Падение «Галактики» - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Книжная Полка

17. «Алия». Преимущества консерватизма.

– Старший офицер Лютер Краусс, – снимая шлем, представился вышедший из шлюза «краб».

Ростом офицер был никак не меньше двух с четвертью метров, а в сочетании с военной выправкой казался еще более высоким. Весь баргонский экипаж, даже Скала, рядом с ним выглядел не слишком внушительно. Игорь не раз встречался с обитателями Крабовидной туманности и понимал, что Краусс среди прочих соплеменников не самый крупный мужчина, но на баргонцев габариты союзника землян произвели довольно сильное впечатление. Совсем приуныли они, когда следом за старшим офицером на борт корабля поднялись сопровождающие его солдаты. Ни один из них не был ниже ростом или уже Краусса в плечах. Баргонцам, возможно, было в диковинку и то, что трое из шести воинов оказались чернокожими. В Империи люди темнее снега не проживали. Однако самое интересное заключалось в том, что, кроме традиционных кортиков, у «крабов» не было никакого оружия. Эта деталь не ускользнула и от взгляда Сна. Он заметно расслабился и вышел навстречу гигантам.

– Капитан Сон, – назвался баргонец и с удивлением пожал протянутую Крауссом руку. – Добро пожаловать на борт.

– Спасибо, капитан, – поблагодарил Краусс и окинул взглядом всю разношерстную компанию. – Я прибыл по поручению полковника Кински, командира дальнего бомбардировщика «РУТ 1217», чтобы провести с вами совещание...

Сон, казалось, совсем онемел от такого поворота событий и только судорожно кивнул, выражая свое полное согласие. Игорь тоже опешил, поскольку совещание это даже не переговоры и подразумевает полное взаимное доверие и согласие, а когда он последний раз стартовал с Земли, «крабы» были союзниками Галактики по альянсу против Баргона. Удивленное лицо Спивакова, а может быть, внешность Михаила подсказали гостю, что обещанные земные офицеры именно они, Краусс безошибочно выделил их из толпы и поприветствовал отдельно:

– Здравствуйте господа...

– Здравствуйте, старший офицер, – ответил Игорь, пожимая его руку. – По–видимому, мы слишком увлеклись внутренними корабельными проблемами и не в курсе новых политических веяний?

– Да? – Офицер указал на его униформу и, улыбаясь, ответил: – Значит, вы интуитивно почувствовали ветер перемен? Это делает вам честь.

– Прошу в кают–компанию, – взволнованно предложил Сон. – Мой старший помощник как раз наладил пищевой автомат. Кофе?

– Черный, – согласился Краусс и, не оборачиваясь, скомандовал своим солдатам «вольно».

Могучих парней тут же обступили пораженные десантницы, и не успели офицеры войти в кают–компанию, как между рядовыми завязалась весьма непринужденная беседа.

За кофейным столиком расположились Краусс, Сон, Скала и земляне. Ястреб остался на вахте в рубке.

– Я догадываюсь, что у вас возникла масса вопросов, – попробовав кофе, начал Краусс, – и потому не стану тянуть с ответами...

– Мы довольно долго были без связи, – вставил реплику Сон.

– Так я и понял, – сказал офицер. – События последних суток поставили всех людей и андроидов, – он вежливо кивнул в сторону Скалы, – перед жестким, но довольно простым выбором. Либо мы продолжаем воевать друг с другом и исчезаем как вид, либо объединяемся, хотя бы на время.

– Нам угрожает внешний враг? – спросил Миша.

– Нет, – Краусс отрицательно покачал огромной головой. – Враг внутренний. Можно сказать, доморощенный, но от того только еще более опасный. В эти минуты он осаждает столицу Галактики, и у нас нет никаких сомнений в том, что в случае удачного завершения операции против Земли он двинется сначала на Баргон, а затем направится и в Крабовидную туманность. Остановить его – наш общий долг. Хотя это по большому счету даже не долг, а элементарная жизненная необходимость.

– Вы говорите о биомехах? – спросил Игорь.

– Совершенно верно, – пристально рассматривая его лицо, ответил «краб». – Вы со мной не согласны, Игорь Сергеевич?

Внутри у Спивакова все похолодело. Он не называл офицеру своего имени, а раздавать портреты с автографами привычки не имел. Тем не менее союзник смотрел на Игоря так, словно они были знакомы минимум вечность. Взгляд его пилот с трудом, но выдержал, однако желание вмешиваться в дальнейший ход беседы у него почему–то пропало.

– То, чего вы боялись, наблюдая за ростом самосознания расы андроидов, все же произошло, но не с искусственными людьми, а с вашими мыслящими космическими аппаратами, – продолжил Краусс.

Все это было понятно и без его пояснений, но космонавты слушали рассуждения гиганта очень серьезно и послушно кивали в такт его акцентам на том или ином слове. Польщенный таким вниманием, офицер настолько увлекся речью, что даже забыл про кофе.

– В отличие от земных или баргонских, наши ученые еще в самом начале экспериментов по применению бионики поняли опасность, скрытую в ее бурном развитии. В условиях космического полета степень самостоятельности биомеханического существа, приспособленного к жизни вне атмосферы, серьезно возрастает, и ему остается лишь найти достойную цель жизни, если можно так выразиться. Как только она становится для биомеха достаточно ясной, срабатывает дремлющий механизм осмысления собственного места среди других существ. Смоделировав достаточное количество ситуаций, мы пришли к выводу, что все преимущества применения биомехов в конце концов обернутся потерями, многократно превышающими разумные пределы. Вы этого делать не стали и вот теперь расплачиваетесь полным развалом государственной машины. Его первый этап – гибель армии – идет полным ходом. Наш народ не агрессивен, поэтому не собирается пользоваться вашей грядущей слабостью и покорять Галактику или Империю Баргона. Ко всему прочему, пока в них бушует биомеханическая эпидемия, ваши государства не представляют никакой ценности. Но взирать со стороны на расползающийся пожар мы не имеем права. Потому правительство Союза Семи Систем объявило войну на уничтожение всем биомеханическим кораблям, независимо от их принадлежности.

– Где же вы были раньше? – тихо и без всякого осуждения, спросил Михаил.

– Мы неоднократно предупреждали правительство Галактики о грозящих вам неприятностях, – ответил Краусс. – Наш Председатель Совета встречался и с вашим Президентом, и с Адмиралом Викторовым...

Офицер снова посмотрел в сторону Игоря, и тот изо всех сил постарался изобразить, что совершенно не понимает, почему гость одарил его взглядом непосредственно после упоминания о Викторове. Ни о каких предупреждениях со стороны «крабов» Адмирал Спивакову не говорил, хотя тайн от Игоря у него обычно не было. «Или я слишком хорошо о себе думаю?" – мысленно задал себе вопрос пилот.

– И что вам ответил Адмирал? – спросил Михаил.

– Видите ли, капитан Абрамов, – снова блеснул слишком полными знаниями союзник, и Миша, почти как до этого Игорь, удивленно открыл рот, – господин Викторов показал нашим представителям встречные расчеты. В них результат повсеместного применения биомехов был несколько иной. Вернее – совсем иной. А нам обоим прекрасно известно, что для Галактики мнение Адмирала считается истиной в последней инстанции. Возможно, случай с биомехами и в самом деле является первой ошибкой Викторова, но она настолько серьезна, что я бы впредь не стал доверять ему решение таких глобальных вопросов.

– Вы и не доверяете, – вступился за Адмирала Спиваков.

– Зато это делаете вы, – невозмутимо ответил Краусс.

– Вы на что–то намекаете, или я вас неверно понял? – начал заводиться Игорь.

– Поняли вы меня верно, – ответил офицер, – но не можете себе в этом признаться. Пока. Но со временем это пройдет.

Краусс говорил настолько самоуверенным тоном, что Игорь был готов его придушить. Сделать это в прямом смысле шансов у него не было, но в переносном – поставить заумного офицера на место – он мог вполне. Сдерживала Спивакова только загадочная осведомленность Краусса в делах «Галактики». Следовало сначала выяснить, насколько много он знает, а уж потом можно было затевать скандал.

– Может быть, вы расскажете все по порядку? Что произошло за время нашего радиомолчания? – сдержанно попросил Игорь.

– Извольте, – не стал упрямиться офицер и подробно пересказал всю историю о неудавшемся захвате Баргона и обстановке, складывающейся вокруг Земли.

– Значит, биомехи встретились на тайном плацдарме в неизвестной части пространства? – переспросил Игорь. – Там они договорились и повернули оружие против людей?

– Именно так, – согласился Краусс.

– Попрошу вас взглянуть вот на это, – Спиваков вставил в проектор кристалл с записью донесения Секретаря. – Это и есть то самое пространство?

Краусс довольно долго изучал голограмму и в конце концов сказал:

– Прошу прощения, но этот снимок не имеет к плацдарму никакого отношения. Нашей разведкой совершенно точно установлено, что концентрация биомехов произошла в районе звездной системы Порт–Артур, в непосредственной близости от вашей пограничной зоны. Это территория Галактики. А здесь, – он указал пальцем на голограмму, – если я не ошибаюсь, Млечный Путь виден, как отдаленная туманность. К тому же снимок имеет явные признаки фальсификации...

– Семьдесят ноль пять, – вдруг произнес Михаил номер пограничной армии, и Спиваков был вынужден согласиться.

«Баргон концентрирует на границе до семи флотов. «Крабы» отходят. Рубежи Галактики в направлении Андромеды открыты..." – вспомнил Игорь донесение. – Вот в чем было дело! Вот что меня тревожило перед самым отлетом! Фальсификация!»

Тот, кто подменил изображение, не догадался заодно исправить и текст. А члены Управления «Галактики», с подачи Секретаря, сопоставив поддельную картинку с истинным текстом, развили мысль о тайном плацдарме. Ведь посол докладывал о совершенно очевидных вещах.

«Семь тысяч пятая пограничная армия отошла для переформирования», – продолжал вспоминать Игорь. – Вот вам и проход для орды биомехов! «Баргон концентрирует силы на границе»... Так это же имелась в виду граница Галактики, а не какой–то далекой туманности, вот в чем соль! Ну, с Секретарем понятно – он дипломат, а не аналитик из контрразведки, но как могли пропустить такие очевидные детали Сыромятин и Викторов?! Я, к слову, тоже... Выходит, источник все же подвел нашего посла при дворе Баргона? Или дело в самом Секретаре?»

– Вам случайно не известно, кто командует земными биомехами? – нарушая конспирацию, спросил Спиваков у Краусса.

– Известно, – ответил офицер. – Если для вас это важно – генерал Прохоров, ваш бывший Секретарь правительства Галактики при дворе Баргона.

– Вот оно как?! – нараспев произнес Михаил.

Он знал суть задания Игоря, а потому предположил, видимо, то же, что и Спиваков.

– Секретарь решил возглавить «народный фронт»? – негромко проговорил земной капитан, обращаясь только к Игорю. – Подсунул «Галактике» дезинформацию, заставил бросить в бой армию и повернул биомехов против всех.

– Не сволочь ли? – соглашаясь с рассуждениями напарника, ответил Игорь. – Стоп! Как Секретарь мог узнать о том, что мы открыли участок границы? Да и разве могли пограничники сделать это без приказа из штаба? Охраной рубежей занимается отдельное ведомство, но подконтрольно оно самому Викторову. Что же получается? Адмирал подыграл Секретарю?! Нет, такого просто не могло быть! Видимо, Адмирала обманул кто–то из завербованных Секретарем генералов. Например, начальник Погранслужбы Галактики или... Нет, это тоже не то... Главного пограничника я знаю очень неплохо и в нем абсолютно уверен...

Интенсивные рассуждения завели в тупик, и Спивакову пришлось замолчать. Он не мог обвинять коллег без веских доказательств, а таковых у него пока не было. «Краб» что–то знал и был в состоянии помочь, это Игорь видел по его неглупым глазам, но он почему–то молчал. Можно было предположить, что в разведке союзников провели примерно такую же аналитическую работу и теперь подозревают всех руководителей Галактики, в том числе и теневых. Но откуда они могли узнать, что некто Спиваков не простой пилот, а Начальник Управления?

– А... – Игорь хотел задать следующий вопрос, но Краусс его опередил.

– А все остальные генералы и адмиралы командуют теми же подразделениями, что и раньше. За исключением генерала Сыромятина. Он исчез во время прыжка на Марс...

– Исчез? – Игорь невольно приподнялся с дивана.

Сыромятин был единственным из генералов «Галактики», которому Спиваков мог доверить даже собственную жизнь, и сообщение о его возможной гибели было для Игоря ударом.

– Во время прыжка? – переспросил Михаил. – Он прыгал через портал?

– Через что же еще? – вместо Краусса ответил капитану Игорь. – Сыромятин пользовался только электроникой. Биомехов он не жаловал...

– Да нет, – Краусс покачал головой. – На этот раз генерал воспользовался услугами только что вернувшегося с рембазы биомеха. Видимо, техническое состояние корабля его и подвело. Через выходной портал прошли только обломки биомодуля...

– Не может быть! – Игорь был совершенно подавлен.

Сыромятин погиб? То, что выброс обломков мог быть трюком, Спиваков даже не пытался вообразить. Биомехи наверняка знали, что генерал для их авантюры является серьезным препятствием, и потому первая мысль Игоря была о том, что, подсунув Сыромятину неисправного биомеха, кто–то просто разделался с потенциально опасным противником. Снова «кто–то»! Это был наверняка тот самый человек, который снял охрану с участка границы и подменил снимки вражеского плацдарма. Кто же он? Игорь никак не мог решиться на последний шаг и хотя бы самому себе назвать имя этого высокопоставленного диверсанта. «Неужели... Нет, кто угодно, только не он!»

– Я вижу, вам есть о чем подумать? – с интересом изучая реакцию Спивакова, спросил Краусс.

– Это верно, – согласился Игорь. – Но у нас мало времени. Вы это хотели сказать?

– Да, – ответил офицер. – Сводный отряд дальних бомбардировщиков, в котором мы состоим, направляется в зону боевых действий...

– Мы готовы, – перебивая Краусса, заявил Сон. – Хотя без таких пушек, как ваши, нам будет не так–то просто тягаться с биомехами...

– Установить на ваш корабль нейтронное орудие – не проблема, – заверил офицер. – Но для этого нужен док. В космосе такие реконструкции проводить мы не пробовали.

– Обойдемся, – влез в их разговор Михаил. – Нам нельзя терять ни минуты!

– Согласен, – снисходительно взглянув на воодушевленного Михаила, заявил Сон. – Тем более что слабость вооружения мы можем компенсировать избытком летного состава...

Пока Сон и Ястреб готовили корабль к прыжку, Спиваков и Миша сидели в кают–компании, задумчиво осушая уже по четвертой чашке кофе. От помощи землян баргонцы отказались, ссылаясь на то, что, раз уж они в состоянии справиться без мозга «Алии», то без лишних рук это произойдет и подавно. Такая железная логика вполне убедила офицеров не настаивать и убраться из рубки обратно в «кофейный отсек». Беседа не клеилась, и когда в помещение вошла Белка, возражать они не стали. Девушка скромно присела на кресло в углу и, налив себе кофе, затеяла типичную женскую игру: «отвлечение мужчин от важных занятий». И то, что они в тот момент бездельничали, не имело никакого значения. Игорь, например, не знал, от чего именно, но она их явно отвлекала. Он по этой причине злился, а вот Михаил не стал упираться и быстро проиграл Белке всухую. Через две минуты он уже сидел рядом с девицей и нес несусветную чушь.

– ...А в Токио, городе на семи островах, в это время уже начинает цвести сакура, – вещал он, как бы невзначай придвигаясь к Белке поближе. – Это очень красиво...

– Я видела рекламный фильм в инфопотоке, – ответила девушка. – Мне тоже понравилось.

– Инфопоток! – Михаил презрительно скривился. – Разве можно сравнивать голограмму с реальной жизнью?! Ведь наслаждение цветущим садом складывается из сотни ощущений. Видеть и слышать совсем недостаточно. Когда ты стоишь на реальной земле, вдыхаешь неповторимый букет ароматов весны, цветов, набухших почек... Кожа чувствует прикосновение ветра... Это же совершенно другая реальность!

– Птичка вдруг на плечо нагадит, – равнодушно подсказал Спиваков, – тоже отличие от инфопотока...

– Очень остроумно, – ехидно ответил Михаил и скривился.

А Белка, между прочим, улыбнулась. И взгляд ее задержался на пилоте значительно дольше, чем того заслуживала его глупая реплика. Игорь почему–то потупился и снова вернулся к кофе. Беседа о преимуществах реальных путешествий перед виртуальными напомнила ему об Эноле. Еще пара встреч, и Спиваков мог бы к ней привязаться. Если бы не «заступничество» Адмирала. Игорю почему–то хотелось верить, что не вмешайся в тот инцидент Викторов, все могло бы сложиться не столь печально.

– А вам, Игорь, нравится весна? – неожиданно обратилась Белка к Спивакову.

– Что? – Он даже растерялся.

«Нравится ли мне весна? – Игорь задумался. – Нет, возможно, я чего–то не понимаю? Вернее, перестал понимать с возрастом. Весна... Лужи, постоянная слякоть, промозглый ветер. Когда же это безобразие заканчивается, наступает пыльная жара. Без пышной зелени и цветов, которые еще не успели распуститься, а потому абсолютно неуместная. К тому же земля еще хранит в себе холод прошедшей зимы и в городских парках нет ни одного желающего поваляться на жиденькой травке и поглазеть в высокое небо... Нет, пожалуй, весна мне не нравится».

– Лето в средней полосе... – ответил пилот.

– С комарами по вечерам и пеклом в полдень, – чуточку иронично поддержал приятеля Миша. – Представьте себе, Белка, палатка на берегу реки, удочка, костер, уха и негромкое бренчание на гитаре... Никаких инфопотоков, суеты и дел. Только отдых, неспешные размышления о приятных вещах и сладкая дрема...

– Романтично, – согласилась девушка. – Но скучно. Если нет инфопотоков, то откуда в мозг поступает информация для обработки?

– Она и не нужна, – попытался объяснить Михаил. – Отдых подразумевает полное отключение от забот повседневной жизни. Вы словно очищаетесь, сбрасываете сковывающую вас униформу цивилизации и приобщаетесь к природе...

– А разве для отдыха недостаточно сна? – спросила Белка.

– Сон – лишь сведение в систему полученной за день информации, – горячо возразил капитан. – В отпуске вы приводите в порядок не знания, а мысли и душу...

– Если не увлекаетесь алкоголем, – снова вставил реплику Игорь.

– Я пока не совсем разобралась с понятием «душа», – призналась Белка, вновь обращаясь почему–то к Спивакову. – И не понимаю, что находят люди в алкоголе.

– То же, что и в отпуске, только гораздо быстрее, – буркнул Игорь.

Ему было неловко перед капитаном, которого Белка явно не хотела воспринимать всерьез. Ничего поделать с этим он не мог, однако честно старался изобразить, что женское внимание ему вовсе ни к чему. А Миша был уверен, что планомерно движется к успеху. На самом же деле его путь проходил очень далеко от сердца искусственной красавицы.

«Этого может не замечать только такой осел, как Мигеле... Но если раскрыть ему глаза, он решит, что я просто тяну одеяло на себя, и разобидится, – раздраженно думал Игорь. – Вот ведь незадача... Не было других печалей, еще и любовные треугольники начали формироваться. Это все от безделья! Надо срочно чем–то заняться!»

– Приготовиться к ускорению, – очень вовремя послышался голос Сна.

– Все, детки, по коечкам, – с облегчением предложил Спиваков и первым направился к выходу.

– Мы еще поболтаем? – раздался полный надежды голос Миши.

– Конечно, – совершенно без теплоты ответила Белка и двинулась за Игорем.

Уже в коридоре десантница прибавила шаг и прошла вперед. При этом она загадочно улыбнулась и слегка коснулась Спивакова плечом. От стены до стены коридор был шириной в три метра, а с координацией движений у андроидов проблем обычно не возникало. Игорь покачал головой и невольно оглянулся. Миша в этот момент только выходил из кают–компании, а потому ничего не видел. И, наверное, это было к лучшему...