- В том-то и дело, что мне ничего не известно, - сокрушенно вздохнул
Вася. - С теми мизерными фактами, которыми я располагаю, не сунешься ни в
прокуратуру, ни в суд. Даже инспектор Рыжиков, уж на что "продвинутый"
человек, да и тот, кажется, начинает на меня поглядывать, как на фантазера,
если не сказать похлеще. Но с вами-то я могу поделиться и фактами, и
подозрениями - надеюсь, вы меня поймете правильно.
Вася отодвинул кубок, встал из-за стола и прошел в угол комнаты, где у
него стоял стол с компьютером.
- Для начала позвольте напомнить несколько цитат из "Холма демонов", -
сказал Щепочкин и, открыв соответствующий файл, с выражением зачитал:
- "До вашего сведения довожу, что третьего дня скончался князь Иван
Шушок, сидящий на Белой Пуще. И как ни старались остальные сородичи оного,
Шушки, но нехорошие слухи поползли через их холопов. Что-де не своею смертию
умер князь Иван, а убит был ночью неизвестным злодеем. Но тут слухи разные
имеются: то ли зелье ему в ухо было влито, когда он опочивал, то ли горло
ему перегрызла тварь неведомая и кровь всю его испила. Последним живьем
князя видел его постельничий Григорий, коему злые языки постыдную связь с
хозяином приписывают, но он ничего о смертоубийстве не знает, так как
произошло оно после полуночи. Когда слуги в соседней комнате услышали крики
сдавленные и вбежали, князь был еще жив и постель его вся кровью залита. И
говорят, прошептать успел он одно слово: "оборотень", да на том и дух
испустил. Всем слухам этим невероятным верить трудно, так как сильно странны
они, да и, как известно, нерадивые слуги всегда глупости всяческие про своих
господ говорят, а постельничему Григорию, в любимцах у Ивана ходившему,
просто завидовали. Дьяк Посольского приказа Блинов".
- Ну, так это из документов, похищенных в царь-городском
древлехранилище, - заметила Надя. - Но какое это имеет...
- Самое прямое, - перебил Вася. - А как вам такой отрывочек?
И он зачитал:
- "...Странным нам показалось сразу то, что мало гостей на свадьбу
приглашено было, а простой народ и вовсе стрельцы отогнали подальше. А про
жениха княжны Ольги, дочери Ивана Шушка, говорили только гадости всяческие,
и что-де из постели в постель перелез, и родовитости он сомнительной, а иные
чернокнижником его за глаза называли. В глаза же говорить опасались, так как
злопамятен он. И в пример приводили как смерть князя Ивана, так и погибель
странную воеводы Полкана, и боярина Перемета, и еще других, кто Григория в
глаза не жаловал. И те же языки добавляли, что с тех пор как покойный князь
приблизил к себе оного Григория, так среди людей его верных смерть лютая
своей косой прошла. И умирали все странным образом, по большей частию с
горлом перерезанным, а то и с кровью испитою. И будто бы повинен во всем
некий заморский чародей, Григорием зело привечаемый. А княжна же Ольга при
венчании гляделась будто спящей на ходу, и Григорий ее вел под венец своею
рукой, а родственники шли сзади, чего раньше не бывало. А еще, с людьми
разговаривая, слышал, что по местным лесам много всякой нечисти в последние
годы объявилось и что управы на нее нет. Боярин Петухов, Царь-Городский
посланник при Белой Пуще."
- Очень мило, - только и смогла сказать Анна Сергеевна. - Я эти отрывки
как-то смутно припоминаю - должно быть, пробежала по диагонали, не слишком
вникая.
- И очень напрасно, - заметил Вася. - В них - один из ключей к нашим
загадкам! Ну и в заключение позвольте вам зачитать еще один фрагментик: "К
самим похоронам никто из гостей допущен не был и потому княжну Ольгу только
в гробу сыздаля при отпевании видали. Но ничего особливого не заметили.
Слухи всякие промеж людей ходили, что-де сам Григорий сгубил ее, вместе с
заморским колдуном, дабы на Княжий престол воссесть. Но слухи эти могли и
другие из рода Шушков распускать, дабы Григория скинуть и самим править. И
говорили они, что княжение после Ивана перешло к дочери его Ольге, а после
ее смерти к Григорию перейти не может. Но все это слухи темные, и ходит их
множество, и иные до чудных дел договариваются. И все это шепотом, потому
что власть Григория сильна и строга. И Григорий множество сторонников имеет
и среди бояр, и стрельцов, и простого люда. А князья Шушки любовью у холопов
своих никогда не пользовались, потому как только о своем благе пеклись и,
когда нечисть народ донимать стала, токмо обещали изгнать ее из Белой Пущи,
да ничего не делали. А Григорий уже войско сильное набирает и отменно
вооружает его, и все видят, что он об общем благе печется и править будет
твердою рукой. Не в пример Шушкам, одними разговорами пробавлявшимися. Князь
Рыжков".
Читая, Василий изредка украдкой поглядывал на дам. В то время, как
учительница сохраняла полную безмятежность, лицо журналистки становилось все
бледнее.
- Но ведь это же... Это же... - проговорила она, едва Щепочкин закончил
чтение. - Такого просто не может быть!
- Увы, - вздохнул Василий. - Есть многое на свете, и так далее.
- Ну так объясни мне, своему бестолковому другу Горацио, что все это
значит, - потребовала Глухарева.
- C удовольствием, Анна Сергеевна. Хотя, конечно, удовольствия тут
немного. Все началось с того, что Григорий Алексеич Семенов, начитавшись
ненаучной фантастики, вообразил себя князем Григорием из "Холма демонов". И
ладно бы вообразил, так ведь он еще и начал действовать, как в книге, только
не в параллельном, а в нашем мире. Или, вернее, он выстроил себе
параллельный мир, но забыл отделить его от нашего. А тут еще и среда, как на
грех, оказалась самая подходящая. Нужен князь Шушок - вот вам банкир
Шушаков. Нужна княжна Ольга - пожалуйста, Ольга Ивановна. Он и шайку
сколотил под стать себе, один Гробослав, то есть ди-джей Гроб, чего стоит.
- Стоил, - тихо поправила Надя.
- Но ему и этого показалось мало, - продолжал Василий. - Что он, без
Анны Сергеевны Глухаревой не мог бы справиться? Но нет, раз в книге есть
такой персонаж, то и у него должен быть. В этом и сила, и слабость одержимых
людей. Они способны добиться своих целей, даже самых бредовых, но их, если
действовать с умом, не так уж трудно убедить в чем угодно. По принципу: "Ах,
обмануть меня нетрудно..." И в том, что заслуженная учительница и
авантюристка - одно и то же лицо. И в том, что к нему заявился шарлатан
Каширский, и даже не один, а целых два и сразу. И пускай один самозванец,
зато второй - уж самый перенастоящий Каширский. Это мы, нормальные люди,
вечно сомневаемся, а у сумасшедших всегда и все "сходится".
- То есть ты хочешь сказать, что князя Шушка, то есть банкира Шушакова,
Гриша Семенов... - недоговорила Анна Сергеевна. И, на миг войдя в образ
своей "литературной" тезки, докончила фразу: - Замочил?!
- Похоже, что так, - кивнул Вася. - Может, и не совсем таким способом,
как в книге. А может, Иван Владимирович помер своей смертью, а Григорий
убедил себя, что это он.
- Или кто-то убедил Григория, - как бы вскользь заметила Надя.
- И такое возможно, - согласился Василий. - Как бы там ни было,
"процесс пошел", и теперь следующий шаг - женитьба на Ольге Ивановне
Шушаковой с ее последующим устранением.
- Зачем? - не поняла Надежда. - Мне кажется, что Григорию Алексеичу нет
смысла особенно спешить - он ведь и так уже фактически глава банка.
- Смысл как раз есть, - возразил Щепочкин. - Банк для него не самоцель,
а лишь этап на пути к власти. Мы только что слышали - до муниципальных
выборов три с половиной месяца. За это время ему нужно: во-первых, как можно
ярче "засветить" Ольгу Ивановну соискательницей "мэрского" поста; во-вторых,
сыграть свадьбу; в-третьих, сделаться безутешным вдовцом; в-четвертых,
успеть самому выдвинуться кандидатом в мэры, "раскрутить" себя и выиграть
выборы. И все это - в ударно-стахановские сроки. А уж как Григорий будет
нами править - это у госпожи Абариновой-Кожуховой описано более чем смачно.
- Никогда бы не подумала, что Гриша на такое способен, - сокрушенно
вздохнула Анна Сергеевна.
- Вася, а исчезновение старшей Ольги Ивановны, а покушение на Мишу
Сидорова, а убийство Гробослава, в смысле ди-джея Гроба - как все это
понимать? - осторожно спросила Надя. В общем-то она и сама прекрасно
понимала, "как это понимать", просто ей хотелось услышать мнение Щепочкина.
- Они устраняют любые препятствия на своем пути, - ответил Вася. И
пояснил: - Не только тех, кто им мешает, но и все, что не вписывается в
книжный сюжет. У Абариновой ничего не сказано про матушку княжны Ольги - вот
наш Григорий Алексеич таким элегантным образом и сплавил Ольгу
Ивановну-старшую за бугор, а заодно и избавился от лишнего претендента на
наследство. Вообще-то ей еще повезло. В отличие от Миши Сидорова, которого
отправили "в аут" самым брутальным способом.
- Постой, Вася, - перебила Анна Сергеевна. - Я понимаю, что Миша
пытался за ними следить, что-то узнать. Но не думаю, что он бы много чего
добился. А ты - опытный детектив, который реально может их разоблачить.
Почему же они начали с Миши, а не с тебя? По-моему, тут что-то не очень
вяжется.
Вася невесело усмехнулся:
- Анна Сергеевна, вы - математик и мыслете логически. Но вы забываете,
с кем мы имеем дело. Это преступники, воображающие себя вурдалаками. У них
своя, вурдалачья логика. Я для них - Василий Дубов, часть их игры, и меня
они убирать не станут. Во всяком случае, до поры до времени.
- А как же барон Альберт?..
- Если бы он и впрямь хотел, чтобы вы убили меня, то не стал бы крутить
вокруг да около, а действовал куда решительнее.
- Значит, и Ивана Покровского мне убивать не придется? - с заметным
облегчением произнесла Анна Сергеевна.
- А вот в этом я не уверен, - помрачнел Василий. - Тут, похоже, шутки
кончились. Только что мы узнали об убийстве ди-джея Гроба, он же Гробослав,
он же по чистой случайности Иван Покровский, но остались еще двое - агроном
и инженер. И, судя по словам барона Альберта, эти двое - ваши.
- Очень странно, - вздохнула Анна Сергеевна. - Ну, пусть они
сумасшедшие и маньяки, но бегать по городу и "мочить" всех встречных Иванов
Покровских - это уж, извините, перебор.
Вася смутился - ему очень не хотелось сознаваться заслуженной
учительнице в своем ночном налете на штаб-квартиру князя Григория, а еще
более - в том, как он по недомыслию "подставил" Ивана Покровского. Поэтому
детектив-любитель избрал более пространное объяснение:
- Гробослава убрали не только как Ивана Покровского, но и как
изменника: это ведь именно он попытался "подсунуть" князю Григорию
самозванца под видом Каширского. Но дело даже не в этом...
- А-а, кажется, я поняла, - подхватила Анна Сергеевна. - По книге я, то
есть моя тезка, должна была убить человека по имени Иван Покровский, чтобы
он не успел освободить княжну Марфу!
(Княжна Марфа, которая томилась на болоте в шкуре лягушки, по сюжету
"Двери в преисподнюю", была ближайшей родственницей Шушков и возможной
соперницей князя Григория).
- Вот именно, - с облегчением подтвердил Василий. - Но и здесь они
хотят вашими руками убить двух зайцев. Нет, не в смысле инженера с
агрономом, а избавиться от всех потенциальных "Иванов-царевичей" и заодно
привязать вас к себе общим преступлением. - Щепочкин чуть помолчал, зачем-то
передвинул на столе чашку с давно остывшим чаем. - И в этой связи убийство
ди-джея Гроба педставляется мне весьма знаменательным. Что за изуверство -
десяток ножевых ранений!
- Прямо как в "Восточном экспрессе", - вставила Надя. - Или там их было
аж двенадцать...
- Не хочешь же ты сказать, что это было что-то вроде ритуального
убийства! - изумилась Анна Сергеевна.
- Насчет ритуального не знаю, - пожал плечами Вася, - но вспомните, что
говорил Рыжиков: удары наносили трое, и один из них - левша.
- Ну, тогда князь Григорий ухайдакал даже не двух, а трех ушастых
зверьков, - заметила Надежда. - Убрал предателя Гробослава, троих связал
круговой порукой, а заодно приобрел и козырь в борьбе за пост городского
головы: как же, убит журналист, открыто выступавший против
мэра-коррупционера!
- А если Гриша еще и женится на Ольге Ивановне с ее миллионами, то его
уже не остановишь, - озабоченно проговорила Анна Сергеевна.
- Свадьбы не будет! - решительно пообещал Вася.
***
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ВИРТУАЛЬНОЕ КЛАДБИЩЕ
Кушать подано! Уважаемый автор на сей раз решил попотчевать своего
читателя не французским "оливье", а блюдом из той же национальной кухни -
откровенным винегретом. Елизавета Абаринова-Кожухова, по всей видимости,
неплохой знаток кулинарии, в отличие от так уважаемой ею Александры
Марининой. И любителям особых поварских изысков данное блюдо без сомнения
придется по вкусу. Особенно тем, кто не слишком себя баловал шампанскими
винами времен Катерины, не развлекался ядами от Пушкина "a'la Salieri", не
вкушал десерту от пресных рижских посиделок последнего времени (по-старинке
себя величавшими - тусовки). Особенно, если эти любители одновременно, между
делом, не листали Кристи, Конан-Дойля, ту же Маринину или Воронова, и, упаси
Боже, раннюю Кожухову. Да, сегодня великая "калинарка" Елизавета превзошла
самое же себя - по части ингредиентов, составляющих нынешний винегрет. Не
забыты даже мельчайшие подробности слабостей, пристрастий и (о, какое горе,
какое горе!) пороков завсегдатаев рижских "тусовок", которыми автор очень
удачно сдобрила свое последнее произведение, как заправским соусом. Ну что
ж, Уважаемый читатель, уже наверняка заметно обильное слюноотделение в
предвкушении предстоящей трапезы. И так - приятно не... , то есть - аппетита
конечно же!
(Александр Шелкович, предисловие к повести Елизаветы
Абариновой-Кожуховой "Недержание истины")
***
Находясь дома, прославленная писательница Елизавета Абаринова-Кожухова
была патологически неспособна сосредоточиться на творчестве. Все свои
знаменитые произведения она написала, сидя в уютных рижских кофейнях за
чашечкой кофе или чая, и преимущественно на маленьких бумажках размером в
1/4 от обычного писчего листа. (Елизавета была весьма удивлена, узнав, что
ее британская коллега, автор ныне всемирно прославленных и триумфально
экранизированных произведений, свои первые книги сочиняла точно таким же
способом и даже в те же годы, когда госпожа Абаринова писала "Холм
демонов").
Дома Елизавета набирала написанное на компьютере, после чего
многократно перечитывала и правила текст, добиваясь максимальной
художественной выразительности, так что зачастую окончательный вариант той
или иной главы отличался от рукописного до неполной узнаваемости. Однако
черновики писательница не выбрасывала, а бережно складывала в особом комоде,
полагая, что когда-нибудь они будут высоко котироваться на аукционах вроде
"Сотби" или "Кристи" и станут немалым подспорьем в диссертантской
деятельности грядущих абаринистов и кожуховедов.
Нынешний день был особый - сегодня за очередной чашечкой кофе Елизавета
наконец-то написала последнюю строчку новой книги "Царь мышей" (третьей из
серии "параллельного мира"), над которой работала последние два с половиной
года. Обычно в такие мгновения Елизавета испытывала чувство глубокого
удовлетворения и осознания своей значимости в литературе и общественной
жизни. И это ощущение длилось очень долго - минут десять. После чего
неутомимая труженица пера бралась за осуществление очередного замысла, коих
у нее слихвой хватило бы как минимум на ближайшие двести лет. На сей раз
госпожа Абаринова-Кожухова пребывала на перепутье - то ли сразу приступать к
новому крупноформатному бестселлеру о приключениях Дубова с Чаликовой в
параллельных и перпендикулярных мирах, то ли вернуться и закончить
социально-детективную повесть "Убийство по телеграфу", которую оставила
недописанной, увлекшись замыслом "Царя мышей".
Елизавета сняла "шпильки", переобулась в уютные шлепанцы и включила
компьютер. По заведенному обычаю, проверила электронную почту. Писем было
немного - всего два. Одно из них содержало рекламу, или "спам": некая
сомнительная контора за самую умеренную плату предлагала достопочтеннейшей
госпоже Абариновой-Кожуховой участок в два квадратных килобайта на
престижном участке виртуального Хайгейтского кладбища. Сначала писательница
не могла взять в толк, отчего столь лестное предложение постигло именно ее,
но потом вспомнила: однажды, прочитав в журнале "Гео" статью Бориса Акунина
о знаменитом лондонском погосте, где в укромных живописных уголках водятся
ежики, зайчики и прочая живность, сентиментальная Елизавета загорелась
мечтою быть похороненной именно там, о чем имела неосторожность поделиться в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг