двор приезжал, думал, драка будет, а ты прошел сквозь них, как нож сквозь
масло...
"Нож сквозь масло" - это явно из Валеркиного репертуара. Как он Игоревы
подвиги расписал, можно себе представить! Зря, выходит, Игорь на него сейчас
клепал: друг - он во всем друг.
- Какой там нож, какое масло... - Трудно было Игорю это произнести, но
иначе не мог. - Струсил я, Настя, как последний первоклашка. И если б не
Валерка, не знаю, что было бы.
- Вот что. - Голос Насти стал деловым и строгим.- Теперь я тебя провожать
буду. Каждый раз. Сначала ты меня - до подъезда, а потом я тебя - до
троллейбуса.
Что ж, это выход. При Насте, можно быть уверенным, к Игорю никто из тех
парней не прицепится. Только воспользуется ли он им, этим выходом? Надо уж
совсем себя не уважать...
- Вздор, Настасья, ты что придумала?
- А что? Я знаю этих парней. Подонки. Вадька там один, он в меня в прошлом
году влюбился, проходу не давал, а я его отшила разок. Теперь он считает, что я
никого не могу полюбить - не имею права.
- А ты можешь? - с замиранием сердца, полушепотом.
И так же - полушепотом - в ответ:
- Могу.
И повесила трубку. До завтра.
13
В доме все еще спали, когда Игорь на цыпочках прошел к окну по крашеным
молчаливым половицам и настежь распахнул его. Оно выходило на улицу, по-прежнему
пустынную. Пахло сеном, прелой травой и еще - отчетливо - гарью. Запах гари
тянулся откуда-то издалека, будто напоминание о недавнем пожаре.
Игорь тихонько открыл дверь, прошел через пустую общую комнату, через
прихожую, выбрался во двор. Восемь на часах, на хороших часах марки "Слава",
которые Игорь прятал в кармане брюк, скрывал ото всех, - здесь, в прошлом. Можно
себе представить изумление старика Леднева, если бы он узрел эти супермодные
"тикалки" с зеленоватым циферблатом под граненым стеклом. Пока не узрел, Игорь
был осторожен.
На крыльцо вышла Софья Демидовна, увидела Игоря, сказала:
- Буди своего спутника. Завтракать станем.
Будить Леднева - дело привычное. Каждое утро Игорь им занимался,
навострился. И сегодня со стонами, с обидами и мелкими оскорблениями, но
поднялся старик. Умываться не пожелал.
- Мне от воды еще больше спать хочется. Я и так чистый. Ты что, забыл: мы
же третьего дня в бане мылись...
Бог с ним, пусть не умывается! Но вот как его дома оставить, чтоб не
увязался за Игорем? Проблема! Помнится, еще вчера он выражал желание побродить
по городу. Говорил:
- Все равно Пеликана ждать...
И сказал это при хозяйке. Она, естественно, удивилась:
- Кого ждать?
- Григория Львовича, - ничтоже сумняшеся объяснил Леднев.
- Как-то вы его странно назвали...
Пришлось Игорю вмешаться:
- Был случай. Григорий Львович нам одну байку рассказывал, про пеликана. С
тех пор мы его так иногда называем. В шутку. Он не обижается... - И безжалостно
лягнул под столом ногу профессора.
Тот покривился, но смолчал. Потом, когда одни остались, не преминул
поинтересоваться:
- Это что ж такого я сморозил?
- Глупость, - объяснил Игорь. - Видите, Софья Демидовна удивилась. Значит,
Пеликан не афиширует здесь свое прозвище.
- Странно, - недоумевал Леднев. - Здесь, с родными, не афиширует, а с
нами, посторонними - пожалте бриться. Мы, божьей милостью, Пеликан
Единственный...
Игорю это тоже казалось странным. Приученный всему искать пусть
собственное, но объяснение, он и тут нашелся: в доме у Софьи Пеликан человек
респектабельный, куда как лояльный. Вон вчера из контрразведки приходили. Скажи
им Софья, простая душа, про птичье прозвище - чего бы они не заподозрили только!
А так - Григорий Львович, солидный мужчина, отсутствует за неимением в наличии.
А то, что им, посторонним, Пеликаном назвался, так на то они и посторонние:
сегодня есть, завтра ищи-свищи! Им как раз подлинную фамилию знать не следует.
Все это могло соответствовать истине при одном условии: Пеликан или
бывший, или настоящий нелегал. А в том Игорь уже и не сомневался.
Завтракали вчетвером. Лида сидела напротив Игоря и смотрела на него если и
не влюбленно, то с восторгом. Игорю было неудобно. Он на Лиду не глядел,
уставился в тарелку с овсяной - нелюбимой! - кашей, скреб ее ложкой. Восторг
инфантильной гимназистки он относил за счет прочитанных вчера стихов. И не
столько Блока, сколько тех, что она за Игоревы приняла... Как же: знакомство с
пиитом! Такой факт юной барышне-эмансипе легко голову кружит.
Поели. Игорь хозяйку поблагодарил, попросил разрешения покинуть стол.
- Мне в город надо.
- Я с тобой, - сказал старик Леднев. Как Игорь и ожидал! Но это было бы
полбеды. А тут и Лида свою лепту внесла:
- Можно, я тоже?
Хорошо, на профессора Игорь согласен, но Лида - это уж слишком. Надо было
отбояриваться.
- Что вы, что вы! - деланно ужаснулся он. - Чувствуете, запах какой?
Говорят, пожары в городе...
Старик Леднев немедленно вопросил:
- Кто говорит?
- Там... - туманно объяснил Игорь. И старик Леднев его прекрасно понял,
хмыкнул и ручки потер.
- Ну, раз там... А мы пожаров не боимся, правда, Лидочка? Мы пойдем и
посмотрим... И вообще, в юности я служил в пожарной команде, я все знаю. - Тут
он на спинку стула откинулся, глаза блаженно прикрыл. - Какие першероны, серые в
яблоках! А каски, каски, начищены, как зеркала... И брандмайор впереди... -
Сладко ему было вспоминать то, чего, на взгляд Игоря, никогда в его жизни не
существовало.
Софья Демидовна робко вставила:
- Может, и вправду опасно, а, Лида?
Старик Леднев очнулся от сладких воспоминаний и яростно воспротивился:
- Абсолютно не страшно, любезная Софья Демидовна. Я Лидочку ни на шаг от
себя не отпущу, следить стану паче цербера. На меня, драгоценная Софья
Демидовна, можно положиться безо всякой опаски.
- Да-а? - с сомнением протянула хозяйка, но спорить не стала.
А старик Леднев, довольный победой, так славно и просто одержанной, рвался
в бой.
- Если идти, господа, то немедля. В путь, в путь, трубы зовут.
В городе было неспокойно. По дороге выяснили, что ночью какие-то
злоумышленники взорвали казармы, расположенные на другом конце города, в районе
Святой слободы. Пожарных частей не осталось, серых в яблоках першеронов - или на
ком они тут ездили? - давным-давно мобилизовали не то белые, не то красные, как,
впрочем, и топорников. Брандмайоры сами воевать тронулись - за единую и
неделимую, а также святую Русь, опоганенную теми красными, к кому ихние,
брандмайоровские, топорники подались. Стало быть, топорниками и опоганенную.
Кому уж в таких сложных условиях пожары тушить? Некому. Вот казармы и погорели.
Не вчистую, но сильно.
Старик Леднев разговорился с толстой, мордастой, краснощекой теткой, по
виду торговкой, но с пустой корзиной. Распродала, что ли, все? Нашла время для
торговли... Леднев вцепился в нее, как клещ, стал выяснять подробности городской
жизни, торговли и наличия товаров на базаре, а Игорь решил: была не была!
Потянул Лиду за рукав.
- Есть дело. Но - секрет!
Лида мгновенно расцвела, в буквальном смысле слова - щеки покраснели,
глазки загорелись.
- Какой секрет, Игорь?
- Хранить умеете?
Она мелко и быстро перекрестилась.
- Христом богом клянусь.
Игорь посмотрел по сторонам - не слушает ли кто? - но сделал это больше
для Лиды, чем для себя.
- Вы знаете, где Кадашевская улица? - шепотом спросил он.
- Знаю, - тоже шепотом ответила Лида. - Вон та Свитская, а там направо -
Кадашевская. А зачем вам?
- Надо. Идем.
- А Павел Николаевич?
- Ему ни слова.
Лиде это не понравилось. Секрет секретом, но она же воспитана в уважении к
старшим! Другое дело, что она не знала, как старшие иногда могут мешать...
- Может, мы его все-таки предупредим?
- Тогда он увяжется за нами, а там опасно.
Это сразило Лиду, и, уже не противясь, она пошла за Игорем, поминутно,
впрочем, оглядываясь. Вопреки опасениям, никто на них не обращал внимания - ни
раньше, когда они втроем шли, ни теперь, когда отделились от профессора. Игорь с
Лидой на вид - юные влюбленные, местные Ромео и Джульетта, дети приличных
родителей. А Леднев... Пащенко таких называл коротко: "чайники". Кто, скажите,
заподозрит в "чайнике" поджигателя и бомбиста? Только параноик, страдающий
манией преследования. Чайник - сосуд привычный и безопасный...
Без приключений дошли до Кадашевской. Там пришлось спросить, где дом
Игнатьева. Им объяснили. Дом оказался солидным по размерам; трехэтажный,
каменный, с двумя подъездами. Типичный доходный дом. Игорь сказал:
- Стойте здесь и смотрите в оба.
- На что смотреть, Игорь? - Уже задавая вопрос, Лида смотрела в оба именно
на Игоря. Она опять была влюблена в него, ибо поэт, да еще и окруженный ореолом
тайны, весь погрязший в правилах конспирации, - это особый человек. Не любить
его невозможно.
В данный момент Лидина влюбленность играла Игорю на руку.
- Если заметите кого-нибудь подозрительного, делайте вид, что просто
гуляете. Или ждете подругу.
- А как я узнаю, что это подозрительный?
- Узнаете. Подозрительного сразу видно. - Игорь не стал вдаваться в
объяснения, да и что он мог объяснить? Ровным счетом ничего! Он сам не ведал,
как узнать подозрительного...
- А вы? - Лида не отставала.
- Я - в дом. Ждите.
- Берегите себя!
Последняя фраза - из какого-то романа. Возможно, ее произносила некая
прекрасная дама своему возлюбленному, который отправлялся в очередной крестовый
поход. Или еще куда-нибудь, где уж--жасно опасно.
- Поберегу, - пообещал Игорь и вошел в подъезд.
Здесь было тихо и прохладно, даже холодно, как и в любом подъезде-колодце
в старых московских, еще дореволюционной постройки домах. Игорь, случалось,
бывал в них: там жили и его знакомые и знакомые его родителей. В любую жару
такие подъезды, как термосы, хранили каменную прохладу. Неширокая, но
внушительная лестница - похоже, из мрамора - поднималась вверх, ограниченная
слева стеной с облупленной штукатуркой, но без привычных Игорю надписей цветными
мелками, а справа - чугунными решетчатыми перилами. Вниз, в подвал или в
полуподвал, тоже вела лестница, но куда поуже и попроще. В таком доме, если
сравнить его с соседними на улице, квартиры вряд ли дешевы. Вон лестница
какова... Да за нее одну хозяин, небось, лишний рубль к квартплате накидывал!
Столяр дядя Матвей не мог жить в дорогой квартире - не по карману. А между тем
он живет именно здесь. Где конкретно? Ответ ясен: в подвале. Или в полуподвале,
где квартиры наверняка много хуже и дешевле. Гениальный ход мыслей, что там
Шерлок Холмс!..
И тут, как в добротном детективе, сзади раздался голос:
- Чего встал? Вниз иди...
Игорь обернулся не без ужаса. На него смотрел давешний малец, стоял у
входной двери, придерживал руками штаны - скорее по привычке, чем по
необходимости: держались они на лямке - и улыбался. Переднего зуба у мальца не
имелось. Судя по возрасту, молочные у него выпали давно, а коренного, видимо, он
лишился в драке. Бывает...
- Иди-иди, не боись, - молвил малюточка басом, шмыгнул, как и вчера,
носом, повернулся, не прощаясь, и выскочил на улицу. Счел свою миссию
оконченной.
Выходит, за Игорем следили. Точнее, не за Игорем, конечно, - подумаешь,
персона грата! - а за домом, И заочно уважая дядю Матвея, а тем более Пеликана,
можно было утверждать, что не один малец фланировал вокруг дома, кто-нибудь еще
тем же занимался. И постарше, посолидней и посерьезней.
Да, интересно, как Лида на мальца отреагировала? Сочла подозрительным или
нет?..
Игорь осторожно спустился по лестнице - двенадцать ступеней вниз,
сосчитал, - и уперся в низкую, обитую железом дверь. Нечего на ней не написано,
никаких табличек не висит. Постучал, Сначала тихонько, а потом и посильней. Из-
за двери раздался приглушенный голос:
- Кого надо?
- Мне дядю Матвея, - сказал Игорь.
- А от кого будете?
- Мне вчера сказали, чтоб я пришел...
- Погоди...
Чем-то загремели, что-то с лязганьем грохнулось. Дверь приоткрылась, и в
щель Игорь увидел глаз. Глаз помигал, кто-то кашлянул, и дверь, наконец,
распахнулась. На пороге стоял высокий сутулый старик с великолепными - под стать
Буденному! - пшеничными усами.
- Игорь, что ли? - спросил старик.
- Ну, я...
- Заходи, ждут.
Игорь вошел в крохотную прихожую, вернее, в пространство, отделенное от
всего остального плотной занавеской. Старик сзади лязгал замком. Игорь отодвинул
занавеску, увидел маленькую комнатку с низким потолком, стол посередине,
керосиновую лампу на его голых досках. И за столом, выложив на него огромные
лапищи, улыбаясь в сто зубов, сидел Пеликан.
14
Здорово, Игоряха, - сказал Пеликан. - Не ожидал?
- Обижаешь, Пеликан, - улыбнулся Игорь. Он рад был его видеть и не
собирался это скрывать. - Не только ожидал, уверен был, что ты где-то здесь
обретаешься.
- Ишь ты! - удивился Пеликан. - Какой проницательный, ехали бояре... С
чего бы так?
- Ас того, что если я кому-то и нужен, так тебе, а не мифическому дяде
Матвею.
- Логично... А почему мифическому? Вот он, во плоти. Знакомься.
Усатый старик поставил хлипкий венский стульчик рядом с Пеликаном, сел и
подкрутил усы. Жест был книжный, описанный всеми, кому не лень, но тем не
менее...
- Здрасьте, - поклонился Игорь, а дядя Матвей ему на свободный стул
указал:
- Садись. В ногах правды нет.
Честно говоря, дядя Матвей напоминал этакого традиционного революционера-
подпольщика. Тут тебе и усы, и хриплый голос, и руки, как положено, жилистые,
корявые, рабочие руки. Но он и не мог быть иным, потому что своя память,
перемешанная с чужой, подарила Игорю именно то прошлое, какое он ждал, какое
хотел видеть.
- Как профессор? - спросил Пеликан.
- Нормально. Гуляет по площади у фонтана.
- Он знает, куда ты пошел?
- Не-а, мы от него сбежали.
- Мы?
Надо было признаваться.
- Там, у подъезда, Лида...
- Что-о?..
- Так получилось, - зачастил Игорь. - Я не смог смотаться из дому, сначала
Леднев увязался, город ему, видите ли, посмотреть захотелось, а потом и Лида, я
же не сказал им, что иду к тебе...
- Погоди, - остановил Пеликан Игореву пулеметную очередь. - Где она?
- Лида? Гуляет возле дома.
Пеликан посмотрел на дядю Матвея.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг