* * *
Рано утром Джу, прикорнувшего на обитых холстиной досках под зим
ним плащом, разбудил Шан. Он копался в посудном шкафу в поисках чашек
для чая. У Шана из рук выскользнула медная кастрюля и два позеленевших
хозяйских блюда, которыми Джу не пользовался.
Один ставень Шан открыл, и в комнату сейчас лились лучи утреннего
чистого солнца. Слегка покачивала листиками груша. За окном было тепло
и спокойно. Даже голосок, уставший за ночь, щебетал еле слышно, и в
ответ ему нежно тенькала какая–то птичка. Быть может, он все–таки до
бился благосклонности подруги, ради которой месяц не давал никому в
округе уснуть, и не будет больше свистеть по ночам?..
– Красиво тут у тебя, – вместо утреннего приветствия проговорил
Шан, заметив, что от содеянного шума Джу подскочил на своем жестком
ложе так, будто кастрюля и блюда попадали ему на голову. – Тихо... –
(Медный звон еще стоял в воздухе.) – Прямо сказка какая–то. Птицы по
ют – заслушаешься. А у нас многоэтажный дом, да почти что под самыми
окнами портовая таможня. И днем и ночью грохот, ругань, телеги эти не
мазаные с разбитыми колесами. Как будто в Столице нет других дорог и
улиц, чтобы по ним ездить. Столько беспокойств все это доставляет... Я
вот чай варю, только не знаю, из какой посуды ты его пьешь...
– Сбоку от умывальника посмотрите, на полке, – посоветовал Джу,
протирая глаза. – Рабежский колокол уже звонил?
– Здесь разве слышно? – удивился Шан. – Ведь отсюда до Рабежа до
брых четыре лиги, а то и все пять... Я всегда по солнцу встаю. У нас
не слыхать колоколов.
– Мы на службу не опоздаем?
– Не должны.
Шан нашел обе чайные чашки Джу – пеструю с трещинкой и белую над
кушенную, и по–хозяйски протирал их полотенцем, пока чайник шипел на
плите.
Размышляя, надолго ли Шан у него поселился, Джу привел комнату в
порядок – собрал с пола постельные принадлежности и сложил на кровать.
«Когда я прочитаю родительское дело? – думал он. – Все время мне
что–то мешает...»
– Я совсем забыл, – Шан вдруг задрал полу кафтана и полез в
карман штанов. – Аглар велел тебе передать ключи.
Связка с двумя жетонами – для архива и для входа на второй этаж
префектуры, – коротко звякнув, шлепнулась на застеленную кровать.
– Сегодня Аглара на ночном дежурстве подменю я, а потом, когда
будет мое дежурство – я не помню точно, когда – ты подменишь меня, мы
с Агларом так договорились. А еще он велел тебе, если ты в самом деле
веришь Единому, больше молиться. Ни с кем, сказал он, не происходит
таких вещей, как с Джу. Он просил предупредить, чтобы ты был очень
внимателен.
