Глава Вторая. Два Берега
Только за полцикла до встречи с Мадой на Великом Берегу Аве Мар впервые
увиделся с Куцием Мерком, своим секретарем.
Парокат Аве Мара остановился в тот день на горном перевале континента
«культурных» Даньджаба.
У Аве захватило дух. Открывшийся с высоты океан словно поднялся на
самое небо. Туманная полоса горизонта казалась грядой высоких облаков.
Внизу лежал Город Дела. Небоскребы стояли концентрическими кругами. Они
соединялись кольцевыми и радиальными улицами–аллеями, по обе стороны которых
зеленели парки и поблескивали озера. В центре города высился небоскреб,
похожий на коническую ось чудовищного «колеса деловой жизни».
Аве нажал ногой на педаль, открывая клапан котла высокого давления.
Паровой привод медленно двинул машину с места, разгоняя до нужной скорости.
Парокаты совсем недавно, но быстро заменили устаревшие машины с
двигателями сжигания. В свое время они отравляли выхлопными газами воздух
городов. Истребленное ими горючее могла бы служить химическим сырьем для
одежды и других предметов быта.
Аве Мар, несясь с огромной скоростью по великолепной дороге, пересек
внешнюю круговую аллею, на которой располагались башни домов Города Дела.
Издали они казались коническими. На самом деле они были уступчатыми. Их
спиралью опоясывала дорога для парокатов, которые, взбираясь по ней,
достигали любого этажа. Конический небоскреб был как бы обернут спиральной
дорогой по всем этажам с въездами в гаражи у каждой квартиры.
Внутри конических башен, обернутых этой спиралью, размещались магазины
с коридорными выходами на спиральную дорогу, рестораны, кафе, а также театры
и концертные или просмотровые залы. А в самом центре многослойного строения
находились производственные мастерские и деловые конторы. В гаражи под
жилыми комнатами вели самоходные лестницы.
Что же касается простых фаэтов, работавших в мастерских, то они, не
имея машин, почти никогда не спускались из своих тесных квартирок, не зная
иного мира, ограниченного спиральной дорогой небоскреба.
Аве остановил парокат. Двери гаража сами собой открылись и закрылись за
ним, когда он въехал.
Машина не требовала никакого ухода, всегда готовая к работе, с нужным
давлением пара в котле. Нагревательное устройство из вещества распада
являлось как бы частью машины, изнашиваясь вместе с нею.
Аве Мар был в подавленном настроении. Он нагрянул к одному из своих
друзей. Но тот созывал у себя тайное собрание и Аве на него не пригласил.
Аве понял все и тотчас уехал.
На обратном пути он видел жалкие хижины фаэтов, работавших на полях.
Ему стало стыдно перед самим собой, что у него над гаражом несколько жилых
комнат, в которых никто, кроме него, не живет.
Он не знал тесноты, но знал одиночество и мог лишь по экранной связи
вызвать мать. Ах, мама, мама! Находясь даже на огромном расстоянии, она
безошибочно догадывалась, каково на сердце у сына, и всегда первая
появлялась на экране.
Аве понуро встал на побежавшие вверх ступеньки.
В чем смысл жизни, если впереди тупик, из которого фаэтам нет выхода?
Безумие искать его в истребительных войнах. Это понимают многие фаэты...
Но почему друзья не доверяют ему? Вместе с ними и он мог бы не молчать!
Разве он не разделяет учения Справедливости? Но он не нужен им... Никому не
нужен...
Аве вошел в первую из своих круглых комнат и замер в изумлении. Ему
навстречу поднялся широкоплечий, коренастый горбун с настороженной улыбкой
на жестком лице.
– Легкости и счастья! – сказал незнакомец. – Я Куций Мерк! Правитель
Добр Мар вручил мне ключ от этой квартиры как секретарю своего сына.
Аве горько усмехнулся:
– Отец беспокоится, что сына загрызла тоска?
– Отец подумал о большем.
– Избавит это от горечи?
– Разве худо побывать на древнем материке Властьмании? Культурная
дикость и высокая техника в руках варваров, называющих себя «высшими»? Одно
это чего стоит!
– Что толку от таких мечтаний? Я работал с Умом Сатом. Мне, знатоку
распада вещества, не позволят уехать за океан. Мы живем во времена пустоты,
неверия, накала...
– Как секретарь, я помогу во всем, даже в поездке на континент
варваров.
Сказав это, горбун скрылся в другой комнате. Вскоре он вернулся, неся
сосуды с напитками и два баллончика со сжатым дурманящим дымом, которым в
минуты отдыха любили дышать «культурные». Одежда Куция Мерка натягивалась на
горбу, словно сшитая на другую фигуру.
Аве удивился, как быстро освоился здесь его новый знакомый. Запущенная
квартира преобразилась. Включенные еще до прихода хозяина механизмы навели
чистоту.
Затягиваясь дымом, молодой фаэт разглядывал Куция Мерка.
– Если бы съездить на Властьманию, – говорил он а раздумье, – пока
тоска еще не убила желания...
– Желания надо осуществлять. Иначе не стоит желать. Заокеанские
фаэтессы очень красивы.
– Какое это может иметь значение? Даже знание бессильно вывести фаэтов
из тупика. Бездушное политиканство, бездумное поклонение догмам! Твердолобые
не желают слушать ничего, что им незнакомо!.. – Аве, переживая непризнание
своих идей, срывал теперь свою обиду.
– Великий закон инерции! Инерция преодолима приложением энергии. Закон
стоит толковать шире.
– Куций Мерк подготовлен, несомненно, более, чем надо для обязанностей
секретаря.
– Преодолеть инерцию надо и в самом себе.– И Куций Мерк выпустил
замысловатый клуб дыма.
Горбун определенно удивлял Аве Мара. Но ему предстояло удивляться все
больше и больше.
Куций приходил теперь к Аве Мару ежедневно и без устали рассказывал о
легендарном континенте древнейшей цивилизации. Оказывается, он прекрасно
знал Властьманию, был знаком с ее историей, искусством, архитектурой,
видимо, не раз бывал там, прекрасно говорил на языке варваров, как называл
обитателей Властьмании.
– Смотри и удивляйся. Глубина невежества и высота знания, чужая техника
и дикие теории «высших», трущобы круглоголовых «уродов» и легендарная
красавица Мада Юпи.
– Дочь диктатора? – нехотя поинтересовался Аве.
– Воспитана культурнейшей няней из круглоголовых. Стала Сестрой
Здоровья, лечит вопреки отцовскому «учению ненависти». Отец ее так любит,
что сносит любые причуды.
– Какова же она из себя? – рассеянно спросил Аве. Куций оживился.
– Длинные ноги бегуна, но женственны. Линии ее тела – для мрамора.
Мягкое сердце и спесивая гордость. Трудно снискать ее расположение.
– Похоже, что Куций Мерк добивался этого.
Горбун с горькой усмешкой показал на свой горб:
– У Куция Мерка слишком тяжелая ноша в жизни.
Он теперь совсем избавил Аве Мара от повседневных забот по хозяйству,
продолжал много рассказывать о Властьмании, но о Маде больше не вспоминал.
Аве Мар сам завел разговор о возможной поездке за океан.
Куций Мерк словно ждал этого:
– Места на корабле заказаны.
