Глава 3
Операция высадки и развертывания силового десанта началась в шесть
часов утра по местному времени.
Командующий эскадрой Райков из флагманской рубки «Руслана» поддерживал
связь и управлял автоматикой высадки всех четырнадцати кораблей.
На объемном экране центрального компьютера, суммирующего данные всех
датчиков от постов наружного наблюдения, горела схематическая цветная
карта планеты.
На восьми уникарах уже закончили монтаж энергетических антенн, и они
доложили о готовности и приему плазменных потоков.
Генераторы четырнадцати кораблей, зависших над районом предстоящей
операции, прогоняли на форсированном режиме, проверяя готовность всех
систем к переброске мощности на планетарные приемники силового щита в на
генераторы кинжальных полей, чтобы расколоть, сиять и подавить любое
противодействие противника.
Восемь зеленых точек и шесть желтых отмечали на карте район высадки
десанта. Они опоясывали широким кольцом район будущих боевых действий.
Пока что ни один из наземных комплексов не вошел в прямое соприкосновение
с противником.
Задержка с монтажом шести комплексов грозила сорвать срок начала
операции.
Райков представил себе то огромное напряжение, которое царило сейчас в
энергетических отсеках всех четырнадцати кораблей, работающих в режиме
форсажа и вынужденных то и дело выбрасывать из своих переполненных
накопителей избытки энергии.
Цветные радужные всполохи время от времени окутывали корабли.
Все корабли эскадры доложили о нулевой готовности почти час назад.
– Энергопосты: семь, восемь, четырнадцать, два. Ваше резервное время
истекает.
Почему не докладываете о готовности? – негромко произнес Райков в
невидимый вреди приборов главного пульта микрофон селекторной связи с
планетарным десантом.
– Седьмой готов.
На главной карте один из оранжевых огоньков сразу же сменился зеленым.
– На восьмом обнаружены некомплектные пластины накопителей. Доставка
резерва задерживается.
– «Денеб», в чем дело?
– Мы не можем найти эти чертовы пластины! В резерве планетарного
комплекса их не оказалось.
– Почему не запросили помощь у соседей?
– Они не хотели одалживаться, Игорь Сергеевич. Уже все сделано, «Росток»
выслал шлюпку с пластинами пятнадцать минут назад.
– Впредь потрудитесь докладывать обо всех задержках немедленно! Я не
слышу ответов остальных постов.
– Четырнадцатый готов.
– На втором вышел из строя координатор.
– Сколько времени вам потребуется на замену блоков?
– Не меньше часа.
– В таком случае, я вас снимаю с операции. Второй, отключайтесь.
Восьмой и шестой, возьмите зону второго на свои излучатели.
На пульте вспыхнул огонек экстренного вызова. Должно было случиться
что–то чрезвычайно важное для того, чтобы диспетчерская пропустила к нему
сейчас этот вызов.
– Слушаю.
– Кленов настаивает на встрече с вами до начала операции.
Райков на секунду задумался. В суматохе посадочных операций и
развертывания планетарных служб у него так и не нашлось времени для
встречи с Кленовым, а говорить по каналам связи тот отказался. Ох уж этот
УВИВБ со своими секретами, придется все же его принять. Он пробыл на
планете больше недели, знает местную обстановку. Его наблюдения могут
пригодиться во время штурма. Пока отстающие посты не доложили о
готовности, минут пятнадцать у него найдется.
– Дайте ему «добро».
Кленов вошел подтянутый и даже как будто помолодевший с той последней
встречи на Земле, когда он руководил сложнейшей операцией «Прорыв».
– Рад приветствовать вас в качестве командира эскадры, Игорь Сергеевич.
Они обнялись.
– Прости, что не смог увидеться с тобой раньше. Что такое первые
«причальные»
сутки, ты и сам хорошо знаешь. Совет получил твое сообщение, вся
информация изучена. Кроме того, был еще и ультиматум. Нам предложено
убраться с Ангры, ну да это ты и сам уже знаешь.
– Знаю и не согласен с решением Совета.
– Я ждал чего–нибудь подобного. Не зря ты ко мне так рвался и не хотел
говорить по вифону. У тебя есть новые данные?
– Нет. Только интуиция, здесь силой ничего не добьешься. Нужно искать
другие пути.
– Поиск путей – одна из задач вашей конторы. Мое дело – исполнять
решение Совета. Какую альтернативу ты предлагаешь?
– Подождать. Разобраться в обстановке.
– Сколько ждать? Ты знаком с этим? – Райков взял с пульта небольшую
фишку голограммы, нажал кнопку, и в воздухе возник сложный
пространственный чертеж.
Кленов сразу же узнал Ангру, снятую из космоса. Вокруг планеты змеились
линии напряжений магнитных и гравитационных полей, грубо разорванные в
одном–единст–венном месте.
– Это последние данные нашей съемки. Дыра в магнитном поле планеты все
время расширяется. А вот эта присоска, выступ, рог – называй как хочешь –
каким–то образом связана с движением местного солнца и трех лун Ангры.
Ученые пришли к выводу, что если мы немедленно не примем мер, ситуация
уйдет из–под нашего контроля, и мы навсегда потеряем планету.
– Она нам и раньше не принадлежала. Ангра не входит в состав Федерации.
Здесь есть лишь дикие независимые поселения.
– Зато Гридос принадлежит... Пространство вокруг него начинает
свертываться. Мы даже близко не смогли подойти к планете. То же самое
произойдет здесь.
Кто–то стремится закрыть от нас обе эти планеты. Кое–кто из ученых
считает, что производится попытка перевести Ангру в другое измерение,
увести ее в параллельный мир. Очень она им нужна.... Ты случайно не
знаешь, зачем?
– Во всяком случае, догадываюсь.
– Вот и я догадываюсь. Ключ здесь, мой дорогой, ключ ко всем
внепространственным путям, проложенным цивилизацией архов. Может быть,
управляющий центр или что–нибудь подобное, я не знаю, что именно, но в
открытой тобой зоне находится нечто такое, ради чего не известная нам
цивилизация готова поставить на карту все что угодно, а ты говоришь –
подождать, сделать им такой подарок.
Подождать, пока у нас из–под носа уведут Ангру, свернут пространство и
закроют к ней все подходы.
– Мы можем погубить планету и ничего не добиться.
– Во всяком случае, тогда управляющий центр не достанется нашим врагам.
– А жители Ангры?
– Они воины. Им тоже нужны эти дороги. Их Совет проголосовал за поход.
И никто не знает, что с ними станет, если Ангра перейдет в параллельный
мир. Так что выбор у них небольшой... Я сделаю все от меня зависящее,
чтобы локализовать конфликт, ограничить его районом Серых скал. Но если
нас атакуют, нам придется защищаться всеми доступными средствами. Времени
на разговоры и раздумья уже не осталось. Наступила пора действовать. Для
того нас сюда и прислали. Давай этим и будем заниматься каждый на своем
месте.
Переубедить Райкова Кленову так и не удалось. Этого следовало ожидать.
У него не было ни одного серьезного аргумента, лишь предчувствия да
предположения. А тут еще Роман пропал...
Время стремительно покатилось в сторону войны, как снежная лавина,
наращивая скорость и мощь, теперь ее уже не остановишь.
Кленов смотрел в иллюминатор на пока еще зеленую планету. В ее живой
шкуре есть уже одна черная дыра от их неудачной посадки. Ее видно даже с
такой высоты.
Сколько их еще прибавится? Неужели Ангре суждено погибнуть?
Бурная, кипучая, странная жизнь шла внизу своими тайными путями. Жизнь,
движение и полноту которой за эти несколько дней, проведенных на Ангре, он
уже успел ощутить.
Еще вчера казалось, что спешить особенно некуда, впереди достаточно
времени для раздумий, и вдруг все круто изменилось. Поздно просить россов
отложить поход к Серым скалам, даже Романа искать поздно... А ведь,
наверно, случилось что–то чрезвычайно важное, раз он ушел от них, не
попрощавшись, ничего не сказав...
Что–то такое, о чем они даже не догадываются. Когда приходится
принимать важные решения без учета всех обстоятельств, это может привести
к трагическому финалу.
Так уже бывало не раз в нашей собственной истории. Теперь мы рискуем
повторить наш печальный опыт на этой чужой планете...
Кленов не мог сдержать нарастающую тревогу, мысль все время
возвращалась к Роману, стараясь пробиться через барьер непонимания. Словно
уже не было поздно, словно можно было еще что–то изменить...
Над лесом тихо падал холодный дождь, а может быть, это была роса?
Раньше Роман не задумывался над такими вещами, всем своим существом ощущая
малейшие изменения в природе, но теперь его чувства притупились.
Мир постепенно отодвигался от него куда–то в сторону, становился
тусклым, порой едва различимым, на смену ощущениям приходил сонный покой,
которого он так ждал всем своим огромным измученным телом, а может быть,
вовсе не тело у него так ныло? Может быть. Какая разница? Покой приглушает
любую боль. Сквозь прищуренные веки его взгляд продолжал скользить вдоль
пустынного тракта, идущего от города россов, и светлая линия дороги не
желала гаснуть в его сознании, словно он все еще чего–то ждал от нее... И
в конце концов дождался.
Фигура всадника, укутанного в серый, сливающийся с сумерками плащ,
отделилась от городских ворот и медленно двинулась к лесу. Всадник ехал
неуверенно, часто останавливался, подолгу стоял у обочины, опустив поводья
и предоставив коню полную свободу.
Может быть, он никуда не спешил или искал кого–то? Кто знает. Так или
иначе, всадник постепенно приближался к тому месту, где лежал левран.
Когда между ними осталось не больше десятка метров, что–то вновь
остановило всадника. На этот раз он даже откинул с головы капюшон плаща,
чтобы лучше слышать звуки леса, и долго всматривался в придорожные кусты,
словно можно было заметить лежащего неподвижно леврана, словно можно было
его услышать.
В конце концов левран чем–то выдал себя. Вздохом, движением или
неосторожным обрывком мысли, слишком четко мелькнувшим в сознании и
передавшимся его телепатическими способностями.
Возможно, всадник казался ему пришедшим из далеких снов, и он не верил
в его реальное существование.
Как бы там ни было, сидящий на лошади человек вздрогнул, словно его
позвали, и, пришпорив копя, направил его прямо к леврану. Тот не
шелохнулся и тогда, когда теплая лошадиная морда вздохнула над самым его
ухом.
– Левран... – тихо прозвучал знакомый голос. – Значит, я не обманулась,
значит, ты в самом деле звал меня... Почему ты молчишь? Почему не
отвечаешь мне? – Элия спрыгнула с коня и подошла вплотную к огромной морде
зверя.
Печальный глаз приоткрылся и глянул куда–то в сторону, не замечая ее, –
Ты меня не слышишь? Ты не хочешь со мной разговаривать? Все эти дни с тех
пор, как мы расстались, я не знала ни минуты покоя. Что–то было
неправильно. Я не знала что и пошла к жрецу, хранителю Солнца... Он
рассказал мне старую легенду.
В древности, когда здесь правили архи, каждый мог превратиться в
леврана.
Каждый, кто хотел пожертвовать собой ради своего племени или ради
любимой...
Никто не знает, откуда ты взялся и куда девался Роман. Левранов никто
не видел со времен архов. И сегодня, когда я почувствовала, что ты
близко... Мне удалось обмануть стражу у городских ворот, все заняты
сборами в поход, завтра на рассвете россы выходят. Наверно, мы видимся в
последний раз. Твои друзья на огненных колесницах начинают войну, мы
пойдем с ними... В лесу стояло долгое молчание.
– Ответь мне хоть что–нибудь, – попросила девушка, но левран
по–прежнему молчал.
И с отчаянием, обостренным предстоящей разлукой, она вдруг увидела
будущее. Годы пронесутся, прошумят, протекут, как вода. Вновь она будет
стоять на этом месте, так же неслышно будут качаться от ветра ветви
деревьев, в полумраке так же будет змеиться в стороне дорога. Только
леврана здесь уже не будет. Но что бы ни изменилось в ней или в этом
месте, она всегда будет видеть его таким, как сейчас. Будет помнить этого
огромного, прекрасного и печального зверя, пришедшего к ней на помощь из
далекой легенды архов.
– Скажи мне, левран, – попросила она в последний раз, – не оставляй
меня так. Я должна знать. Я должна это услышать от тебя самого...
Но левран молчал, и лишь где–то далеко за горизонтом прогрохотал гром:
а может быть, то был не гром. Пришел звук, сухой, яростный, похожий на
удар бича, и земля содрогнулась под ногами.
