господин Дубоу, даю вам последнюю возможность. Выбирайте - или вы
становитесь одним из нас, или я отдаю вас вашему другу Рыжикову, а что
останется - почтеннейшему господину Херклаффу.
Василий понял, что угодил в весьма неприятную переделку; конечно, он не
очень верил, что инспектор станет пить его кровь, но после всего сказанного,
особенно об "ухайдаканном мальчонке", было ясно - живым его отсюда не
отпустят. Принять же заманчивое предложение князя Григория, а уж тем паче
становиться "одним из них" Щепочкину хотелось меньше всего. По сравнению с
этой перспективой даже мучительная смерть представлялась меньшим злом.
Но тут случилось неожиданное. То есть неожиданное для обычной
действительности, но самое обыденное в остросюжетных книгах и сериалах.
Дверь стремительно распахнулась, и в комнату ворвалась журналистка Надежда
Заметельская, целая и невредимая, даже розовая кофточка была в
неприкосновенности. У нее за спиной маячили несколько человек в темных
масках - в комнате места им не хватало, но один из них без лишних слов
выверенным ударом ноги выбил пистолет из рук инспектора. В спецназовцах Вася
узнал тех самых людей, что вышли из зала следом за Надей - на них были
надеты все те же одинаковые костюмы и галстуки.
Князь Григорий гневно поднялся за столом:
- Что за безобразие?! Сударыня, кто вы такая и по какому праву
врываетесь у частные владения и учиняете усякие беспорядки?
Вместо ответа "сударыня" извлекла из-под кофточки невзрачное на вид
удостоверение и продемонстрировала его всем, бывшим в комнате, включая
Василия. Из напечатанного и скрепленного печатью следовало, что
предъявительница сего, гражданка Надежда Заметельская, является кадровым
сотрудником Федеральной Службы Безопасности с самыми широкими полномочиями.
- Вы все арестованы, - негромко, но решительно заявила Надежда. - И
попрошу без глупостей - всякое сопротивление бесполезно.
Однако совсем без "глупостей" не обошлось: барон Альберт вскочил на
подоконник и тут же скрылся за окном. Надя одним прыжком достигла окна и
увидела, как Альберт с удивительной для его возраста прытью карабкается вниз
по водосточной трубе.
- Ну и черт с ним, - решила Надежда. - От нас никуда не уйдет... А
этих - уведите! - скомандовала она, обращаясь к людям в масках.
Но в это время на пороге возник режиссер Святослав Иваныч:
- Георгий Максимыч, я вас по всему дому ищу, а вы тут! Скорее на сцену,
публика ждет.
- Подождет, - буркнул Рыжиков. - Лет десять.
- Не меньше пятнадцати, - уточнила Надежда.
Как ни странно, известию о задержании исполняющего роль Городничего
режиссер удивился менее всего:
- Я и не сомневался, что к этому все идет. Такие большие артисты, как
вы, Георгий Максимыч, никогда добром не кончают.
Неожиданно "железная Надежда" смягчилась:
- Нет, ну зачем же срывать премьеру? Ребята, проводите его до сцены, а
вы, Василий Юрьевич, уж будьте так любезны, все время находитесь поблизости
и приглядите за Георгием Максимычем. И если что, держите его за морду в
соответствии со своей ролью.
Когда "ребята" вывели князя Григория, не проронившего при задержании ни
слова, воеводу Селифана и инспектора Рыжикова, Надя окликнула Василия:
- А вас, дорогой коллега, я попрошу задержаться. Всего на пару слов.
Несмотря на то, что появление Нади только что спасло Василию жизнь,
чувство симпатии к ней отчего-то несколько потускнело.
Надежда извлекла откуда-то из-под кофточки ключ и без труда открыла
сейф, заполненный всякими предметами, по большей части бумагами:
- Не желаете взглянуть?
- Желаю, - честно ответил Вася. - Но не из ваших рук.
Надя невольно взглянула на свои руки - все было в порядке, даже ногти
красиво накрашены, отчего уполномоченная решила, что Василий имеет в виду
что-то другое:
- Мне кажется, Вася, что вы слишком уж включились в игру, не мною и не
вами затеянную. Может быть, вы и Дубов, но уж я-то ни с какого боку не
Чаликова.
- Спасибо, Надежда Федоровна, я это учту, - суховато кивнул Щепочкин.
- Кстати, Василий Юрьевич, мой вам добрый совет - заблаговременно
подыщите себе хорошего адвоката. А заодно и Анне Сергеевне.
Уже в дверях Василий удивленно обернулся:
- Зачем?
- Очень возможно, что вы также будете проходить по делу. Госпожа
Глухарева за сговор с преступной бандой, а вы - за незаконное проникновение
в помещение общественной организации.
- Насколько помню, я там... здесь был не один, - сдержанно заметил
Вася, хотя внутри у него все клокотало.
- У меня имеется удостоверение, дающее особые полномочия, - насмешливо
произнесла Надя, на миг оторвавшись от бумаг. - А что у вас - визитка
страховой конторы "Хренов и сыновья"? Да и той, я так думаю, скоро не будет.
- Позвольте вам заметить, многоуважаемая Надежда Федоровна, что мы с
Анной Сергеевной ввязались в это дело вовсе не из страсти к приключениям, -
уже едва сдерживаясь, проговорил Щепочкин. - И уж тем более не для какой-то
личной выгоды.
- Ага, из стремления к истине и справедливости, - едко подпустила
Надя. - Вот оттого-то в нашей стране все идет через пень-колоду, что мы
занимаемся чем угодно, кроме своих прямых обязанностей. А я так полагаю, что
каждый должен делать свое дело. Милиционеры - ловить преступников. Страховые
агенты - страховать наше имущество. Учителя - учить наших детей. А уж заботу
о справедливости предоставьте нам, тем более, что мы никакие не дилетанты, а
имеем опыт, отработанный веками!
- Веками - это начиная с "Железного Феликса"? - наконец-то не сдержался
Вася. - Или с графа Бенкендорфа? Или, не к ночи будь помянут, с Малюты
Скуратова?
- Начинайте, откуда хотите, - сухо бросила Надя, возвращаясь к
сейфовским бумагам. - Хоть с Лаврентия Палыча, меня вы такими подколками не
"достанете"!
"Как же, так я тебе и поверил", подумал Щепочкин, тихо прикрыв за собою
дверь. И поспешил на сцену, откуда уже явственно доносились голоса
Городничего и Хлестакова.
***
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
ПО ТЕПЛЫМ СЛЕДАМ
- А, а вот и рецензия на спектакль, - обрадованно перебил Серапионыч.
Теперь он изучал газету "Интимный театр". - Как всегда, лихо пишет наш
главный театровед Гарри Петушков: "Славная была постановочка. Но об актерах
солидному критику, каким является автор этих строк, даже и говорить-то
тошно. Не пойму, какому болвану пришла в голову мысль пригласить на главную
роль детектива Дубова - с таким же успехом Буратино могло бы сыграть обычное
полено. Грымзин в роли Дуремара выглядел столь органично, что у меня
закралась крамольная мысль - а не пора ли ему бросить свой банк и
отправиться на болото ловить пиявок. Исполнитель Пьеро инспектор Столбовой
мог бы ему составить подходящую компанию. Конечно, хорош был Мешковский в
роли Сизого носа: играл столь достоверно, что алкогольный перегар валил с
ног зрителей в последних рядах. Неплох Карабас в исполнении постановщика
Святославского. Меньше бы наступал на бороду собственной песне, то в конце
третьего акта не потерялся бы в юбках Мальвины". Ну и дальше в том же духе.
Извините, я вас, кажется, опять перебил.
- Да пустяки, - усмехнулся Столбовой, - было очень приятно услышать
мнение театрального знатока о своих актерских способностях. Да, так вот о
покушении на... ну, скажем так, исполнительницу Алисы. Если вы заметили, в
масках, закрывающих все лицо, играли шестеро - лиса Алиса и пятеро
псов-полицейских.
- Ну да, - подтвердил Василий. - Это ведь ваши оперативники? Но на
репетиции их было пять, а на спектакле всего лишь четыре.
- В том-то и дело, - поспешно подхватил Столбовой, заметив, что
Серапионыч снова собирается процитировать какой-то смачный кусок из
газеты. - Из пятерых моими оперативниками были только четверо - Донцов,
Блинцов, Сенцов и Воронцов. А пятый - некто Савельев, регулировщик ГАИ,
причем близко никто из наших с ним не знаком. - Инспектор хотел сделать
эффектную паузу, но эффектной паузы не получилось - заговорил доктор:
- "Всякие подгулявшие дамочки, не разбирая дороги, повреждают столбы,
усугубляя и без того скудное освещение нашего города. И при этом матерятся,
как извозчики, на всю Незнанскую улицу". Это уже из газетки "Кислоярск -
сегодня".
(Елизавета Абаринова-Кожухова, "Искусство наступать на швабру")
***
А теперь, как мы и обещали, небольшой дайждест городской прессы с
материалами о премьере "Ревизора" и сопутствующих ей событиях.
1) "Увы, наш город находится в стороне от широких путей, по которым
гастролируют театры из блистательных столиц, и поклонники сего древнейшего
искусства должны довольствоваться тем, что предлагает им наш любительский
театр. Так что скажем спасибо самодеятельным актерам и режиссеру Св.
Быдскому за их бескорыстный и самоотверженный труд, а также администрации
городского ДК, за то что до сих пор не выставила малобюджетный театральный
коллектив на улицу и не сдала помещение какой-нибудь фирме "Рога и копыта".
И вот вчера поклонники Мельпомены получили долгожданный дар - новую
постановку "Ревизора" по пьесе великого Гоголя. На наш взгляд, спектакль
удался на славу, хотя бесспорным его не назовешь..."
(Газета "Городские ведомости", раздел "И о культуре", из статьи
"Нечаянная радость")
2) "...Спектакль и впрямь небесспорный - в смысле "не без порно".
Нет-нет, конечно, откровенно сексуальных сцен там не было - видимо, их
господин режиссер приберег для следующей постановки. (Поговаривают, что в
его планах инсценировка скабрезной прозы Эммануэль Арсан). Вообще же, увидев
рецензию на быдовский "Ревизор" (гоголевским назвать его карандаш не
поднимается) в разделе "И о культуре", нам пришел на ум один анекдотец: "И в
заключение последних известий - новости культуры. Сегодня был застрелен
директор филармонии..."
(Газета "Местная правда", из полемической заметки "На чью мельницу льют
помои деятели искусства?")
3) "...Постараемся абстрагироваться от концептуальных наворотов -
пускай по ним "проезжаются" те, кто в явлениях искусства видят лишь одно
внешнее. Мы же поговорим о режиссуре и игре актеров (...) С.И. Быдский
принадлежит к той породе театральных режиссеров, которые, очень тонко
чувствуя и понимая актеров, помогают им максимально раскрыться в роли. А
учитывая специфику народного театра, деятельность Святослава Ивановича можно
даже назвать просветительской. За несколько лет ему удалось создать
сплоченный коллектив единомышленников, сеющий разумное, доброе и вечное в
нашем темном царстве (...) Хотя любая концепция - это палка о двух концах,
и, на мой субъективный взгляд, именно концептуалистские установки Быдского
привели к некоторым шероховатостям, не укрывшимся от глаз внимательного
критика, то есть меня. Но все это мелочи по сравнению с теми удачами,
которые, несомненно, плод усилий всего творческого коллектива. Яркий пример
актерско-режиссерского сотрудничества - уездный врач Гибнер, который в
исполнении начинающего актера Герхарда Мюллера из эпизодического персонажа
сделался одним из ярких действующих лиц. Не могу не отметить супругу
Городничего Анну Андреевну в ярком исполнении Галины Ивановой, которая за
пределами сцены более известна как заведующая городским моргом. На ее фоне,
пожалуй, чуть бледновато выглядит Хлестаков (банковский служащий Вадим
Петровский), но у него есть все возможности "подтянуть" свою роль в
следующих спектаклях - это, несомненно, очень перспективный молодой актер, с
которым г-н Быдский связывает определенные планы на будущее. Но настоящим
"открытием сезона" стал милицейский работник Георгий Рыжиков, необычайно
ярко и органично воплотивший на сцене образ Городничего. Если в первом
отделении он как будто "раскачивался", то во втором сыграл так, словно вышел
на сцену в послений раз. После спектакля в беседе со мною Святослав Иванович
подтвердил, что действительно, Георгий Максимович по независящим от него и
от режиссера причинам не сможет участвовать в дальнейших представлениях
"Ревизора". Г-н Быдский посетовал, что теперь придется на ходу вводить в
роль другого исполнителя, и высказал предположение, что таковым может стать
Василий Щепочкин. Хотя лично я сомневаюсь, что он сумеет достойно заменить
Рыжикова - в роли Держиморды господин Щепочкин смотрелся, прямо скажем, не
очень убедительно. Но мы-то знаем, что для Святослава Ивановича нет ничего
невозможного..."
(Из театрально-критического обзора в газете "Луч света")
4) "Когда при перезахоронении останков Гоголя вскрыли его гроб, то
обнаружили писателя лежащим на боку. Однако причиною тому был вовсе не
летаргический сон, в состоянии которого Гоголя будто бы похоронили, а
разухабистые постановки его пьес, от коих великому Русскому драматургу не
было покоя и в гробу. Остается лишь гадать, в какой позе обнаружили бы
Николая Васильевича, если бы открыли его гроб после премьеры "Ревизора" в
нашем самодеятельном драмтеатре.
Не будем говорить о том, насколько гнусно и цинично постановщик
надругался и над великим замыслом, и над текстом пьесы - иного от господина
Быдского никто и не ждал. Но он не просто извратил Гоголя, а еще и заставил
его персонажей предаваться бесстыдным сексуальным извращениям, из которых
педерастическое влечение Городничего к Хлестакову - еще не самое
отвратительное.
При других условиях мы остановились бы подробнее на таком
осквернительстве Русской классики, но в тот же день в том же городском ДК
происходило нечто, что затмило даже скандальную премьеру. Разумеется, мы
говорим об аресте шайки заговорщиков во главе с так называемым "князем
Григорием" - управляющим делами банка "Шушекс" Григорием Семеновым. Ни для
кого не секрет, чего эти негодяи добивались - установления своего
олигархо-космополитического режима, сначала в нашем городе, а потом,
ползучим способом, и во всем нашем многострадальном Отечестве. Надеемся,
следствие установит и то, насколько с заговором были связаны наши
доморощенные магнаты - покойный Иван Шушаков, его наследница Ольга, а также
вдова, сбежавшая в Лондон по проторенным следам Герцена, Березовского и
прочих отщепенцев. Но, конечно, все это лишь мелкие бесы, а главарей и
вдохновителей даже наши так называемые правоохранителные органы едва ли
решатся тронуть. Например, борзописательницу Елизавету Абаринову-Кожухову,
чьим именем был назван клуб ролевиков, под прикрытием которого действовали
заговорщики. Ни для кого не секрет, что сия новоявленная Жорж Санд проживает
в Латвии, этом главном плацдарме НАТО, Евросоюза и Международного валютного
фонда в нашем ближайшем зарубежье. Так что теперь даже самым наивным
россиянам ясно, откуда растут ноги у наших новоявленных путчистов".
(Из передовой статьи на городском патриотическом интернет-портале
www.rodinofil.narod.ru)
5) Уважаемые радиослушатели! Сегодня печальный день - наша радиостанция
"FM - голубая волна" заканчивает свое вещание. А завтра, включив приемник на
этой частоте, вы услышите тишину. Не открою Африки, если скажу, что любое
предприятие масс-медиа может существовать только благодаря спонсорам. Был
такой благодетель и у нас - лишь сегодня мы можем открыть имя этого
замечательного человека: Григорий Алексеич Семенов. Теперь, когда он стал
жертвой клеветы и неблаговидных интриг, наша радиостанция, лишенная
необходимых средств, вынуждена прекратить вещание. Вы спросите, дорогие
слушатели, кому понадобилось отправлять за решетку порядочного человека и
доводить до банкротства честную радиостанцию? Думающим людям ответ ясен. Для
остальных поясним - коррумпированным властям города, у которых мы были как
бельмо на глазу... Простите, мне тут оператор показывает, что пора
закругляться - остальные ведущие "Голубой волны" тоже хотят успеть
проститься со слушателями. Еще всего пару слов. Григорий Алексеич, как
истинный демократ, никогда не навязывал нам собственных музыкальных вкусов,
и я даже не знаю, какую песню поставить для него, если узник совести нас
теперь слышит. Но мне кажется, что замечательная песенка "Сюси-пуси,
миленький мой" хоть немного скрасит Григорию Алексеичу его тюремные будни.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг