Не ходи, Кеша, в космонавты
Они сидели в Москве тысяча девятьсот девяносто девятого года уже две
недели, наблюдая за жизнью объекта воздействия Викентия Дмитриевича
Садовского, восемнадцати лет от роду, сдавшего выпускные школьные экзамены
и готовившегося поступать в Тушинское летное училище.
Вадим был занят в операции меньше других и тяготился этим, предпочитая
более напряженный ритм работы и жизни вообще. В первые дни он с замиранием
сердца ждал встречи с молодым Боричем, то есть с самим собой
восемнадцатилетним, а когда эта встреча произошла (впрочем, не совсем
встреча, Вадим просто увидел себя со стороны в компании со школьными
друзьями Кешей Садовским, Стасом Пановым и Алексеем Зеленко) и ничего не
случилось: гром не грянул, ураган не налетел, морозы не ударили, Вселенная
устояла, быстро освоился со своим положением стороннего наблюдателя и
главного гаранта безопасности группы.
Следили за Кешей в основном женщины отряда, однако изредка это приходилось
делать и Роману Константиновичу с Вадимом, представлявшим как бы второй
эшелон группы подстраховывающий. Сначала Вадим не понимал роли
напарника, снявшего квартиру в Тушине недалеко от дома Садовского, потом
узнал, что Роман Константинович абсолютник, и сразу стало ясно, что
немолодой угрюмый соратник «волчиц» ищет активников конкурирующего
Равновесия нетрадиционными методами и готовит стартовую позицию тренда,
способного изменить милиссу Кеши, а по сути его судьбу.
Во второй раз Вадим увидел себя молодого в компании друзей на московском
автосалоне и вспомнил, что действительно много лет назад посещал этот
салон с приятелями. Вспомнил он и свой восторг от увиденного, особенно от
концепткаров «Фольксвагена W12» И отечественной «ЛадыРапан», теперь же
лишь с любопытством окинул взглядом эти машины, давно снятые с
производства в его время. Восемнадцатилетние же парни реагировали на
новейшую автотехнику, как и положено, с интересом и знанием дела, и Вадим
с удовольствием и внутренней улыбкой прислушивался к их болтовне, узнавая
собственные оценки, аргументы и выводы.
Его так и подмывало подойти к ребятам и спросить, не узнают ли они его, но
последствия подобного шага были непредсказуемы, в том времени, откуда он
спустился в прошлое, все могло измениться самым разительным образом, и
Вадим терпел, начиная видеть в своем положении и некоторые плюсы. Плюс
первый: ему было безумно интересно наблюдать за собой и Кешей со стороны и
сравнивать, впечатления детства и сегодняшнего дня. Плюс второй: «волчицы»
не знали, что Диана успела предупредить его (зачем она это сделала
оставалось тайной, хотя по зрелом размышлении Вадиму показалось, что он
знает ответ: девушка ему симпатизировала... если не сказать больше) и что
он собирался принять коекакие превентивные меры.
Двадцать первого июня они наконец вычислили активников альтернативного
Равновесия. За Кешей наблюдали в три смены, в каждой по два человека, и
еще трое «волков» находились в резерве в качестве группы подстраховки. О
появлении «волчиц» они не догадывались и чувствовали себя спокойно, судя
по их поведению и радиопереговорам.
Двадцать второго июня группа Надежды Тимуровны начала развертку тренда. Во
все детали операции Вадима не посвящали, но в общих чертах он знал, что
«волчицы» подготовили для Кеши Садовского «зеленый коридор» в летном
училище, в результате чего он должен был без особых проблем сдать все
экзамены, а Роман Константинович и Вадим должны были отсечь все
случайности, которые могли помешать Кеше поступить в училище. В эти
«случайности» входили и действия «волков», выполняющих свою задачу и не
знавших, что параллельно работает группа конкурентов.
Так, например, было известно, что план активников РА предусматривает даже
физическое ограничение доступа Кеши к экзаменам, в результате чего он либо
просто опаздывал на один из них, либо попадал в аварию и получал травму,
не дающую ему возможности сдавать экзамены, либо заболевал, что также
автоматически вело к изменению планов самого Кеши. Из донесений разведки
РК, занимавшейся расследованием крутых изломов жизненной линии Садовского,
группа Надежды Тимуровны знала, что двадцать четвертого июня Кеша попал
под машину, сломал руку и в летное училище, естественно, пойти не мог,
зато по настоянию родителей и дедастроителя (обработанного экспертами
«волков»), который пообещал подарить внуку квартиру в Тушине, сдал
экзамены в строительный институт.
Правда, Вадим не помнил, чтобы Кеша двенадцать лет назад попадал в аварию,
но объяснялось это достаточно просто: после школьных экзаменов пути
приятелей разошлись, готовились они поступать в разные учебные заведения и
встречались редко. Хотя, с другой стороны, возникал парадокс: Вадим
помнил, что Викентий стал летчиком, а потом и космонавтом. Превращение
Садовского из космонавта в строителя к тридцати годам жизни оказалось для
Борича полнейшей неожиданностью. Поинтересовавшись у Романа
Константиновича, чем объяснить возникший парадокс, Вадим получил ответ:
Произошла бифуркация тренда, развилка во времени, реальность разделилась
на два альтернативных варианта, один из которых превратился в
«хрономогилу», в петлевой «хронокарман».
Но почему это произошло? выразил свое недоумение Вадим.
«Волки», очевидно, торопились и не смогли просчитать всех последствий
тренда, изменяющего милиссу Садовского. То, что вы помните Викентйя
космонавтом, говорит о нестыковке новой милиссы Садовского со старыми
милиссами его друзей.
А может быть, я тоже абсолютник? пошутил Вадим.
Роман Константинович улыбнулся и не стал отвечать. Вадим понял: память
абсолютника была не главным его преимуществом. В отличие от обыкновенных
людей абсолютник мог свободно перемещаться из слоя в слой регулюма и жить
на любой планете. Вадим о такой свободе мог только мечтать.
Двадцать четвертого июня группа Надежды Тимуровны заняла места таким
образом, чтобы можно было контролировать любой шаг объекта воздействия. За
Кешей следили с трех сторон, в то «время как Вадим и Роман Константинович
готовились перехватить машину, которая должна была сбить Садовского, когда
он выйдет из дому. Вадим сел за руль мусоровоза, Роман Константинович,
загримированный под согбенного старика с палочкой (особого грима и не
понадобилось), медленно двинулся через двор Кешиной двенадцатиэтажки:
Викентий жил с родителями в Тушине, недалеко от дома деда.
Кеша выбежал из подъезда в девять часов утра с сумкой через плечо,
собираясь, по всей видимости, ехать в училище. Тотчас же бежевая «Волга» с
тонированными стеклами, стоявшая во дворе, двинулась к нему, набирая
скорость. И в тот же момент Вадим, рванув с места свой оранжевый
мусоровоз, аккуратно въехал в бок «Волги», прижимая ее к ограде новой
детской площадки. Удар, скрежет сминаемого металла, вопль клаксона
«Волги»...
Однако на этом дело не закончилось. «Волки» подстраховали свою
ретроактивную акцию, и на Кешу, оглянувшегося на грохот и шум
столкнувшихся машин, устремилась ржавая белая «Лада»«десятка», за рулем
которой, как потом оказалось, сидел не просто водительоперативник, но
абсолютник. Отвлечь его Вадим не смог, даже выскочив из кабины мусоровоза
и бросившись чуть ли не под колеса «десятки». И тогда в действие вмешался
Роман Константинович.
Палочка в его руке вдруг превратилась в карабин: с ее конца сорвалась
длинная змеистая фиолетовая молния, вонзилась в лобовое стекло «десятки».
Раздался свист, неистовый треск, стекло кабины покрылось сетью странных
черных трещин. «Десятка» вильнула в сторону и врезалась в стоявшую у
тротуара иномарку. Удар, звон разбиваемых стекол, скрежет, вой
сработавшего сигнального устройства иномарки.
Вадим подскочил к «десятке», в открывшуюся дверцу которой вылезал
водитель, и от души врезал ему в лоб «поршнем» кулака. Затем выстрелил из
парализующего пистолета в пассажира «десятки», выбравшегося с другой
стороны и достававшего оружие.
Раздался визг тормозов и колесных покрышек, во двор ворвалась еще одна
машина «Форд» с мигалками и синей полосой по корпусу, устремилась к
застывшим Вадиму и Роману Константиновичу. Кеша, тоже замер, открыв рот,
округлившимися глазами глядя на происходящее. Он ничего не понимал,
испытывая изумление и страх, и вряд ли способен был оценить грозящую ему
опасность.
Немедленно уходите! затараторила рация в ухе Вадима.
Роман Константинович посмотрел на спутника и исчез. Он владел волхвареми
ушел «квантовым тоннелем» в другой слой Регулюма, даже не подумав о
напарнике. Вадим бросился было к машине, предназначенной для экстренного
отхода, и вдруг понял, что у него появился шанс воспользоваться ситуацией
и самостоятельно подправить милиссу Кеши, которого в будущем ждала
несчастливая перспектива быть ликвидированным «волчицами».
Вадим изменил траекторию бега, метнулся к растерянному Садовскому, схватил
его за руку и рявкнул:
За мной!
Вконец одуревший Викентий послушно бросился за ним, Вадим втолкнул его в
кабину «Тойоты», не обращая внимания на возбужденную скороговорку рации,
хотел сесть на место водителя, но вынужден был отвлечься на подбегавших к
нему милиционеров. Молодые парни в камуфляже и бронежилетах, действующие
изза серии терактов в особом режиме, были настроены решительно и
рисковать не стали, срывая с плеч автоматы Калашникова и выхватывая
пистолеты. Промедли Вадим, они начали бы стрельбу. Однако опыт оперативной
работы у него был побольше, поэтому и реагировал он быстрее и умнее.
Выхватив удостоверение сотрудника налоговой полиции, он раскрыл его,
поднял над головой и крикнул:
Защита свидетеля! Я капитан Борич, служба безопасности! В тех двух
машинах бандиты! Он указал на бежевую «Волгу» и белую «десятку». Они
вооружены, осторожнее!
И бойцы ОМОНа купились на этот несложный трюк, разворачиваясь к машинам с
оперативниками РавновесияА. Чем закончились их разборки с «волками»,
Вадим уже не увидел. Нырнув в кабину «Тойоты», где сидел синий от волнения
Кеша, он рванул машину с места и торпедой вынесся со двора, едва не
задавив наблюдательницу из их же группы, преградившую ему дорогу. Стрелять
вслед она не решилась, хотя была инструктирована ликвидировать все
возникающие на пути к цели препятствия.
Хорошо понимая, что времени у него практически кот наплакал, Вадим далеко
от места схватки уходить не стал и загнал машину во двор дома на улице
Вишневой, всего в двух кварталах от дома Садовского. Посмотрел на ничего
не соображавшего парня, снял с горла «родинку» рации и улыбнулся:
Ну, привет, Кеша. Не узнаешь?
Ннет! выговорил Викентий, во все глаза разглядывая водителя.
А ты приглядись повнимательней, я тебе никого не напоминаю?
Ввадик?.. Борец?!
Вадим засмеялся. В детстве его действительно прозвали борцом за то, что он
занимался в секции русбоя.
Узнал, космонавт. Да, я Вадим, только из будущего. У меня мало времени,
не перебивай и слушай внимательно, что я тебе скажу, а главное сделай
так, как посоветую. Договорились?
Тты взаправду из бубудущего?!
Взаправду, раньше ты бы добавил: собака бешеная! Не так?
Ссобака бешеная! выдохнул Кеша, оживая. Точно, Вадимчик! Но как
же...
Некогда объяснять. Ты должен мне поверить, и все. Помоему, я никогда
тебя не подводил и всегда говорил правду. Так вот, не поступай в летное
училище! Ни в коем случае! Иди в физтех, в строительный, куда угодно,
хоть в монахи, только не в училище.
Но почему?!
Потому что это чревато серьезными последствиями. Не пойдешь в летчики
будешь жить, пойдешь...
Погибну? Где? На Луне, на Марсе?!
Вадим посмотрел на пятнистого от волнения Кешу и понял, что взял неверный
тон. Викентий был натурой романтической и жаждал славы и приключений.
Рассказывать ему о его будущих подвигах, уговаривать избегать опасности
было все равно что показывать быку красную тряпку.
Я неправильно выразился, сказал Вадим, поглядывая на часы и чувствуя,
как сжимается пружина ожидания погони. От твоего решения зависит не
только твоя жизнь, но и жизнь друзей, а это, как ты сам понимаешь, уже
совсем другой расклад. Подумай над этим, взвесь все «за» и «против» и
реши. Но ни в коем случае не рассказывай никому о нашем разговоре!
Усугубишь свое положение... да и мое тоже. Вылезай.
Что? не понял худенький, лопоухий, вихрастый Кеша.
Вылезай и беги. Лучше всего тебе уехать куданибудь на пару недель.
Сможешь?
Не думал, совсем растерялся будущий космонавт, а может быть,
строитель. Чем вы... ты... можешь доказать, что вы... из будущего?
Вадим похлопал себя по карманам, достал бумажник, вытащил оттуда пятьдесят
рублей с датой изготовления 2010 год, присоединил к ассигнации
двухрублевую монету выпуска 2008 года, затем подумал и отдал Кеше свое
удостоверение офицера налоговой полиции, где была его фотография, дата
выдачи 2010 год, фамилия, имя и отчество: Борич Вадим Николаевич.
Спрячь и никому никогда не показывай. Я могу на тебя положиться?
Можешь... те... мы еще встретимся?
Не знаю, возможно. Беги!
Викентий вылез из кабины «Тойоты», и Вадим дал газ, выезжая на улицу,
унося в душе горящий воодушевлением, изумлением и непрошедшей
растерянностью взгляд бывшего однокашника.
Он успел отъехать от места разговора с Кешей метров триста, когда его
засекли наблюдательницы Надежды Тимуровны, и рация заговорила ее голосом:
Вадим Николаевич, немедленно направляйтесь к точке выхода! Вы слышите
меня? Почему не отвечаете?
Вадим спохватился, прикрепил «родинку» рации на прежнее место.
Все в порядке, я вас слышу, следую в указанном направлении.
Где объект? Зачем вы его забрали с собой? Нарушили все инструкции!
Я спасал его от «волков», соврал он. Они готовы были открыть огонь
на поражение.
Пауза.
Вам придется ответить за свой поступок.
Отвечу, весело заверил Вадим, ловя в зеркальце заднего вида
проблесковые маячки догонявшего «Тойоту» милицейского «Форда». Меня
преследует ОМОН, хотя с уверенностью сказать, что это именно ОМОН, не
могу. Возможно, это группа поддержки «волков».
Еще одна пауза.
Постарайтесь оторваться, сказала наконец Надежда Тимуровна, мы вас
прикроем в километре от места встречи. Надеюсь, вы понимаете, что будет,
если вы не успеете, а тем более если попадете к ним в руки.
Понимаю.
Тогда используйте весь свой опыт. Вадим увеличил скорость, дождался
перекрестка и, пренебрегая здравым смыслом и правилами дорожного движения,
резко свернул на красный свет светофора.