Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
Однако Серапионыч не унывал:
     - Ну что ж, попробуем по-другому.
     С этими  словами  он  вытащил  из  внутреннего  кармана  свою  заветную
скляночку и осторожно вылил малую толику содержащегося  в  ней  живительного
эликсира на голову аиста. Раздалось очень тихое, слышное одному  Серапионычу
шипение, и если голова, шея и клюв благородной  птицы  остались  по-прежнему
тверды, то вещество, залеплявшее глаз,  стало  мягким,  будто  известка  или
пластилин, и вскоре из-под его слоя показалась маленькая темная бусинка.
     Серапионыч ласково погладил аиста по спине:
     - Да, бедняга, нелегко ж тебе было два века вслепую лететь...
     - Ну, Владлен Серапионыч, что у вас там?  -  от  нетерпения  даже  чуть
подпрыгнула Чаликова.
     - А вы, Наденька, сами поглядите, - предложил доктор, спускаясь на пол.
     - Ух ты! - выдохнула Надежда, заступив на его место.
     - Попробуйте его чем-нибудь ткнуть, - с замиранием  в  голосе  попросил
Дубов.
     Надя поднесла к глазу аиста шариковую  авторучку,  которой  только  что
простукивала стену, и кончиком стержня надавила на глаз, сначала  чуть-чуть,
а потом со всех сил.
     И  вдруг  бусинка  начала  как  бы   проваливаться   вглубь,   и   Надя
почувствовала, что следом прямо у нее под руками со скрипом проваливается  и
часть барельефа.
     - Вот это да! - ахнул Васятка, увидев, как в стене появилась трещина  в
виде прямоугольника точно по границам, которые  определил  Серапионыч.  Хотя
миг назад барельеф имел совершенно цельный  вид,  без  малейших  намеков  на
какие-то зазоры.
     Надя отпустила авторучку, и стена обрела прежний вид.
     - Или мне померещилось... - не договорил Дубов, стоявший дальше  других
от барельефа.
     Чаликова вновь надавила на глаз - и часть барельефа  вновь  провалилась
внутрь стены.
     - Попробуйте  ее  сдвинуть,  -  дрожащим  голосом   проговорила   Надя,
продолжая держать стержень в аистином глазу.
     Доктор взялся за ствол березки, над которой  летел  аист,  и  подвижная
часть барельефа сначала очень медленно, как  бы  через  силу,  а  потом  все
увереннее стала уходить влево, будто дверь раздвижного шкафа.
     А в открывшемся  проеме  показалась  груда  золотых  изделий  тончайшей
работы, усыпанных драгоценными камнями столь же искусной огранки.
     Глядя  сверху  на  все   это   несметное   богатство,   Надежда   вдруг
почувствовала неимоверную скуку.  Почему-то  вспомнилась  Москва,  родители,
младший брат, родная редакция, потом совсем уж неизвестно почему -  детство,
Новый Год, елка, запах  мандаринов,  хрупкие  елочные  игрушки,  таинственно
поблескивающие в свете разноцветных лампочек...  Почти  как  эти  сокровища,
только гораздо веселее и ярче.
     Надя медленно спустилась со  стула  и  прислонилась  к  стене.  Василий
подошел и несмело взял ее за руку.
     Трудно сказать,  что  испытывали  в  этот  миг  их  друзья.  Васятка  и
Серапионыч разглядывали драгоценности, не решаясь прикоснуться.  А  внимание
Чумички привлек лежащий на самом верху очень крупный ограненный бриллиант.
     - Красивый камешек, - почему-то  вполголоса  произнес  доктор.  Надежда
почти через силу заставила себя взглянуть на "камешек":
     - Неужели это и есть тот знаменинтый алмаз? Внушительно  смотрится,  но
на пол пуда никак не тянет...
     Чумичка молча поднял бриллиант и переложил на сидение стула, чтобы  все
могли его получше рассмотреть. Отделка была очень необычная: с  трех  сторон
переливались небольшие, сделанные безо всякого видимого порядка гранки, но с
четвертой стороны он был плоским, будто срезанным.
     - Это же... - не веря своим глазам, прошептал Василий.
     А Чумичка извлек из-под кафтана еще один такой же  камень  с  такой  же
"срезанной" гранью и соединил их
     - Выходит, вторая половина магического кристалла все  эти  годы  лежала
здесь? - тихо произнесла Надя.
     - Получается, что так, - столь же тихо ответил Василий.  И  сказал  уже
громче: - Кристалл твой, Чумичка. Он принадлежит тебе по праву.
     - А что будем делать с остальным? - обратился ко всем вместе и в то  же
время как бы ни к кому доктор Серапионыч.
     Никто не ответил. И не потому что не знали, что отвечать, а потому  что
ответ был и так ясен. В том числе и самому Серапионычу.

     ***

     Михаил Федорович наверняка прославился бы на  все  Кислоярское  царство
своей безграничной работоспособностью  и  редкими  деловыми  качествами,  но
увы - особенности его службы исключали не только всякую славу, но и малейшую
известность, если она выходила за пределы небольшого кружка подчиненных.
     Рабочий день Михаила Федоровича иногда длился двадцать  четыре  часа  в
сутки и отличался огромной напряженностью, при том, что свое местожительство
и одновременно рабочее место - малозаметный домик на окраине  Царь-Города  -
он покидал очень редко. Вот  и  теперь,  несмотря  на  поздний  час,  Михаил
Федорович принимал доклад от одного из своих ближайших сотрудников, которому
мог бы доверять всецело, когда бы не имел застарелой  привычки  не  доверять
никому и ничему, в том числе и самому себе.
     Если бы посторонний каким-то чудом оказался на  этих  докладах,  то  он
обратил  бы  внимание  на  то,  как  по-разному  протекали  беседы   Михаила
Федоровича  и  его  подчиненных.  Со  своим   основным   помощником   Глебом
Святославовичем, ныне находящимся в служебной командировке, он  говорил  как
профессионал высочайшего уровня с профессионалом столь же  высокого  уровня,
оттого и понимали они друг друга с полуслова, а то и вовсе без слов. Хотя  в
их беседах неизменно присутствовала своего рода дистанция, если не сказать -
отчужденность, неизбежная даже при самых доверительных отношениях начальника
и подчиненного.
     А вот с  нынешним  докладчиком,  по  имени  Лаврентий  Иваныч,  степень
откровенности была куда больше - можно сказать,  что  шел  деловой  разговор
двух единомышленников.
     Особо пристальное внимание Михаила Федоровича было обращено к  "делу  о
пропавшем Ярославе", хотя Лаврентий Иваныч почему-то относился к нему  очень
легкомысленно:
     - И чего тебе дался этот дурак Ярослав?  По-моему,  Михал  Федорыч,  ты
преувеличиваешь его значение. Да он и сам  прекрасно  понимает,  что  в  его
положении лучше всего молчать и не высовываться.
     - Да пойми ты, что дело  не  в  Ярославе,  -  строго  посмотрел  Михаил
Федорович на своего собеседника. - Если мы даже  такого,  как  ты  говоришь,
дурака упустили, значит,  система  дала  сбой!  И  где  уверенность,  что  в
следующий раз мы не лопухнемся уже по-настоящему?
     - И что ты предлагаешь?
     - Прежде всего -  проанализировать.  Четко  установить,  где  случилась
просечка, и сделать выводы на будущее.
     Лаврентий Иваныч расстегнул ворот кафтана, достал футляр, извлек оттуда
пенсне в золоченой оправе и водрузил на нос:
     - Уф, теперь хоть нормально вижу. Если уж нельзя очки носить, так  хоть
бы линзу хоть какую достать бы...
     - Ты еще скажи - сбрить бороду и переодеться во френч с  галифе,  -  не
без ехидцы усмехнулся Михаил Федорович. - Да, так вот, я  провел  внутреннее
расследование и установил, кто виновен в "проколе" с Ярославом.
     - И кто же?
     - Прежде всего - я, как основное ответственное лицо.  Во-вторых,  Глеб.
Нашел,  кому  поручить  столь  ответственное  дело  -   Каширскому   с   его
"установками". Ну ладно Каширский, он вообще не совсем из нашей конторы,  но
ведь  Глеб-то  Святославович  должен  был  его  подстраховать...  А   третий
виновный - уж извини, Лаврентий Иваныч, но это ты!
     - Я-то тут при чем? - изумился Лаврентий Иваныч.
     - Очень даже при чем. Учитывая важность дела, я поручил тебе проследить
за тем, что произойдет на пруду...
     - Так ведь мои люди проследили! И как только операция "Установка"  дала
сбой, я тебе тут же доложил.
     - Да что толку, что доложил - Ярослав-то  исчез!  Не  докладывать  надо
было, а... а это самое на месте.
     - А указаний, чтобы "это самое", ты  не  давал,  -  возразил  Лаврентий
Иваныч.
     - А то сам ты не понимаешь? - раздраженно бросил Михаил Федорович.
     - Я-то понимаю, но не могу же я сказать своим  людям,  чтобы  они...  -
замялся Лаврентий Иваныч. - Ну, в общем, это самое.
     - И это лишний раз говорит о твоем  недостаточном  профессионализме,  -
подхватил Михаил Федорович. - Ты должен так уметь сказать, ничего не  сказав
по  сути,  чтобы  и  так  все  было  понятно.  Ну  и  людей  себе  подобрать
соответствующих! Забыл, что ли, кто решает все?
     - Да где мы здесь такие кадры  достанем?  -  уныло  вздохнул  Лаврентий
Иваныч.
     - Кадры нужно учить и воспитывать, - назидательно поднял  кверху  палец
Михаил Федорович. - А  мы  все  время  спотыкаемся  именно  на  человеческом
факторе: один не проследил, другой не учел, третий не понял указания. И  так
всякий раз... Ну ладно, продолжим разбор полетов. Раз объект ушел, следовало
предпринять все, чтобы его  найти.  А  что,  спрашивается,  было  для  этого
сделано?
     - Все возможное, - уверенно отвечал Лаврентий Иваныч.  -  Мы  составили
список связей Ярослава и в максимально сжатые сроки все "прочесали".
     - Да видел я ваш список, - отмахнулся Михаил Федорович. - Нет, вроде бы
все верно, а приоритеты расставлены как попало. Какие-то мещане  Осьмушкины,
какие-то купцы Кочерыжкины... Вот он  -  формальный  подход  к  делу.  Скажи
лучше, во сколько была проверка в церкви на Сорочьей улице?
     - Ну, где-то  после  утренней  службы,  -  не  очень  уверенно  ответил
Лаврентий Иваныч.
     - А туда надо было сразу, в первую же очередь! Я почти уверен, что  без
этого попа тут не обошлось.
     - Не  могли  же  мы  врываться  к  нему  посреди  ночи!  Все-таки  отец
Александр - уважаемый человек, служитель веры...
     - Кто служитель веры - Александр? Разве ты не не знаешь, кто  он  таков
на самом деле?
     - Ну и кто же?
     - Скоро узнаешь, - мрачно пообещал Михаил Федорович. - А сегодня, между
прочим, он встречался и о чем-то беседовал  с  боярином  Павлом,  этим...  -
Михаил Федорович едва удержался от какого-то очень грубого слова. - В общем,
наш любезнейший Глеб  Святославович  мне  постоянно  плешь  проедает,  будто
против нас затевается заговор. Я не верил, а теперь все больше  склоняюсь  к
тому, что в его словах немалая доля истины.
     - Какой еще заговор! - беспечно махнул рукой Лаврентий Иваныч.  -  Отец
Александр случайно встретился с боярином Павлом - и уже  заговор?  По-моему,
Михаил Федорович, ты малость перетрудился.
     - Во-первых, не случайно, - с нажимом произнес Михаил  Федорович,  -  а
во-вторых, дело не только в этих двоих, а в том,  что  вообще  все  начинает
идти наперекосяк. Раньше мы сами определяли, что и где должно происходить, а
теперь плетемся в хвосте событий... Ну ладно, ты мне скажи лучше, что вы там
учудили с этой княгиней, вдовой, как ее, имя все не запомню?
     - Нет-нет, что ты, я к этому  никакого  отношения,  -  почти  испуганно
замахал руками Лаврентий Иваныч.
     - Вот я и говорю - опять мимо нас, - подхватил Михаил  Федорович.  -  И
так все чаще и чаще. А почему? А потому  что  кое-кто,  -  он  неопределенно
указал в потолок, - выходит из-под  нашего  влияния.  И  так  исподволь  это
делает, что мы и сами не заметили, как очутились на обочине. Хорошо еще, что
не в канаве...
     - Ну, знали же, кто он таков, - заметил Лаврентий Иваныч. -  Надо  было
другого "раскручивать", не такого хитрозадого.
     - Ничего,  пускай  покамест  порезвится,  -  угрюмо  проворчал   Михаил
Федорович. - Никуда он без нас не денется! А будет много прыгать  -  другого
найдем.
     - Ну и как же ты собираешься восстановить былое влияние? - как  бы  без
особого любопытства спросил Лаврентий Иваныч.
     - Как? Очень просто - делами. Только так мы сможем доказать,  и  прежде
всего самим себе, что еще  на  что-то  годимся.  А  первое  дело  -  поймать
Ярослава и достойно его проучить.
     - Дался тебе Ярослав, - усмехнулся Лаврентий Иваныч. - Как будто  кроме
него и заняться-то нечем.
     - ...И завтра же "прощупаем" этого всезнайку отца Александра, - как  бы
не заметив последних слов собеседника,  продолжал  Михаил  Федорович.  -  Не
сразу, не сразу. Сперва мы его плотно "попасем", а уж потом и "пощупаем".
     Последние слова Михаил Федорович проговорил  с  особыми  интонациями  и
особым выражением лица. Давно изучивший  нрав  своего  начальника  Лаврентий
Иваныч знал: это означает, что Михаил Федорович  готов  идти  до  конца,  не
считаясь ни с чем и даже  не  всегда  соизмеряя  цели  со  средствами  к  их
достижению.

     ***

     ЧАСТЬ ВТОРАЯ

     ЦАРСКАЯ МЫШЕЛОВКА

     Дормидонту очень хотелось бы, чтобы его гости  погостили  еще  хотя  бы
денек, но  увы  -  они  решили  отъезжать  с  утра  пораньше.  И  уехали  бы
по-английски, не прощаясь, если бы Серапионыч не воспротивился  -  он  лучше
других понимал, как обидит  хозяина  такой  поспешный,  без  патриархального
прощания, отъезд.
     Ну и, ясное дело, по такому случаю  Дормидонт  задал  завтрак,  стоящий
хорошего обеда.
     Видя  впереди  долгие  дни  скучного  одиночества,  Дормидонт  старался
наговориться  впрок.  И,  конечно  же,  расспрашивал  гостей   о   вчерашних
"кладоискательских" успехах.
     Для Дубова подобные расспросы были словно нож вострый. Не будем судить,
хорошо  это  или  нет,  но  Василий  совершенно  не  умел   врать.   Поэтому
повествование о том, что происходило в заброшенном  домике,  он  предоставил
Серапионычу, а сам больше слушал, уткнувшись носом  в  тарелку.  Разумеется,
это не значило, что доктор имел склонность ко лжи - просто он был прекрасным
рассказчиком и не почитал за большой грех иногда ради красного словца слегка
приукрасить действительность.
     Но сегодня доктор превзошел  самого  себя,  чему,  несомненно,  отчасти
содействовало и содержимое скляночки, которое он не забывал подливать себе в
чай. Впрочем, при всем красноречии Серапионыч умудрился ничего не сказать по
существу. И дело было не только в Петровиче, который вполне мог подслушивать
за дверьми, но и в том, что Дубов и его друзья решили не посвящать  в  тайны
тайника даже Дормидонта.
     - И вот разверзлись хляби небесные, и соскользнул покров, и пали  стены
неприступные, - азартно вещал Серапионыч, размахивая вилкой с нацепленным на
нее  соленым  рыжиком,  -  и   открылась   нам   тайна   неведомая,   доселе
неслыханная!..
     - Погоди ты, эскулап, - с трудом вклинился  Дормидонт  во  вдохновенный
монолог Серапионыча. - Скажи лучше, нашли вы там хоть чего, или нет?
     Доктор чуть смешался - с  горних  высей  его  "приземляли"  на  грешную
землю. На помощь Серапионычу пришла Надя:
     - Государь, вы оказались на редкость проницательны: там и вправду  была
бутыль вина. И знаете, двести лет выдержки пошли ему на пользу - вкус просто
бесподобный!..  Ведь  правда  же?  -  неожиданно  обратилась  она  к   своим
спутникам.
     Дубов  лишь  что-то  буркнул  и  слегка  покраснел,  а  Васятка   легко
согласился, что да, вкус у вина - лучше не бывает. Видимо, Васятка при  этом
рассуждал так: Вот ежели бы там оказалось вино скисшее, а он подтвердил  бы,
что вкусное, то это было бы вранье. А раз вина вообще не было, то  и  вранья
тоже как бы и не было.
     - Да-да, такого винца я еще в жизни  не  пивал,  -  радостно  подхватил
Владлен Серапионыч, дабы отвлечь внимание  Дормидонта  от  смущения  Василия
Николаевича. - Мы  даже  хотели  принести  вам,  но  вспомнили,  что  вы  не
употребляете, и оставили, где нашли. И решили, что  когда  в  следующий  раз
окажемся в ваших краях, то непременно допьем!
     - Ловлю на слове, - усмехнулся царь.
     - Впрочем, кое-что мы там нашли  и  кроме  винца,  -  скромно  заметила
Чаликова. - Хотя, конечно, это далеко не то, что мы надеялись отыскать.
     - Ну-ка, ну-ка, - подался вперед Дормидонт.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг