по передовым методикам,
прекращение отправления неподготовленных танковых экипажей на фронт, по
сути - на убой. Ведь в реале Красную Армию в 41-42 годах била, прежде всего,
немецкая пехота и танки не за счет количественных, а за счет качественных
преимуществ.
Просматривая в штабе донесения, переданные сержантом Родионовым,
офицеры рассуждали, что в 1942 году немцам будет очень тяжело. У Красной
Армии есть все шансы перемолоть основные силы и взять Берлин не в 1945, а
намного раньше - либо к концу 1942, либо в начале 1943 года.
В связи с утратой прямого выхода на силур, у руководства страны угас
сиюминутный практический интерес, и природный феномен полностью перешел к
научным сотрудникам, продолжавшим изучение необычного явления. Перед спешно
созданным НИИ была поставлена задача - разобраться с физикой явления, по
возможности расширить имеющийся крохотный портал в юрский период, найти его
аналоги в другие эпохи и, главное, вернуть потерянное "окно" в силурийский
период или сразу в будущее. Однако тут дела продвигались очень туго. Не
помогли ни мозговой штурм, ни электрические и магнитные воздействия, ни даже
СВЧ и рентгеновские облучения. Единственный успех был связан с привлечением
полной экзотики - шаманов и колдунов, набранных из лагерей ГУЛАГа. Да и то
крохотная подвижка заключался лишь в том, что имеющийся портал удалось
расширить на несколько сантиметров. Зато по смежным областям знаний -
информация лилась рекой. Геологи уточнили несколько своих теорий,
палеонтологи нашли кладку мелких динозавров со сложным и труднопроизносимым
названием, сумели перекатить к себе несколько яиц и теперь тряслись над
ними, как курица несушка над своим выводком, ожидая в ближайшее время
вылупления динозаврят. Медики проводили опыты с древней микрофлорой и
фауной, а ботаники пытались вырастить канувшие в лету растения. Лишь один
момент омрачал восторг научников - с полученными материалами нельзя было ни
с кем поделиться. Публикации, включая уже написанные диссертации - были под
запретом до тех пор, пока с феномена не снимут гриф секретности.
Впрочем, именно микробиологи из 1941 года помогли медикам с теплохода
"Армения" разобраться с фактами ускоренного заживления раненых. Оказалось,
физическое воздействие, валящее с ног все живые организмы при первом
переходе через портал, воздействует на молекулярном уровне. Его природа пока
остается неизвестной. Несмотря на несколько теорий, ни одна из них не дает
исчерпывающего объяснения. Тем не менее, воздействие есть. Но если высшие
многоклеточные организмы могут, спустя некоторое время, восстановиться, а
при повторных переходах - и вовсе приспособиться, то простейшие
одноклеточные бактерии массово гибнут - как зловредные, так и полезные.
Причем, даже небольшой процент "выживших" - в данном случае идет на пользу,
иммунная система животных и человека успевает включиться раньше, чем
ослабленные переходом уцелевшие болезнетворные микробы и вирусы, уничтожает
их, попутно формируя антитела. Получается эффект, аналогичный введению
вакцины против той или иной болезни, которая до перехода находилась в
организме-носителе. Этим микробиологи и объясняли отсутствие эпидемий -
портал стерилизовал любой организм почище самых эффективных антибиотиков.
Болезни не могли перебраться в иной мир вместе со своим носителем. Кстати,
этим же объяснилось легкое расстройство желудка, возникающее у всех
новоприбывших в первые дни после перехода - гибла кишечная микрофлора. К
счастью, не вся, за несколько дней она восстанавливалась из выжившей
малости, зато потомки полезных бактерий, намного легче переносили новые
переходы между мирами.
Торжок, начало декабря 1237 года (студень 6746 год)
У старшего лейтенанта Андрея Волкова, прокладывающего дорогу на Курск,
также было все хорошо. Широкий коридор через засеку пробит, осталось лишь на
отдельных участках засыпать песком с гравием глинистые низины, да положить в
нескольких оврагах и руслах ручьев бетонные трубы, обеспечив свободный ток
воды, а сверху опять-таки, присыпать песчано-гравийной смесью - и в целом
грунтовка будет готова. Не то что КАМАЗы, легковушка проедет и нигде не
забуксует. Встречался Андрей и с Олегом Святославовичем, договорился о
местах дислокации войск. В связи с этим часть дорожных строителей Волков уже
перевел поближе к Курску - возводить в княжестве жилье для военнослужащих,
строить гарнизонную и аэродромную инфраструктуру. Курский князь сказал, что
будет совсем не против, если сотник Волков наймет местных крестьян, зимой то
они все равно практически ничего не делают. Еще князь пытался выведать планы
Афанасьева относительно Черниговского престола, но поняв, что Волков не
владеет информацией (или не хочет ею делиться), отстал. Монгольское войско в
Курском княжестве пока не появлялось, но в свете скорых боев под Рязанью,
Андрей просил и сюда добавить красноармейцев с военной техникой.
Пока прокладывали дорогу, строители сумели полностью перейти на
"подножный корм", оставив большинство взятых с собой припасов в
неприкосновенности. Леса изобиловали непуганой дичью. Глухарей били
палками - по утрам те сами выходили к только что расчищенной и засыпанной
песчано-гравийной смесью дороге - клевать мелкие камешки, служившие боровой
птице в качестве "зубов", которыми в зобу перетирают твердые семена. Птицы
разгуливали по пустой дороге, а одинокого человека подпускали очень близко,
лишь в последний момент шарахаясь в кусты. Но именно тут переплетения мелких
ветвей не давали им распахнуть широкие крылья и огромные птицы попадали в
котлы дорожных рабочих. Рябчиков и куропаток извлекали по утрам из снежных
сугробов: дичь вечером ныряла в снег и там ночевала, но иногда подмерзшая
ледяная корочка затрудняла выход птицы обратно. Рабочим оставалось лишь
найти такую ночевку и вытащить тех, кто не успел вовремя выбраться. Да еще
загнали стадо зубров, прижав их к засеке на обочине. В стаде был матерый
бык, три самки и три годовалых зубренка. Взрослых особей застрелили и
разделали на мясо, а зубрят удалось общими силами отловить. Их живьем
передали силурянам - это Волков решил похвалиться трофеем перед
сослуживцами.
- Ну и что мне с ними делать? - размышлял Шибалин, глядя как мальчишки
колонии пытаются кормить хлебом перепуганных и связанных телят. - На мясо
зарезать? Жалко. Звери то из Красной Книги. В зоопарк продать? Пойдут
вопросы - откуда взяли. Просто в Беловежской Пуще выпустить? А они выживут?
Немцы все больше и больше удивлялись богатству открывавшейся перед ними
земли. Между ними уже устойчиво ходили рассуждения, что коль путь домой
закрыт, было бы неплохо остаться тут навсегда. Хотя еще месяц тому назад
такая мысль вызывала резкое неприятие бывших сослуживцев.
Нурлан Сатывалдынович правдами и неправдами, через купцов и игумена
Борисоглебского монастыря Варсонофия добился своего - открыл в Торжке первый
стоматологический кабинет. Волею случая настоятель оказался первым пациентом
Кенжегалиева, когда никакого кабинета еще и не было. Застудил, видимо,
святой отец кариесный зуб, раздуло щеку - как с такой перекошенной мордой
службы вести? На торгу были травники и зубодеры. Но полоскания шалфеем не
помогали, идти к знахарям - мешал духовный сан, а рвать зуб у местных
кузнецов святой отец откровенно боялся. Вот с этой то мордой его и увидел во
дворе княжеского терема Кенжегалиев. Тут же взыграл профессиональный интерес
и Нурлан Сатывалдынович, совершенно не смущаясь, что он почти не знаком с
отцом Варсонофием, если не считать, что виделись мимоходом пару раз в тереме
Афанасьева, подкатил к святому отцу, заставил того прямо во дворе при
честном народе открыть рот, осмотрел зуб и обрадовал, что зуб вовсе не надо
удалять, его можно вылечить.
Опешивший от такого напора, святой отец сначала даже не знал, как ему
реагировать, но потом проникся, особенно, когда стоматолог пообещал все
сделать быстро и совершенно безболезненно для пациента. Инструментарий у
Нурлана был. Еще в сентябре, когда он только-только стал закидывать "удочку"
Шибалину, чтобы тот отпустил его из Силура в Торжок, потихоньку через Димона
и Саню начал обзаводиться инструментами, лекарствами и зубопротезными
материалами. Была даже электрическая бормашина и муфельная печь для плавки
золота, но все до поры до времени хранилось в упаковках. Ибо даже
перебравшись в Торжок, Кенжегалиев жил в кремлевской казарме, пусть в
отдельной светелке, наряду с комсоставом, работал хирургом в больнице на
промзоне, и ни там ни тут не имел никаких условий для зубоврачебной
практики. Ведь не будешь каждого местного пациента в Кремль или промзону
водить? Особенно с учетом того, что верный своим воинским привычкам
Афанасьев везде ввел пропускную систему, пытаясь максимально ограничить
присутствие посторонних на подконтрольной территории. И вот, с подачи
вылеченного игумена, ежедневно общавшегося с Афанасьевым, Кенжегалиеву
сначала выделили кабинет в одном из подсобных строений Кремля, а когда на
Промзоне заработала нормальная больница, полностью укомплектованная
медицинским персоналом с теплохода "Армения", Нурлан Сатывалдынович взял
"расчет" и перебрался в город, за пределы кремлевской стены.
Знакомые купцы, которым Кенжегалиев пообещал вставить золотые зубы (из
материала заказчика, разумеется), помогли приобрести почти в центре Торжка,
недалеко от базарной площади, великолепный двухэтажный дом, с сараями,
конюшней, глубоким погребом, широким двором и даже небольшим огородиком.
Прежний хозяин - купец, уехал на юг с товаром и то ли погиб, то ли
попал в рабство, короче пропал без вести. Его вдова с тремя детьми,
помыкалась некоторое время без денег, потом выставила дом на продажу, а сама
подалась к родне в Новгород. У купца было несколько холопов: кухарка, конюх,
пара слуг и продавец в лавке, примыкающей к дому, все в солидном возрасте.
Купчиха не пожелала тащить их с собой и за дополнительную плату оставила
Нурлану. За неделю Кенжегалиев перестроил лавку в стоматологический кабинет.
Протянул электрический кабель от Кремля, благо тот недалеко. В приемной
посадил бывшего продавца - вести медкарты, принимать плату, распределять
пациентов по датам и времени приема. Первое время наплыва пациентов не было,
хотя слухи о том, что сам отец Варсонофий совершенно безболезненно вылечил
больной зуб, уже распространялись по Торжку. Но народ по старинке лечился у
знахарей, травников и кузнецов. Однако совершенно ошеломляющий успех и
массовый наплыв посетителей появился после того, как местный боярин Яким
Влункович вставил себе золотые зубы. Выдрать то любой кузнец может, а
вставить, да еще золотые - про такое местные жители и не слышали. Тут же
возникла новая мода и к Кенжегалиеву потянулись богатые пациенты. Причем
было немало таких, которые просили удалить вполне здоровые зубы, чтобы
вставить золотые. Чтоб все видели!
В скором времени Нурлан Сатывалдынович обзавелся многочисленными
помощниками и учениками, предполагая в недалеком будущем расширить кабинет
до нормальной стоматологической клиники.
Больница на 20 коек, построенная на Промзоне стараниями Кенжегалиева,
первое время работала "только для своих" - сюда передавали раненых из
Силура, которые вполне уже поправились и проходили реабилитацию. После того,
как Нурлан Сатывалдынович перетащил с теплохода "Армения" военврача 2 ранга
Петра Андреевича Дмитриевского со всем медперсоналом бывшего плавучего
госпиталя, а это 9 врачей, 29 медсестер и 75 санитаров, выяснилось, что
больница маловата. Тем более, что Петр Андреевич, чуть не разругавшись с
Афанасьевым, настоял на свободном проходе в Промзону местных больных. Как и
со стоматологией, поначалу из новоторов никто не шел в больницу. Не потому
что боялись, а просто не знали, что туда можно идти со всеми болячками.
Рекламу медикам сделал все тот же Нурлан Сатывалдынович. Основательно
поработавший хирургом, он, помимо стоматологии, замечал симптомы других
болезней и направлял таких на Промзону. Кто-то из них шел, кто-то
отказывался. Но опять помог случай. Отец Варсонофий пожаловался Нурлану, что
один из монахов слег с животом. Молитвы не помогают, одним словом, помирает
монах. Нурлан, не теряя времени, съездил в монастырь, осмотрел.
- Немедленно на Промзону! Острый аппендицит. Если оставить его тут, в
келье, будет перитонит с последующим летальным исходом. Короче говоря,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг