* * *
Он жил еще несколько долгих секунд.
Бет умирала, истекая кровью в иссеченном осколками кресле...
Высоко в небе появились габаритные огни ботов. Один из них тащил за
собой стальные нити чалочного захвата.
Райвен видел все это, лежа на боку. Беспомощный и искалеченный, он не
мог пошевелить ни одним сервоприводом.
Он знал, что будет дальше. Труп Беатриче просто зароют в землю, а его
разберут по винтику, с тем чтобы изучить и скопировать на конвейере
какого–нибудь военно–промышленного комплекса.
Сбывалось то, о чем когда–то предупреждала его Мать...
Полковник Шнайдер не учел только одного: Райвен не был РОБОТОМ, он
представлял собой нечто в тысячи раз сложнее.
Решение пришло к нему за доли секунды.
– Вот хрен вам, ребята... – прохрипел разорванный динамик аудиосистемы.
– Вы будете лечить Бет, причем сделаете это очень старательно... Я не
оставлю вам выбора.
Патрульные боты уже зависли над поверженной боевой машиной, заключив ее
в ослепительный круг света, когда в покалеченной броне Райвена вдруг со
скрежетом открылся люк, и дымный выхлоп катапульты швырнул кресло с
умирающим пилотом по низкой дуге. Сверкнув в лучах прожекторов, оно улетело
во тьму.
На пульте управления Райвена горел один–единственный крохотный огонек,
под которым мерцала зловещая надпись:
«САМОУНИЧТОЖЕНИЕ».
В следующую секунду страшной силы взрыв потряс приземистые здания
грузовых терминалов.
Впервые в истории робот сознательно отдал свою жизнь за человека. Он
был ему другом...
В рубке управления патрульного бота взбешенный полковник, глядя на
бесформенные, потерявшие всякий практический смысл уродливые останки,
склонился к микрофону.
– Найдите мне капсулу катапульты! Немедленно! – прохрипел он. – Если
пилот умрет, я с вас шкуру спущу!
