"оплаченном" Танваром месте. Северянин сел рядом с погонщиком, а Фарах
удобно устроился у высокого борта, сплетенного из крепких сухих прутьев.
Сотворив утреннюю молитву Энканасу, об удачной дороге, караванщики
подхлестнули быков, и караван тронулся в путь. На одном из быков восседал
Хасир, - считалось, что именно он вел караван. Хотя на самом деле вел его
Сасар - худощавый и жилистый погонщик, сидящий на втором быке. У него не
было своего товара, но он хорошо знал дорогу и брал плату за то, что служил
проводником. Следом за ними шла первая повозка, нагруженная так и не
проданной материей. За ней катилась вторая, пустая. В ней то и устроились
Танвар и Фарах. Хозяин повозки и двух быков, запряженных в нее, удачно
продал свой товар и теперь пребывал в благостном расположении духа. К тому
же ему удалось обыграть Танвара в кости, прошлой ночью, так что торговец,
назвавшийся Масаром, весьма радушно относился к попутчикам. Он пытался
болтать с Танваром, иногда обращаясь за помощью к Фараху, - тот переводил
для северянина сложные фразы.
Следом за повозкой тянулись остальные быки, навьюченные мешками и
тюками с разнообразным товаром. Некоторые погонщики шли рядом с быками,
другие устроились поверх своей клади. Фарах так и не познакомился с ними, но
об этом не жалел. Сейчас он думал о том, как сохранить в тайне то, что его
дед мертв. Тут уж не до знакомств и не до разговоров - не проболтаться бы.
Еще два дня назад весь мир казался ему простым и понятным. Он знал свою
судьбу наперед. Знал, что, став мужчиной, мог рассчитывать на свой новый
дом. Знал, что через год или пусть даже через два, он стал бы вторым
кузнецом. Потом Фарах привел бы к деду свою избранницу - Фаие, первую
красавицу Эшмина. Дед бы усмехнулся в бороду и благословил молодых. Староста
повез бы их в Башмин - к Жрецу Огня, чтобы тот связал молодых узами брака.
Уж расстарался бы для нового кузнеца, да для учителя. А по приезду из
Эшмина, для молодой семьи начали бы строить дом. Всем миром, как и
полагалось. У них с Фаие родился бы мальчик - шустрый смуглый малец,
наследник. Умный и красивый. А потом, Фарах стал главным кузнецом Эшмина. И
чем не шутит судьба, - быть может, его пригласили бы в Башмин. А потом...
Да. Так могло быть. Но судьба выбросила черные кости. Из уважаемого
подмастерья кузнеца, Фарах превратился в беглеца. Деда убили - предательски,
в ночи. Напасть на беззащитного старика, что может быть хуже! На такое
способны лишь падальщики, дети собак. Мир перевернулся. И теперь Фарах не
знал куда ему бежать, что ему делать. Будущее туманно. Больше всего Фараха
пугало то, что он не знал от кого ему прятаться. Танвар уверял, что за
стариком и внуком охотились Темные Жрецы. Но почему бы тогда не обратиться
за помощью к старосте? Или, раз уж они едут в Башмин, к Жрецу Огня?
Подмастерье задавал себе все новые и новые вопросы и не находил на них
ответов.
Впереди лежал долгий путь, времени для размышлений было предостаточно.
Покачиваясь в повозке и прижимаясь щекой к теплым прутьям борта, подмастерье
порой кидал взгляд на спину северянина. Тот все еще болтал с Масаром.
Похоже, запас тем для общения не иссякал. Фарах думал, как бы поговорить с
северянином, так чтобы никто им не помешал. Но как тут поговоришь - в дороге
то. Разве что на привале.
Но в обед привал делать не стали. Поели на ходу, - быки шли медленно,
размеренно, и можно было спокойно кусать хлеб и сыр, не опасаясь прикусить
язык.
После еды, Танвар перебрался к Фараху и улегся рядом, прямо на тюк с
материей. Масар сначала заволновался, но потом махнул рукой: мол, отдыхай
дорогой гость, ничего для тебя не пожалею.
Танвар же придвинулся ближе к Фараху и стал расспрашивать его о житье в
деревне. Подмастерье отвечал вяло, неохотно. Его злило то, что он не мог
расспросить Танвара о том, что его интересовало. Фарах подумал о том, что
если разговаривать на северном языке, то никто их не поймет. Но также
понимал, что подобные разговоры не для чужих ушей. Торговцы, они народ
ушлый. Может, и не смогут составить прошение саддину на северном, но
наверняка смогут разобрать чужой разговор. К тому же Фарах не знал
погонщиков. Быть может, кто-то из них действительно знает северный язык.
Танвар же не замолкал ни на минуту: то принимался петь грубые северные
песни, то расписывал достоинства кабаков Таграма, то пытался объяснить
Фараху разницу между ножом и кинжалом.
Наконец подмастерье не выдержал. Резко наклонился к северянину, ухватил
его за ворот кожаной рубахи, от которой нестерпимо воняло потом, и
прошептал:
-Танвар, надо поговорить...
Северянин громко расхохотался, заглушив последние слова Фараха, и грубо
отбил его руку в сторону. Но в туже секунду переменился в лице, став
серьезным и собранным.
-Потом. - Быстро шепнул он. - Вечером.
Через мгновение перед Фарахом снова оказался весельчак и болтун Танвар.
Он широко улыбался, почесывался и жаловался на жару.
Фарах через силу улыбнулся, подыгрывая северянину и беззвучно выругал
себя последними словами. Конечно, как можно так рисковать! Танвар наверняка
все продумал заранее. Его напускное веселье, шутовство - лишь маска. Никто
из караванщиков и помыслить не мог, что этот шумный северянин от кого-то
скрывается. Перед ними предстал обычный северный варвар - невоспитанный и
прожорливый, как и все сальстанцы. Съездил к знакомому в Эшмин, теперь
возвращается обратно. Даже с провожатым. Не чужак, - знакомый знакомого уже
почти друг. Безопасное трепло, жизнерадостное и шумное. Гораздое только
языком трепать. А то, что меч на боку, так как же в дальней дороге без
оружия. Нынче без этого не обойтись. Сами бы обзавелись, да не на что.
При всем при том, только сейчас Фарах сообразил, что хоть Танвар и не
умолкал ни на минуту, ничего важного он так и не сказал. Ни кто он, ни
откуда пришел, ни куда направляется. Из северянина как из дырявого мешка
сыпались байки, сплетни, неприличные песенки, и больше ничего. Ни слова о
нем самом и о Фарахе.
Подмастерье взглянул на своего путника по иному, с уважением. Только
теперь он понял, почему дед выбрал провожатым северянина. Танвар не просто
боец, и не обычный проводник. Он опытный путешественник. Знает о чем можно
говорить, о чем нельзя. Когда надо улыбнуться, а когда пригрозить. Кем бы он
ни был на самом деле, наемником, воином, следопытом - дело свое он знал
хорошо.
В Фарахе проснулась уверенность, что с Танваром он не пропадет. Что на
него можно будет опереться в трудную минуту. Что его спутник, теперь
единственный близкий ему человек.
Подмастерье украдкой нащупал локоть северянина и крепкого его сжал,
показывая, что все понял. Танвар подмигнул ему и затеял рассказ о западных
землях, где он якобы не раз бывал.
И вовремя. Масар, уже прислушивавшийся к разговору, ослабил поводья и
повернулся к пассажирам. Скучно править повозкой - дорога ровная, быки идут
медленно. Работы для погонщика немного, - знай, поглядывай на дорогу, да жуй
сушеное мясо.
Танвар рассказывал о западе на северном языке, но Масар слушал
внимательно и улыбался в нужных местах. Как и подозревал Фарах, погонщик
знал северный. Плохо, так же как Танвар южный, - но знал. Не зря же Масар
проболтал с северянином пол дня - значит кое-что понимал.
Тем временем спутник Фараха не смолкал ни на минуту. Рассказывал он про
государство Леаран, что лежало к западу от Каван-сара. Да так ловко и
складно рассказывал, что Фарах даже заслушался. Нет, конечно, подмастерье
знал о Леаране, в конце концов они с дедом долго жили в Хазире, что стоял на
границе с западным государством. Но Фарах плохо помнил те годы. В памяти
остались только сами леаранцы - высокие и смуглые мужчины в одеждах
непривычного покроя. Они вечно куда-то спешили, были озабочены только
получением прибыли, но при этом не забывали засматриваться на молоденьких
жительниц Хазира. Еще Фарах помнил, что почти все леаранцы усаты - пушистые
длинные усы, расчесанные и напомаженные, являлись предметом гордости
леаранцев. Южане их так и называли - усачами. При этом подбородок они
выбривали начисто, что с точки зрения каван-сарцев совершенная глупость.
Всем известно, что борода гордость настоящего мужчины. И добровольно
лишаться ее - немыслимо! Так что в памяти Фараха леаранцы остались усатыми,
жадными до денег и женщин, чужаками. Сейчас то он знал, что в Хазир
приезжали в основном торговцы, а эта братия везде одинакова, - что в
Сальстане, что в Каван-саре, что в Леаране.
Но Танвар рассказывал совсем о другом. Он делился воспоминаниями о
своем визите в Леа - столицу западного государства. Разумеется, этот
город-гавань являлся достопримечательностью всей страны. Больше нигде в трех
государствах не было выхода к морю, а весь западный край Леарана -
побережье. Море.... Фарах слушал рассказ северянина о море и никак не мог
взять в толк, откуда взялось столько воды в западном крае. Нет, конечно, он
знал про море, - дед не раз рассказывал ему про берег, волны... Даже рисовал
карту трех государств, вдалбливая в голову непоседливому внуку основы
географии. Но Фараху море всегда представлялось как большой пруд -
неподвижная гладь до самого горизонта. Танвар же рассказывал о штормах, о
волнах, о приливах и отливах, об огромных кораблях, качающихся на гребнях
белой пены.... Да, Леаран всегда славился кораблями. Это единственное
государство из трех стран, что имело свой флот. Даже речной флот у них
был, - леаранские корабли ходили и по Великой реке. Но, конечно, они сильно
отличались от тех, что плавали по морю. По словам Танвара выходило, что это
громадины из лучшей древесины, гонял по воде ветер. Фарах не мог себе этого
представить, но его заворожила картина, нарисованная северянином: огромная
лодка, размером с дом, несется по воде, переваливаясь с одного водяного
бугра на другой.
Танвар, тем временем, принялся воспевать столицу - ее красоту,
развлечения и, разумеется, кабаки. По словам северянина, основное богатство
Леарана таилось в море. Рыба, жемчуг, кораллы - все это Леаран добывал из
воды и продавал государствам-соседям. Это Фарах знал. Он помнил, как
ценилась валяная леаранская рыба. Конечно, до Эшмина она не доходила, кто же
повезет рыбу в маленькую деревню на окраине Каван-сара, но подмастерью
доводилось пробовать ее в Хазире. Там то все с ума сходили по рыбе. Именно
по морской, леаранской. А в жемчуге Фарах не разбирался, но знал, что
украшения из него ценятся высоко.
Развлечений, по словам Танвара, на западе тоже хватало. Леаран это
страна торговцев - ушлых ребят, что не сеют, не жнут, но перепродадут все,
что только можно и даже то, что нельзя. Каждый город Леарана жил
самостоятельной жизнью, а правили в них самые богатые торговцы. Города
сильно отличались друг от друга, соответственно и развлечения в них были
самые разнообразные.
Ко второму часу рассказа, когда северянин добрался до вин Леарана Фарах
не выдержал и уснул. Уже засыпая под мерный говор Танвара, подмастерье
подумал о том, сколько же этот болтун способен говорить. Пожалуй, если не
остановить - до самого вечера будет расписывать прелести Леарана. На самом
деле, Фарах с удовольствием послушал бы про Сальстан, северное королевство,
куда они направлялись. Но Танвар наверняка не спроста завел разговор о
Леаране. Пусть караванщики запомнят, как он рассказывал о западе. Может,
если их спросят, и ответят, - видели двоих, говорили о Леаране. Ложный
след...
Разбудил Фараха Масар. Солнце, огненный дом Энканаса, клонился к
западу, уходя в гости к тем самым леарнцам.
-Вставай, - сказал Масар. - Ночью спать не будешь.
Фарах потянулся, приподнялся и огляделся. Повозка опустела, северянин
куда-то пропал. Но секунду спустя из-за спины донесся раскат знакомого смеха
и Фарах обернулся. Оказывается, лишившись своей аудитории, северянин
перебрался в другую повозку, и устроил небольшое представление там.
Подмастерье увидел, что на повозке сидят аж трое погонщиков, не считая
хозяина, чьи быки шли последними, послушно следуя за караваном проторенным
путем.
Подмастерье не стал звать Танвара. Размяв затекшие ноги, Фарах принялся
мечтать о том, что когда-нибудь приедет в Леаран и покатается на самом
большом морском корабле. Потом он стал думать о деде, о дороге на север...
Так и прошел остаток дня.
Когда стемнело, караван остановился. Настала пора устраиваться на
ночлег. Караванщики быстро согнали быков в круг, привязали их к повозкам и
стали разводить костер. Дерева в округе немного, поэтому в каждом караване
везли большой мешок с углем. Он то и составлял основу костра. Обычно, поверх
угля бросались заранее припасенные поленья дерева Тас - его плотная
древесина горела медленно, но жарко. Пары поленьев хватало надолго, на
полночи, а то и на всю. Конечно, на таком костре не приготовишь похлебки, но
он давал достаточно света, чтобы отогнать ночных демонов и привлечь внимание
благого Энканаса. В ночи без огня нельзя. Темнота не прощает ошибок. Во
время пришествия Тайгрена, когда Энканас отдыхает, каждый путник,
оказавшийся в необжитых землях, обязательно должен поддерживать огонь, иначе
рискует нажить крупные неприятности. Энканас может отвернуться от него, а
без его благоволения дела могут пойти совсем худо. В больших караванах под
поленья и уголь выделяли один, а то и два специальных воза.
Поужинав скромными запасами, выкупленные Танваром у караванщиков, Фарах
отправился спать. Хоть днем ему и удалось выспаться, его неудержимо клонило
в сон. Подмастерье устроился у большого колеса повозки Масара, подложив на
сухую землю одеяло. Танвар же остался у костра, с караванщиками. Но на этот
раз он не стал играть в кости, ограничился ролью наблюдателя. Не прошло и
получаса, как северянин поднялся и, пошатываясь, отправился к Фараху.
Караванщики проводили его шумными криками, и подмастерье понял, что его
спутник пьян. Видимо, не принимая участия в игре, он позволил себе хлебнуть
лишку, и поэтому пораньше отправился спать. Фарах обижено поджал губы. Хоть
бог Огня и не запрещал употреблять вино - в отличие от дурман-травы, но
пьяниц не любили нигде. Разум - самый ценный дар изначальной силы, данный
человеку. Затуманив его, пьяница тем самым отказывается от дара, добровольно
лишаясь права зваться мыслящим существом, уподобляясь глупым животным, не
получившим такого дара от творящей силы. Это пол беды - от северного варвара
не приходилось ждать ничего иного. Но Фарах рассчитывал поговорить сегодня с
Танваром об их будущем. И то, что северянин напился, его расстроило.
Добравшись до повозки, Танвар тяжело опустился, почти упал, на землю
рядом с Фарахом. Подмастерье отодвинулся, не желая разговаривать с пьяным
спутником. Танвар же ловко подгреб под голову мешок Фараха и довольно
рыгнул. После этого тихо выдохнул:
-Говори.
Фарах недоуменно взглянул на спутника. Голос у него был совершенно
трезвый.
-Быстрее, - прошипел Танвар.
Фарах осторожно подвинулся к приятелю, и аккуратно пристроился рядом,
голова к голове. Теперь его мешок играл роль подушки - одной на двоих.
-Танвар, - тихо сказал подмастерье. - Почему мы прячемся?
-За тобой охотятся. Кажется, это не требует доказательств.
-Но почему мы таимся от караванщиков? Быть может они помогли бы нам,
если бы знали...
-Они могут навести на наш след охотников за наградой. Случайно или
нарочно, - но могут.
-Но они и так нас запомнят. Твои разговоры...
-Запомнят. Но если мы будем вести себя как беглецы, то они, конечно,
заинтересуются - почему. Возможно, в Башмине они расскажут об этом друзьям и
знакомым, а те своим друзьям и знакомым. В конце концов, слухи дойдут до
тех, кто ими заинтересуется. А нам этого не надо. Пока что мы обычное
явление - путешественники. Может, о нас и упомянут, но как о чем-то обычном
и мелком. Вряд ли даже имена запомнят.
-Но зачем такая таинственность! И почему мы должны опасаться башминцев?
Быть может наоборот...
-Что, наоборот? - резко перебил Танвар.
Фарах смутился и замолчал. Он полагал, что Танвар все ему объяснит,
успокоит. Но северянин кажется не собирался этого делать.
-Что мы будем делать, когда доберемся до Башмина? - спросил
подмастерье.
-Найдем попутный караван и отправимся в Масун - столицу Каван-Сара.
-А может...
-Что?
-Может, обратимся к Жрецу Огня в Башмине? Он наверно сможет защитить
нас от преследований. Особенно если мы расскажем ему про Жрецов Темного
Пламени.
-Дурак, - коротко отозвался Танвар. - Деревенский дурачок.
Фарах обижено засопел. Ему не нравилось, когда его так называли.
Неумный человек - обидные слова для того, кто знает счет и грамоту.
Захотелось отвернуться и замолчать. Но подмастерье пересилил себя и снова
обратился к северянину:
-Почему?
-Потому что нельзя, - веско отозвался Танвар. - Едва ты упомянешь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг