Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
будет  практиковаться  в физиологии размножения высших млекопитающих, доселе
известной  ему  лишь  по  институтскому  курсу  -  ведь  он же как-никак был
биологом.  Вот  и тогда Володя, с одной стороны, очертя голову растворялся в
распаляющих  ласках,  а  с  другой,  холодным  и отстраненным взором ученого
фиксировал  изменения  ритмов  перемешивающихся, растворяющихся друг в друге
страстных дыханий, чуть кисловатых от белого вина.
     В   мирной  жизни  люди  всегда  в  чем-то  убеждены,  будто  они  сами
располагают  собою. А спустя какую-то маленькую минуту Владимир уже ни о чем
не  будет знать наверняка, заранее. В чем, скажите, может быть по-настоящему
уверен  человек,  живущий на территории, оккупированной безжалостным врагом!
"Сейчас",  -  подумал  Владимир,  решившись  осторожно,  в первый раз как бы
случайно,  скользнуть рукою подружке в трусики - и не ошибся. Именно, именно
сейчас.  В  тот  самый миг. Началась Эпоха Оккупации, навсегда черным пятном
омрачившая  и  без  нее,  увы,  не  слишком светлую историю Земли. Елена так
никогда  и  не  узнала, что по иронии судьбы именно в это мгновение Владимир
решился  уже  на  самые  интимные ласки, которых она, собственно, и ждала от
него сладостно долго и томительно.
     Оглушительная  вспышка  звука  - будто медный таз ударили молотом прямо
над  их  диваном,  и  он теперь, словно знаменем, колыхался на ветру. Именно
такое  сравнение  пришло тогда в пьяную от вина и обжигающих игр с нетрезвой
подружкой  голову  Владимира.  В  тот  же  миг  Володя резко и непроизвольно
выдернул  свою  руку  из  джинсов  Елены,  куда  он  было  проник,  потеснив
невесомый  животик  девушки,  через  верх,  и  вот  теперь  они  сидели, как
напуганные  дети,  вовсе не помышлял о блудной похоти, которой они предались
бы  в ближайшие же минуты. Прильнув к окну, несостоявшиеся любовники увидели
летающую  тарелку.  Володя  почему-то  с  первой  секунды  понял, что это не
Силлур.  Союзники  так  не  прилетают.  Так прилетают захватчики. По площади
перед  домом  Елены,  залитым  веселым  оранжевым  светом фонарей и рекламой
ближайших  супермаркетов,  весело бегал юркий броневичок, расстреливая всех,
кто  не  успел  скрыться.  Он  был слишком игрушечным на вид - ну не танк, а
старый    "Фольксваген",   ну   или   там   "Москвич",   и   оттого   как-то
противоестественно  было  смотреть,  как  этот  танчик  из  мультфильма  про
солдатиков  расстреливает из гротескного количества бортовых пушек простых и
вполне  реальных  людей,  в  общем-то,  соседей  Лены  и Владимира, живущих,
живших  то  есть,  в  прилегающих  к площади дворах. Как же Володя радовался
потом,  что  отвез,  словно по наитию, своего Родиона на дачу к маме как раз
вчера;  сегодня  Владимир  решился  прийти  на  поле без собаки, подчеркивая
именно  романтический,  а  не бытовой характер их встречи. А вот Шторм, увы,
так ненавидевший незнакомцев, на свою беду, остался.
     Пока  же  броневичок  по  спирали  объезжал  площадь, а за ним, пугающе
правильной,  если  смотреть  с  12-го этажа, спиралью высыпались штурмовики.
Отсюда  не  было  видно,  что они в звериных масках, но все равно было очень
страшно.  Володя  выглянул  вниз и увидел, как черные люди заходят в подъезд
дома  напротив.  "Как  у  детишек:  "Девочка, девочка, выключи радио, черные
перчатки  ищут  твой  дом",  - мелькнуло в голове у Володи. А если бы Володе
подумалось:  "Девочка,  девочка,  спрячь-ка  собачку",  то  его предсказание
стало  бы  совсем  пророческим. Через полчаса придут ОНИ и позвонят в дверь.
Одним нервным коротким звонком.
     Владимир  на отвратительно легких, словно пустых изнутри, ногах подошел
тогда  к  двери  -  не Лене же открывать - и посмотрел в "глазок". Увиденное
было  настолько противоестественным, что казалось горячечным бредом. А между
прочим,  много москвичей и жителей других городов мира в ту ночь, заглянув в
"глазок"  или  тем  паче  открыв  дверь  не  глядя, и вовсе лишалось чувств,
увидев  нечто,  заменявшее  гостю  лицо.  Ужас,  омерзение и щемящее чувство
собственной  обреченности - вот те составляющие, из которых слагался мрачный
коктейль  ощущений  всякого,  в чью дверь позвонил анданорский штурмовик той
кошмарной  ночью.  Впрочем,  не везде ночью - на Американском континенте был
как  раз  день.  Там, под теплыми лучами ласкового солнышка, черные гости из
будущего  всего  человечества,  вернее,  будущие хозяева смотрелись особенно
дико  и  вопиюще.  Ночь  -  более  привычное время для кошмаров. Если кошмар
случается  безоблачным  днем,  он не становится от этого менее страшным - он
просто  делается  еще  более диким. Но сложно сказать, кому повезло больше -
тем,  в  чью  дверь позвонили днем, или же тем, кого посетили ночью. Всем не
повезло. Всем землянам без исключения...
     Гость  стоял  на  пороге;  "глазок"  был  не слишком чистым и к тому же
немного  искажал  пропорции  фигуры.  Но  и этого было достаточно, поверьте,
более  чем  достаточно. Владимир вспомнил самых мрачных, закованных в черное
антигероев  из  фильмов,  сериалов,  историй  и прочих страшилок, на которых
воспитывалось  уже несколько поколений землян. Это был Шредер из историй про
веселых  черепашек-ниндзя,  с  легкостью  противостоящих  инопланетному злу;
Лорд  Вейдер из бессмертных "Звездных войн", недавно переживших свой вот уже
третий  римейк;  призрак Черного Человека бередил умы талантливых землян уже
со  времен  Моцарта,  а  то  и  раньше. И вот теперь воплощенный ужас, будто
вызванный  наконец-то  из небытия бесконечными к нему обращениями, Человек в
Черном,  стоял  на  пороге  квартиры,  единственным  мужчиной  в которой был
сейчас  Владимир. Как персонаж историй о вампирах, он ждал, когда Володя сам
пустит  его в дом. Как просто было бы не отпереть! Увы, трупы, оставшиеся на
площади,  на  которые продолжала смотреть из окошка Лена, НЕ ЖЕЛАВШАЯ знать,
кто  нанес  им  столь  поздний визит, и осознавая странную заминку у двери -
Владимир  молча  не  торопился  открывать,  - НЕ ЖЕЛАВШАЯ ЗНАТЬ ВСЕ СИЛЬНЕЕ,
свидетельствовали:  если  не открыть дверь, зло, стоявшее за ней, войдет без
спроса.  Тоскливое  щемление  в  груди  Владимира могло обернуться слабостью
мочевого  пузыря - к слову, когда той ночью в России или чаще тем днем из-за
разницы  часовых поясов, в США, Канаде, Мексике и Бразилии к двери подходили
дети,  то  очень  многие  из  них  так и стояли с намокшими штанишками, пока
дверь  не  вылетала  от  направленной  взрывной  волны.  Тот, кто не пережил
оккупацию  лично,  может недоверчиво или даже презрительно усмехнуться. Мол,
если  бы  пришли  ко  мне,  то я бы не испугался... Под нос себе усмехаться,
конечно,  можно.  Это  безопасно. Но когда подобные суждения высказываются в
обществе  мужчин,  чьи  волосы,  черные  как  смоль еще 13 января, приобрели
благородно-белесые  пряди к утру 14-го, то "смельчаку", рассуждающему о том,
что  он  не  пережил, частенько бьют морду, причем вполне заслуженно. Потому
как  голова  Черного  Человека,  вооруженного  и  плазменным  пистолетом,  и
кое-чем  еще,  была  скрыта  такой  шлем-маской,  что из глубин памяти сразу
начинали  не  по-хорошему  выкарабкиваться  воспоминания о масках чернокожих
жрецов   Буду,   о  страшных,  кровожадных  египетских  богах,  человеческое
туловище   которых   венчала  звериная  голова,  и  прочих  холодящих  кровь
страшилищах  и  культовых  предметах,  о  том,  что  люди  когда-то слышали,
читали,  видели по телевидению; воспоминания о непережитом вдруг воплотились
в  Черного Человека, чья голова была украшена - изуродована то есть - мордой
чудовищного  инопланетного зверя, лапа которого, к слову, никогда не ступала
на  болотистые  земли  нашей  планеты.  А вот болота и озера планеты Анданор
пришлось  осушить - эти твари иначе превращали в кровавое месиво поселенцев,
прельщенных  плодородием  почв.  К  слову,  далеко не все, как вот Владимир,
сообразили,  что  на  лице  Черного  Человека  -  маска.  Дети и большинство
женщин,  склонные  к  непосредственному  и потому чуть волшебному восприятию
действительности,  так  и  вовсе  думали,  что у черного гостя по ту сторону
двери  не  голова,  а  звериная морда, вооруженная острыми огромными зубами,
каждый  из  которых  был  не гладким по краю, как зубы всех земных зверей, а
имел  рвущие  поперечные  выступы  для наиболее эффективного кромсания живой
сопротивляющейся плоти.
     Никто  в ту ночь не знал, что зверь этот называется стингром и населяет
топи  Анданора.  Но каждый, и вот Владимир тоже, чувствовал, что послужившее
прототипом  для маски существо - не плод больной фантазии, а вполне реальный
зверь.   На   что   его   голова  все-таки  была  похожа?  На  человеческий,
недообглоданный  уродливый  череп; на морду редкостно отвратительной летучей
мыши;   на   лицо  черепахи,  на  которую  стингры  сильно  смахивают  своим
закованным  в шипастую кость телом; на бешеную обезьяну; нет, не так. Читали
Эдгара  По?  Так вот, на морду обезьяны из рассказа "Убийство на улице Морг"
в  тот  момент,  когда  она  со  сосредоточенной  яростью отпиливала бритвой
голову  своей  хозяйки.  В  чертах  стингра почти неуловимо была запечатлена
холодная   жестокость   расчетливого   маньяка,   что,   собственно,  вполне
соответствовало   характеру   этого   малосимпатичного   зверя,  чья  голова
послужила  прототипом для шлем-маски Анданорского Особого штурмового отряда.
Да,  и  еще  гиена.  Безусловно,  гиена  должна занять достойное место среди
земных  зверей,  пригодных,  с  большой натяжкой, для сравнения со стингром,
которого  самого  следовало  бы,  напротив,  признать  эталонным  прототипом
воплощенного  Зла и с ним уже сравнивать те или иные отвратительные создания
иных  планет.  Простой  символ. Знак. И носителю ли этого знака должен будет
сейчас  открыть  дверь  Владимир,  а  в  комнате,  перед окном, рассматривая
кукольные  сверху,  совсем  не страшные - даже крови не видно - тела убитых,
дрожала  его...  неудавшаяся  любовница.  Вообще  эта  роковая ночь помешала
осуществиться  очень  большому  числу  светлых  и  темных, деловых и личных,
преступных  и законных планов землян. В этом вопросе Владимир не был одинок.
"Хорошо,  что  между  нами  еще  ничего не было, - отвратительным малодушием
повеяло  от  пробежавшей  гаденькой  мыслишки,  - значит, спасать ее, рискуя
жизнью,  мне  не  обязательно". Как же торопимся мы отречься от всего своего
заранее!  Как  в  страшном  сне, когда твоя рука предательски не принадлежит
тебе,  Владимир  повернул  вентиль  замка.  В  тот  миг  Володя  ощущал себя
чернокнижником,  выпускающим  на  волю  из  лампы  древнего  джинна. Джинна,
который его тут же и прикончит...

                                  Глава 11
                                  ОКУПАЦИЯ

     Анданорец  вошел  внутрь, деловито прошелся по комнатам - в ту ночь ОНИ
ходили  по одному и все равно испытывали острый дефицит исполнителей, такими
многолюдными  были столичные города землян. Открыл кухню... А в кухне-то как
раз  был заперт Шторм, который теперь с диким лаем набросился на чудовищного
лицом  и  непонятного  запахом незнакомца. Анданорец чуть отпрянул, Владимир
же,  выйдя  из  ступора,  устремившись  на кухню, схватил Шторма за так и не
снятый  после  прогулки  поводок  и  оттянул  к  себе.  Лена же, услышав лай
собаки,   с  выражением  зомби  на  легкомысленно,  как  у  старшеклассницы,
раскрашенном  лице  появилась  в  проеме двери и теперь с надеждой и мольбою
смотрела  на  Володю,  без  стеснения кусая свои длинные, окрашенные красным
ногти,  выгрызая  из  них  рваные  полоски. Она уже была в состоянии шока, а
потому,  похоже,  просто  не  обратила внимания, ЧТО было у Черного Человека
вместо  головы.  (Именно  головы,  а  не только лица - повторяю, - не только
лицевая  часть  шлема,  но  весь  шлем  имитировал голову стингра). Владимир
сумел  угомонить  собаку,  штурмовик же тем временем, застыв, как египетская
статуя,  смотрел на них молча и вовсе никак не показывал своего отношения ни
к  собаке,  ни  к  людям. Лена тогда думала, что он решает судьбу собаки. Да
нет  -  ее  судьба  была  уже  решена.  На кого он смотрел, того судьбу он и
решал.  Анданорцы  вообще  обладают  прямым,  как взгляд, характером в массе
своей.  Владимир  уже  много  позже  выяснил, штудируя вдоль и поперек устав
Штурмового  отряда,  что  его  бойцам  предписано  было уничтожать не только
оказавшего  сопротивление,  но  и всех, выразивших ему сочувствие. Для этого
рекомендовалось  немного  поиграть  в поддавки с нападающим, ведь, зная свое
превосходство,  это  не  только  не сложно, но по-своему и приятно делать. А
затем,  когда,  например,  жена  крикнет  "Молодец,  так  его!", подбадривая
своего  оказавшего  сопротивление мужа, сидящего на поверженном штурмовике и
думающего,  что  только  что  вырубил  его  своим  "могучим"  ударом, и даже
уверенного,  что дрыгается тот не для конспирации, а оттого, что человек его
душит,  а  дочь,  например,  предупредит отца, опасаясь за его жизнь: "Папа,
осторожнее!  У  него  может  быть  пистолет", - каждая по-своему выразит ему
свое   сочувствие.   Точнее,   мать   окажется   соучастницей  покушения  на
анданорского  эмиссара,  "поднимающей  боевой  дух нападавшего одобрительной
репликой",   а   дочь   -  "советом,  имеющим  цель  повысить  эффективность
нападения".  Это уже цитаты из Устава штурмовых отрядов, разумеется. То есть
это  два  немного  различных  преступления,  но наказание за них, по законам
военного времени, одно и то же - физическое уничтожение.
     И  вот  поверженный  было штурмовик, соударяясь пластинами при подъеме,
отбрасывает  горе-защитника  и  стреляет ему строго между глаз. Потом, одним
движением  двигаясь  дулом к дочке, он выплевывает один раскаленный доведена
-  бывает и такое - кусочек плазмы. Страшные раны от этой самой плазмы очень
характерны,   ни  с  чем  не  спутать.  Прежде  всего  края  такой  раны  не
срастаются.  Никогда.  Шрамы  даже  от  маленькой  капельки  остаются на всю
жизнь.  Можно,  конечно,  удалить  спекшуюся от зеленого жара плоть, а потом
срастить  полученные  половинки,  но  удалять  придется  так  много,  что  и
сращивать  будет  почти  нечего.  Но  тут  с  девочкой, в этом косметическом
смысле,   все   в   порядке   -   не   придется  всю  жизнь  быть  никчемной
инвалидкой-уродиной.  Маленькая  черная  дырочка между глаз - будто она была
индуской  и это было ее первое в жизни пятнышко-отметка взрослой женщины - к
слову,  у  этой  девочки, царство ей небесное, неделю назад были первые в ее
жизни   настоящие  месячные...  Правда,  какое  это  имеет  значение?  Какое
значение  имеет  теперь  вообще что-либо, относящееся к этой девочке? Ее как
бы  больше  и  нет...  Тело  вот  толь  ко  останется на полу, ну так оно же
"приведено  в  не  пригодное  для  жизни  состояние".  А  вот  это уже имеет
значение  -  из  плазменной  раны  никогда  не  бывает  кровотечения. Вообще
никогда.  Вот  это  уже важно, не правда ли? Сделан девушку трупом, пока еще
даже  не  думающим  падать - ведь секунды не прошло, - дуло доехало до своей
крайней  точки  вправо  и  плюнуло  комочком  плазмы помедленнее да пошире -
штурмовик  почувствовал,  что может промахнуться, и нажал не на нижнюю, а на
верхнюю  часть курка; эта модель плазменного пистолета самая удобная - можно
просто  настроить  машинку смерти, там сзади есть специальные колесики, и на
нужный  диаметр  шарика расплавленной зелени, и на его желательнуо скорость.
А  можно  переключить  на  разбрызгивание,  и она будет великолепно заменять
земной  баллон  со  слезоточивым  газом,  вог только после плазменной взвеси
лицо  навсегда  остается  черным,  будто  изъгденным  ржавчиной,  а  глаза -
слепыми.  А  потом  лови  себе  всех  чернолицых  -  это  и  будут зачинщики
беспорядков:  Удобно,  чтоб  им  пусто было. Потом Владимир долгое время сам
будет  носить  за  поясом  такую  же точно анда-норскую игрушку, а пока он с
уважением  и  страхом,  авансом,  смотрел  на ее дуло. А та резня, о которой
речь  шла  выше, была вполне настоящей, и устроил ее точно такой же, а может
быть,  даже этот же самый штурмовик в квартире, соседней с Володиной, на его
лестничной  клетке.  А с девочкой той, которой не стало, Владимир лет десять
назад  играл  в  "классики"  -  ему  было  двенадцать, ей четыре. Они вместе
попрыгали   по   меловым  клеткам,  выведенным  неверной  детской  рукой  на
асфальте,  а  потом  Володя  помогал  ей  запускать пенопластовый кораблик в
весеннем  ручье.  Она,  видите  ли, вернулась тогда из детского сада сама, и
мама  -  тоже  теперь "приведенная в не пригодное для жизни состояние" - еще
была  на  работе.  И  Владимир  тогда добровольно на часок взял на себя роль
няньки  для  Люлечки.  А теперь вон какая вымахала, взрослый гроб заказывать
придется.  Володя  всю  свою  жизнь  здоровался  с убитым мужчиной и даже не
ожидал  от  него  столь  решительного  сопротивления оккупантам. А жена его,
Людочкина  мама  то есть, была очень моложавой и привлекательной и недавно -
а  может, показалось - строила ему глазки. Подробности эти о жизни девочки и
ее  родителей,  уже  совершенно никому не нужные, Владимир вспоминал три дня
спустя  на  похоронах  той  семьи.  Анданорцы же решали, как раз в тот день,
следует  ли  уничтожать  участников  похоронных  процессий,  как  выразивших
сочувствие,  или  здесь  надо  как раз проявить столь свойственные характеру
Анданора  мягкость  и  гибкость.  От  идеи  же  той бредовой - расстреливать
похороны  -  потом отказались, слава Богу, но голосование Совета Наместников
прошло  со  счетом  4:3.  Выиграли  сторонники  гуманизма и мягкости, и было
принято  решение  милостиво  простить  всех  участников  похорон.  А если бы
наоборот,  то процессию, в которой сухими от слез, но переполненными болью и
гневом  глазами  вглядывался  в  осененное  смертью  Людочкино  лицо  понуро
бредший   за   гробом   Владимир,   образцово-показательно   расстреляли  бы
полностью,  на  месте,  до  последнего  ребенка.  Да,  что же сталось с этой
женщиной,  мамой  девочки, в которую, чтобы не промазав, штурмовик выстрелил
объемистым  шариком?  Да  полголовы  снесло  у  нее.  Осталось,  как  черный
недовыдавленный  лимон. Но не кожура, а черепная коробка оплавленная. И ведь
странно,  думал  Владимир, с опаской поглядывая на ее гроб в день похорон, и
знаешь,  что  в  один  момент  скончалась и не мучилась, а не верится вот, и
думаешь,  что  страдала  она  много... Многие говорили, что Люпину маму надо
хоронить  в  закрытом  гробу,  особенно  старушки, из тех, что вечно ходят в
платочках...  Мужчины же настояли, чтобы гроб не заколачивали прежде времени
-  пусть  все видят, говорили они. Никто, в общем, не сомневался, что за эти
убийства  Анданор  рано  или  поздно постигнет возмездие. Ну, мнение мужчин,
конечно,  оказалось  решающим  -  кого  же  еще  слушать  на  войне, пусть и
проигранной,  -  не старушек же! В ту же страшную ночь в Москве, не в каждом
доме,  конечно,  но  уж  в  каждом  дворе,  была хоть одна такая квартира, и
простой    подсчет   ясно   показывал,   что   официальная   цифра   убитых,
обнародованная  анданорцами, равная 972 человекам, была явно занижена. А вот
та,   которую   тут  же  оперативно  начертало  на  своих  первых  листовках
Сопротивление  -  25 тысяч, - была куда как ближе к истине. А когда в городе

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг