И Чаликова стала представлять рыцарю каждого из своих спутников -
Дубова, Серапионыча, Васятку... Лишь Петрович не захотел подать руки дону
Альфонсо - он продолжал стоять в сторонке, исподлобья поглядывая на
подозрительного чужестранца.
Когда дошел черед Василия Дубова, дон Альфонсо обрадовался необычайно:
- Как, вы и есть тот самый боярин Василий! Нет-нет, не скромничайте,
мы-то прекрасно знаем обо всех ваших славных подвигах. Еще бы - наш
стихотворец господин Грендель уже воспел их в своей новой поэме! Знал бы я,
что встречу вас, непременно захватил бы список, но поверьте - поэма столь же
звучная, сколь и правдивая.
Увидев, что Василий совсем смешался от бурного "поэтического" внимания
к своей скромной особе, Надежда перевела разговор:
- Скажите, дон Альфонсо, а как поживает ваш король, Его Величество
Александр? И что его молодая супруга?
- Ее Величество Катерина недавно счастливо разрешилась от бремени
девочкой, - не без гордости за свою королеву сообщил дон Альфонсо. - И
знаете, как ее нарекли? В вашу честь - Надеждой!
Тут уж пришел черед смутиться Чаликовой. А Дубову - менять предмет
разговора:
- Куда путь держите, почтеннейший дон Альфонсо?
- Да не так уж далеко, в... - Тут дон Альфонсо произнес какое-то
мудреное название, мало что говорившее и Дубову, и Чаликовой, и Серапионычу.
- И собираетесь ехать через Царь-Город? - спросила Надежда.
- А как же иначе? - удивился славный рыцарь. - Тем более, что это самый
ближний путь.
- Боюсь вас огорчить, дорогой дон Альфонсо, но думаю, что лучше бы вам
через Царь-Город не ехать, - заметил Дубов. - Теперь там отчего-то вашего
брата ново-ютландского рыцаря не больно жалуют.
- Да, это так, - подтвердила Чаликова. - Не удивлюсь даже, если
законопослушные горожане забросают вас каменьями при полном попустительстве
властей.
- Почему вы так думаете? - удивился дон Альфонсо. Вместо ответа Надя
извлекла из сумочки диктофон:
- С помощью этого чудесного устройства я записала некоторые выступления
на открытии водопровода.
Наугад перемотав пленку назад, Надежда нажала кнопку. Из чудо-коробочки
раздался невзрачный голосок царя Путяты:
"...И я, и мой народ с глубоким уважением относимся к Ново-Ютландскому
королю и его государству. Однако есть еще некоторые рыцари, которые тщатся
отвратить наших людей от стародавних обычаев, дабы приобщить к своему образу
жизни, глубоко чуждому для нашего народа. - Путята неожиданно возвысил
голос: - Так вот что я вам скажу - не получится, господа хорошие!"
Последние слова оказались заглушены рукоплесканиями и одобрительными
выкриками, а когда они смолкли, голос Путяты поспешно проговорил:
"Но, господа, я вовсе не хочу валить всех рыцарей в одну кучу -
большинство из них достойнейшие люди, не говоря уж о короле Александре,
которого я искренне чту".
Разумеется, эти слова, произнесенные почти скороговоркой, публика
встретила более чем сдержанно.
- Очень мило, ничего не скажешь, - натянуто усмехнулся дон Альфонсо.
Между тем Чаликова прокрутила пленку немного вперед.
- А теперь будет еще милее, - пояснила она и вновь нажала кнопку.
"Эти Ново-Ютландские разбойники пьют кровушку наших невинных
младенцев, - истошно визжал высокий резкий голос. - И если мы не перебьем
всех рыцарей к такой-то матери, то скоро сделаемся их невольниками, а наши
жены и дочери - ихней подстилкой. Или даже не ихней, а их слуг, их конюхов
и, прости господи, лошадей!".
"Да что рыцари, - то ли вторил, то ли возражал ему другой оратор. -
Их-то и распознать недолгое дело. Куда опаснее другое - наши с вами
соотечественники, у кого в роду были рыцари и прочие иноплеменники. Днем они
ничем не отличаются от нас, а по ночам поджигают наши терема, наводят смерть
на наших лучших людей и молятся своим поганым идолам в своих потаенных
мечетях и синагогах!"
"Смерть убивцам!" - возбужденно ревела толпа. Даже в записи все это
казалось какой-то невероятной дикостью, а ведь Надя с Василием не далее как
вчера все это слышали и видели воочию.
Только теперь Надежда поняла, что же ее более всего удивило и
возмутило: то, что царь Путята весьма благосклонно внимал подстрекательским
речам и не предпринимал ни малейшей попытки хотя бы как-то их сгладить.
- Это мне напоминает "пятиминутки ненависти" из Оруэлла, - шепнул ей
Дубов.
- А по-моему, самый настоящий фашизм! - не выдержала Надя. Тем временем
голос ретивого патриота, все более возбуждаясь, продолжал:
"Куда смотрит наш Тайный приказ? Он должен выявить всех царь-городцев,
у кого среди пращуров до седьмого колена был хоть один чужак, и поганой
метлой вымести их всех из нашей славной столицы за десятую версту, чтобы и
духу их не осталось! А то мы сами этим займемся - мало не покажется!"
"А что! Займемся! - послышались задорные выкрики из толпы. - Наше дело
правое!".
Надя выключила диктофон:
- Ну и дальше все то же самое, с незначительными вариациями. Так что,
дорогой дон Альфонсо, решайте сами - заезжать вам в столицу, или нет.
По счастью, дон Альфонсо принадлежал к числу наиболее рассудительных
ново-ютландских рыцарей. Другой на его месте, услышав о том, что его ждет в
Царь-Городе, напротив, очертя голову ринулся бы навстречу опасностям. Дон же
Альфонсо призадумался:
- Да уж, вот ведь незадача. Но не возвращаться же теперь восвояси?
Увы, познания Дубова и его спутников в географии параллельного мира
ограничивались Царь-Городом, Новой Мангазеей, ну разве еще Белой Пущей и
Новой Ютландией. К счастью, с ними был Васятка:
- А-а, ну так вам, дон Альфонсо, надобно теперь повернуть назад, через
несколько верст за Боровихой есть поворот налево - это и будет дорога,
другим концом выходящая на Мангазейский тракт. А уж из Новой Мангазеи куда
угодно добраться можно, даже в объезд Царь-Города.
- И то верно, - подхватил Серапионыч. - Лишний день пути, зато
невредимы останетесь.
- Что ж, вы правы, так и сделаю, - великодушно дал себя уговорить дон
Альфонсо. - Боюсь только, здесь не очень-то развернешься...
Но и это затруднение решилось быстро - Чумичка что-то вполголоса
проговорил и сделал резкое движение рукой сверху вниз, отчего и карета дона
Альфонсо, и лошади, и даже кучер сразу же уменьшились вдвое. А когда
рыцарский экипаж без особого труда развернулся, Чумичка таким же движением,
но уже снизу вверх, вернул его в прежние размеры.
- Вот это да! - только и мог проговорить дон Альфонсо.
- Да ничего особенного, - пробурчал Чумичка. - Самое простое
колдовство, и все.
- Простое для тех, кто умеет, - уточнил дон Альфонсо. - Друзья мои, раз
уж нам суждено часть пути проехать вместе, то не согласитесь ли вы составить
мне общество, перейдя в мою карету?
Друзья тут же согласились, лишь Васятка вызвался остаться в карете
Рыжего:
- Надо ж приглядеть за Петровичем - как бы он со злости чего не
натворил...
Для того, чтобы понять, что Петрович испытывал именно чувство злости,
вовсе не нужно было обладать Васяткиной проницательностью или дубовской
дедукцией - все чувства были словно бы написаны у Петровича на лице.
Подойдя к Чумичке, Василий негромко спросил:
- Признайся, Чумичка, этот фокус с лошадьми ты проделал с помощью
чудо-стекла?
Колдун скупо усмехнулся:
- Такие пустяки знающему человеку и без стекла проделать - пара
пустяков. А стекло, оно всегда при мне. - И Чумичка многозначительно
похлопал себя по груди - где-то там, во внутренних карманах тулупа,
хранилось "чудо-стекло", как они с Дубовым называли магический кристалл
(или, точнее, его половину), который в прошлом году попал в руки Чумички при
весьма драматических обстоятельствах. Это произошло, когда господин
Херклафф, прежний владелец кристалла, обронил его во время бегства из замка
Ново-Ютландского короля Александра. Правда, в отличие от чародея-людоеда,
Чумичка имел весьма отдаленное представление о том, как следует обращаться с
магическим кристаллом, и Надя с Василием были свидетелями, как Чумичка путем
проб и ошибок пытался освоить его волшебные силы - хотя и с переменным
успехом.
- Я немного разобрался в том, как он действует, - добавил Чумичка,
вскакивая на свое кучерское место. - Хотя все равно, неясностей во сто крат
больше...
Вскоре оба экипажа катились по дороге: впереди карета дона Альфонсо, а
позади - почти опустевшая карета Рыжего. Вызвавшись сопровождать Петровича,
Васятка надеялся еще кое-что выудить из навязанного попутчика. Для начала
он, словно бы продолжая прерванный разговор, спокойно заметил:
- Вот вы говорите, Петрович, будто Путята - не такой, как все. Честный
человек, а не грабитель и мироед. А какая же тогда корысть была мироеду и
грабителю Дормидонту ставить его царем заместо себя?
Столь простое логическое построение оказалось Петровичу явно не по
зубам. А следовательно, и не по нраву. И хоть он пребывал в самом мрачном
расположении духа, без ответа подобное замечание оставить никак не мог:
- Ты меня, парень, зря не путай. Я знаю, что говорю. А я говорю одно -
мироедов и угнетателей трудового народа грабил и грабить буду! А ежели кто
противу них, то таковым народным благодетелям я завсегда пойду в пособники.
- Но вот ведь Путята собирается отыскать сокровища царя Степана, - не
отступался Васятка, - а те сокровища были награблены у трудового люда в
Новой Мангазее. Ну не верю я, что злато, обагренное кровью, может кого-то
осчастливить!
- Чушь собачья! - топнул Петрович ножкой по не очень прочному полу. -
Что с того, что с кровью, зато теперь послужат доброму делу. И ежели кто из
твоих приятелей хоть малую толику утаит, то пеняйте на себя - не токмо
грабить буду, но и убивать на месте! - Петровича "несло", он уж и сам не
особо соображал, что говорит. Но остановиться не мог. - За народное добро,
пограбленное у народа, любому глотку перегрызу, так и знайте! Лично царю обо
всем доложу, он мне доверяет. Одному мне, - с гордостью стукнул Петрович
себя в грудь. - А эти, они все мелкие ворюги, что угодно готовы стянуть. Не
выйдет, господа хорошие!..
Петрович продолжал разоряться, а Васятка слушал и каждое слово мотал на
ус, хотя усов по молодости лет еще не носил. По всему выходило, что
Петрович, даже если в запале чего и приврал, все-таки был подотчетен
напрямую самому царю Путяте. Единственное, что не очень укладывалось в
светлой голове Васятки - неужели царь не мог для столь ответственного
задания найти кого-то поумнее? Объяснение напрашивалось одно - при выборе
между честным дураком и человеком умным, но "себе на уме", Государь отдал
предпочтение первому.
***
На утренней службе в храме Всех Святых народу было не очень много. И
хоть на отца Александра из-за отсутствия его юного помощника ложилась
большая, чем обычно, нагрузка, он сразу приметил двоих незнакомцев, одетых в
чиновничьи кафтаны. Правда, на одном из них кафтан сидел как-то мешковато, и
креститься он норовил то не той рукой, то не в том направлении, и второму
чиновнику приходилось его незаметно толкать в бок и что-то шептать на ухо.
Первый чиновник испуганно переменял руку, правильно складывал пальцы, но
потом снова путался, и все начиналось сначала. Словом, чувствовалось, что
они явились в церковь не помолиться, а с какими-то другими намерениями.
Сразу по окончании службы они подошли к отцу Александру.
- Чем могу служить, господа? - вежливо спросил священник. Он сразу
понял, что обращение наподобие "чада мои" в данном случае было бы не совсем
к месту.
- Мы из градоуправления, - ответил тот чиновник, что все время
наставлял своего товарища в церковных обрядах. - Меня зовут Нестор
Кириллович, а моего помощника...
- Порфирий, - поспешно представился помощник, почувствовав
замешательство начальника. - Можно без отчества.
- Ну что ж, прошу пожаловать ко мне в покои, - гостеприимно предложил
отец Александр.
Пока священник вел гостей в ту часть церковного здания, где
квартировался вместе с Васяткой, Порфирий так внимательно приглядывался ко
всем дверям и стенам, будто хотел увидать, что за ними скрыто. Впрочем,
подобная наблюдательность скоро объяснилась, и очень просто.
- Батюшка, мы к вам явились с немаловажным делом, - сказал Нестор
Кириллович, когда хозяин и гости уселись кто где в небольшой, но довольно
уютной горнице отца Александра. - Ваша церковь давно не чинена, и настала
пора ее подновить.
- А то ежели запустить, то потом еще дороже выйдет, - добавил Порфирий.
- Понятно, - улыбнулся в бороду отец Александр. - Это дело хорошее,
богоугодное. Очень рад, что у городского начальства наконец-то дошли руки и
до нашего захолустья. Как я понял, вы хотите осмотреть храм и составить
смету? Постойте, давайте сперва чайку выпьем, а потом уж и приступим.
- Нет-нет, приступим сразу, - решительно заявил Порфирий, заметив, что
его начальник уже готов поддаться уговорам хлебосольного хозяина. - А то нам
еще десяток мест нужно осмотреть... То есть обойти.
- Служба есть служба, - согласился отец Александр. - В таком случае,
прошу за мной.
Обход помещений много времени не занял - чуть более часа.
Чувствовалось, что господа чиновники обладали в этом деле немалым опытом,
особенно Порфирий. Он безошибочно находил всякие темные закоулочки и
внимательно их осматривал, сообщая о разных неполадках вроде трещинок в
стене и разошедшихся половиц, а Нестор Кириллович добросовестно все
записывал, макая перо в чернильницу, подвешенную на цепочке поверх кафтана,
и при этом умудрялся не запачкаться.
Пока Нестор Кириллович заносил данные в опись предстоящих работ,
Порфирий успевал поговорить с отцом Александром, который по просьбе
чиновников отпирал всякие кладовки, чуланы и прочие подсобные помещения.
Правда, непринужденная беседа Порфирия и отца Александра чем далее, тем
более походила на допрос последнего первым. Порфирия занимало все - и много
ли в церкви прихожан, и как обстоит дело с пожертвованиями, и не докучают ли
соседи. Отец Александр, как мог, удовлетворял неуемное любопытство
должностного лица и насторожился лишь при очередном вопросе:
- Тут вот у вас, батюшка, прислуживал такой молодой мальчонка, а нынче
я его не вижу. Что он, прихворнул?
- Нет, слава Всевышнему, здоров. Просто я ему сегодня дал выходной, -
ответил отец Александр. - А что, это имеет отношение к ремон... к починке
храма?
- Нет-нет, ни малейшего, - заверил Порфирий. - А скажите, погреб у вас
есть?
- Есть и погреб, - сказал священник. - Вы что, и туда собираетесь
залазить?
- Непременно, - подтвердил Порфирий.
- Обычно все неполадки именно из погреба и начинаются, - поддержал
своего подчиненного Нестор Кириллович.
- Ну что ж, коли так, то добро пожаловать в подвал, - гостеприимно
предложил отец Александр.
Когда Нестор Кириллович и Порфирий наконец-то покинули храм, оставив по
мелкой монетке "на общую свечу", отец Александр присел прямо на нижнюю
ступеньку паперти и негромко проговорил:
- А они, видать, не дураки. Хорошо, что мы успели переправить Ярослава
в надежное место. Хотя в наше время самое надежное место - на кладбище...
***
Журналистка Надежда Чаликова оставалась журналисткой даже здесь, в
параллельном мире. В отличие от так называемых "журналюг", более
вдохновляющихся всякого рода "грязным бельем", Надя всегда старалась
докопаться до истины, что, конечно, не препятствовало ей так или иначе
проявлять свое отношение к происходящему. И поэтому теперь, оказавшись в
одной карете с доном Альфонсо, она добросовестно пыталась выяснить, что же
за черная тень пролегла между Кислоярским царством и Новой Ютландией -
версия о первом попавшемся под руку "образе врага" Чаликову не очень
убеждала. Журналистским чутьем она ощущала, что тут непременно должно было
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг