* * *
Баркова в больнице не оказалось.
Как сказала старшая медсестра отделения, за ним приехали из области и
увезли в центральную Брянскую психиатрическую клинику имени Семашко для
прохождения реабилитационного курса лечения.
– Хотя он уже и у нас вышел из состояния фрустрации, – добавила
пожилая медсестра. – Начал сам есть, умываться, смотреть телевизор.
– А у тех, кто за ним приехал, были какие–нибудь документы? –
поинтересовался насторожившийся Каширин.
– Я не знаю, они беседовали с врачом, но наверное же были, как же
иначе. Мы больных без документов не выписываем.
– Могу я поговорить с врачом?
– А кто вы приходитесь больному?
– Двоюродный брат.
– Пойдемте. – Старшая медсестра вывела Пашу из своего кабинета и
провела в кабинет дежурного врача. – Лев Борисович, тут вот товарищ к вам,
интересуется больным...
– По фамилии Барков, – сказал Каширин. – Мы привезли его два дня
назад, у него была потеря памяти и...
– Я знаю, – кивнул врач; у него было породистое мясистое лицо с двумя
подбородками. – Увезли его сегодня утром.
– Кто, куда? Вы с ними разговаривали?
– Само собой разумеется. Это наши коллеги из военно–полевого
госпиталя Бурденко в Тросне. Показали документы, все чинчином, сказали,
что он крупный армейский начальник, чуть ли не генерал, но страдает
расстройством психики и часто впадает в депрессивное состояние.
Каширин повернулся к медсестре, которая с видимым удивлением смотрела
на врача.
– Лев Борисович, вы же говорили, что они из центра Семашко...
– Ничего подобного я не говорил, – с неудовольствием сказал врач. –
Среди них был сотрудник ЦПБ, но в качестве консультанта. Увезли его
военные медики, хотя я и возражал. Он вполне мог вылечиться и у нас.
– Ясно. Спасибо за информацию. – Каширин поспешил из кабинета и на
вопрос врача: а кто вы больному, молодой человек? – не ответил. Он понял,
что Баркова забрали в зону те же люди, что захватили у кургана двух членов
отряда. Теперь надо было уходить из больницы как можно быстрей, потому что
профессионалы зоны наверняка оставили здесь группу для перехвата тех, кто
придет проведать больного.
Однако никто не препятствовал его выходу из больницы и никто не
бросался к мотоциклу на стоянке, возле которого слонялся изнывающий от
жары Краснов. И все же стоило им отъехать от здания больницы, как за
мотоциклом сразу двинулся тупорылый новенький «бычок» с брезентовым
верхом, младший брат нижегородской «газели». Он мог перевозить не только
любой груз весом до трех тонн, но и около двух десятков вооруженных людей
– целый десант, а сельские дороги ему были не страшны.
Краснов все понял без слов, поэтому на ходу пересел в коляску и, как
только мотоцикл выскочил за деревню и углубился в лес, достал помповик и
аккуратно прострелил «бычку» правое колесо. Так и осталось неизвестным,
кто сидел за рулем автомобиля – обычный сельский шоферюга или армейский
ас: догнать мотоцикл ни тот, ни другой, без колеса не могли.
Панкрат выслушал доклад Каширина с виду спокойно, скрестив руки на
груди, потом поднял посветлевшие, буквально засветившиеся желтизной, как у
кошки, глаза на подчиненных и криво улыбнулся.
– Мы проигрываем по всем направлениям. Начальство зоны держит здесь
все под контролем, даже милицией командует, не говоря уже о средствах
массовой информации. Майор Сватов землю будет рыть, чтобы найти нас и
ликвидировать, как источник беспокойства и предполагаемой утечки
информации. Тем более, что мы стащили в зоне образчик продукции
лаборатории.
– Я вообще удивляюсь, как вам удалось так долго держаться здесь в
таких условиях, – признался Краснов. – Все как на ладони, чихнешь в одной
деревне – слышно в другой, только леса и спасают, да и то до поры, до
времени.
– Нас здесь не ждали, – пробасил Каширин. – Эти сволочи привыкли
чувствовать себя хозяевами положения и в мыслях не допускали, что кто–то
может действовать так же нагло, как они.
– Теперь они очнулись.
– К чему ты клонишь?
– Хочу выяснить ваше отношение к происходящему. Что посоветуете
делать? Сидеть здесь – это верная гибель группы, уйти – это значит бросить
ребят.
– Зачем же бросать? – пожал плечами Краснов. – Давайте тихо исчезнем
за пределы области, доберем людей, экипируемся и вернемся.
Панкрат потянул мочку уха, задумался, кивнул.
– Здравая мысль. Ты, Николай?
– По–моему, Андрей прав. Мы потеряли четверых, если считать Витьку
Баркова, чуть ли не половину группы, впятером осилить зону не удастся.
Панкрат облокотился на крышу джипа, размышляя о чем–то. В кабине
машины чирикнула рация. Панкрат достал трубку, поднес к уху, выслушал
сообщение и повернул голову к выжидательно глядящим на него подчиненным.
– Есть возможность устроить напоследок прощальный концерт. Из зоны
только что на пяти мотоциклах выехали наши приятели, причем – не в форме,
а в прикидах байкеров.
– Неужели опять пошли на охоту?! – не поверил Каширин.
– Похоже. Перехватим? Как говорит китайская стратагема номер два:
нападай там, где уступают, и не нападай там, где дают отпор.
Краснов и Каширин переглянулись.
– Я – за, – сказал Андрей. – Соскучился по делу.
– В конце концов мы ничего не теряем, – согласился Каширин. – Только
где и как мы их перехватим?
Панкрат достал рацию.
– Родион, догоните мотоциклистов и следуйте за ними. Мы выезжаем и
будем держаться сзади. Командуй, куда нам двигаться.
– Ждите, – лаконично отозвался разведчик.
– Собираемся, – бросил Воробьев.
Они покидали оружие в кабину джипа, переоделись в пятнистые
комбинезоны спецназа, выпустили из бани утомленных долгим сидением
пленников и выехали с территории дачи. Джип вел Краснов, мотоцикл –
Каширин, пристроившись в кильватере.
Через пять минут вышел на связь Родион:
– Они едут к Фошне...
Панкрат развернул карту Брянской области, нашел Жуковский район,
ткнул пальцем в россыпь кружочков и линий.
– Мы вот здесь... проедем Николаевку, Саково и на развилке повернем
налево.
– Я не ориентируюсь, будешь показывать.
– Сюда же ты доехал нормально, тут не так много дорог, по которым
можно проехать на машине. Через Саково ты проезжал, вот за селом сразу и
повернешь налево.
Снова зачирикала рация.
– Они свернули направо, в сторону Петуховки.
Панкрат сделал жест, и Краснов затормозил.
– Они едут к Петуховке,то есть практически нам навстречу. Дорога
здесь одна, придется сворачивать в лес.
– Куда они могут направляться?
– Если не остановятся в Петуховке или в Саково, то дальше развилка:
направо дорога ведет в Николаевку, налево в Косилово. Будем ждать.
Родион позвонил через полчаса: мотоциклисты остановились, не
достигнув Петуховки, потом повернули назад, миновали развилку на Фошню и
устремились к Жуковке, но через несколько километров свернули в деревню
Велея.
– Теперь они где–то в центре деревни, – докладывал Родион, – и скорее
всего развлекаются в обычном своем стиле: я слышал рев моторов и стрельбу.
Их шестеро, чем вооружены – неизвестно, мы не разглядели, хотя они
проехали мимо; пришлось прятаться в лесу. Что делать, командир?
– Ждите, – сказал Панкрат, – мы сейчас подъедем.
Краснов дал газ, джип помчался по разбитой асфальтовой дороге,
поднимая за собой пелену пыли, которая вскоре проникла в машину и
заскрипела на зубах. Каширин на мотоцикле отстал, чтобы не глотать пыль,
но вряд ли чувствовал себя лучше, чем пассажиры «ниссан–патроля».
Проехали Саково, Петуховку, а недалеко от поворота на Велею из леса
наперерез джипу вырвался мотоцикл Родиона и Михаила. «Мстители» собрались
у машины Воробьева.
– Плана действий у меня нет, – сказал Панкрат, – будем
импровизировать. Мы с Андреем и Мишей поедем вперед, понаблюдаем, что
творится в деревне. Окна у джипа темные и нас никто не увидит. Паша и
Родион ждут сигнала и по команде врываются в деревню с двух сторон. Другие
варианты есть?
– Отсутствие вариантов – тоже вариант, – пробурчал хмурый Родион, –
но самый худший.
– Ты можешь предложить что–нибудь поинтересней?
– Мне не хочется туда идти, – признался Родион смущенно. – Без
разведки, подготовки и страховки, в ослабленном составе.
Панкрат задумался. По правде говоря, ему тоже не хотелось начинать
операцию без подготовки, но и не воспользоваться шансом узнать что–нибудь
о пропавших разведчиках группы он не мог.
– Кто–нибудь еще сомневается в необходимости атаки? Не неволю, можете
со мной не ходить.
– Погоди, командир, – укоризненно прогудел Каширин, – не гони волну.
Мы не отказываемся от перехвата, тем более, что мотоциклисты – из зоны и
могут знать о судьбе Эдика, Тагира и Витьки. Но Родион прав: нас мало и
все предусмотреть мы просто не в состоянии.
– Что ты предлагаешь?
Каширин крякнул, почесал грудь под комбинезоном.
– Да черт его знает! Раз уж мы их догнали, не стоит давать отбой,
надо доводить дело до конца. Захватим «языка» и смоемся.
Панкрат оглядел сосредоточенные лица «мстителей», подставил ладонь,
получил четыре шлепка и сел в кабину джипа. Через несколько минут они были
в центре села.
Байкеры действительно развелкались.
Трое из них на бешеной скорости гонялись друг за другом по узким
улочкам Велеи, пугая и давя пернатую живность: кур, уток, цыплят; улицы
деревни были почти сплошь покрыты травой и пыли мотоциклы поднимали мало.
Жители деревни то ли попрятались, то ли отсутствовали по причине рабочего
дня, во всяком случае, никого из них видно не было, лишь коегде в окна
выглядывали любопытные лица ребятишек.
Еще двое мотоциклистов пили пиво возле продуктового магазина и
швыряли пустые бутылки в кузов стоящего рядом грузовика или на площадку
перед местным клубом с афишей американского боевика «Терминатор–2». Здесь
же притулился к стене клуба коммерческий киоск, продавец или владелец
которого, не то грузин, не то армянин, сидел на земле спиной к своему
киоску, а третий байкер, буйно заросший волосами, бородатый, пузатый,
громадный, в сапогах сорок пятого калибра, с покатыми плечами борца,
изредка прикладывался к горлышку двухлитровой пластмассовой бутыли с
фантой, лил ему на голову пенящуюся оранжевую жидкость, приходя от этого в
неистовый восторг. И веяло от всей этой кретинической развлекухи таким
театральным переигрыванием, что Панкрат похолодел, внезапно осознавая, что
их здесь ждут.
– Уходим! – сквозь зубы процедил он, доставая рацию.
Краснов с удивлением глянул на командира.
– Почему?! Да мы с ними справимся в два счета! Возьмем эту парочку у
магазина или бычару у киоска, никто и пикнуть не успеет, а те болваны
пусть себе так и катаются.
– Родион, Паша! – позвал Панкрат.
Рация молчала.
– Родион, почему не отвечаешь? Ты где? Паша, в чем дело?!
Через несколько секунд ототозвался Родион:
– Командир, тревога! Деревню окружают... – свист, скрип, ворчание,
шум, сквозь который донеслись обрывки слов: – ...ловек... двен... собак...
дить... дленно!..
– Уходи сам! – повысил голос Воробьев, ткнул Краснову рукой вперед,
приказывая уезжать и продолжая вызывать Каширина.
Джип тронулся с места, и в тот же миг байкеры перестали валять
дурака, выхватывая загодя приготовленное оружие. Это была самая настоящая
засада, заранее спланированная и неплохо организованная, развернутая с
одной только целью – выманить «мстителей» из их схрона. Цели этой
организаторы засады добились: «мстители» клюнули на приманку.
Но и те в свою очередь действовали быстро, сразу принимая
предлагаемые условия и не ожидая приказа командира. Ларин открыл огонь по
двум мотоциклистам из пистолета практически одновременно с ними, а Краснов
направил джип прямо на медведеобразного байкера у киоска, вскидывающего к
плечу помповое ружье.
Выстрел – удар заряда крупнокалиберной дроби в верхний правый угол
лобового стекла и в крышу – удар бампера о тело мотоциклиста – крик –
грохот: мужик врезался в киоск, разламывая хрупкое строение. Краснов сдал
назад и по дуге объехал площадь перед магазином, в то время как Ларин и
Воробьев стреляли каждый по своей цели: Миша заставил замолчать одного из
стрелков и попал в бак ближайшего мотоцикла; после взрыва замолчал автомат
и его напарника. Панкрат выстрелом из помповика выбил из седла первого
приближавшегося мотоциклиста, а затем прострелил колесо второго мотоцикла.
Таким образом бой в центре села закончился, но решающим он не был:
«мстителей» ждали за околицей деревни, перекрыв все три дороги, ведущие из
Велеи к соседним селам, в лес и к Жуковке.
Краснов начал было притормаживать, поглядывая то на выползающий из
леса грузовичок, то на Панкрата, но тот, налитый злой силой и яростным
желанием идти до конца, сверкнул пронзительно желтыми глазами.
– Жми! Прорвемся! Родион – уходи, не жди нас! Паша, отзовись! Если ты
меня слышишь...
Ларин тронул Панкрата за плечо, тот замолчал, заметив за сараем
последнего двора деревни лежащий на боку мотоцикл Каширина и три фигуры
рядом в пятнистой форме. Стрелять начали одновременно – и те, и другие, и
если бы не мастерство Краснова, опытного водителя,«мстителям» пришлось бы
туго, но Андрей резко свернул к сараю, тут же сделал крутой зигзаг и,
пробив ветхий заборчик огорода, вывел «ниссан» к парням в камуфляже.
Джип принял на себя несколько автоматных очередей. Михаила ранило в
плечо, Панкрату пуля пропахала правую лопатку, но ни он, ни Ларин, не
промахнулись. Выскочили из джипа, вытащили из–под мотоцикла невероятно
тяжелое окровавленное тело Каширина, с трудом впихнули в кабину, и Краснов
погнал машину навстречу редкой цепи пятнистых фигур, выскочивших из
перегородившего дорогу «бычка».
Шансов прорваться у них почти не было. Против джипа с тремя
пассажирами, вооруженными пистолетами и помповым ружьем, противник на сей
раз выставил восемь человек, вооруженных автоматами и гранатометом. И тут
Панкрат вспомнил о захваченном в зоне психотронном генераторе и, не
колеблясь, пустил его в ход. Дальнейшие события пронеслись в темпе
урагана, умещаясь всего в полминуты плотного огневого контакта.
Десантники в камуфляже открыли огонь из автоматов уже с полусотни
метров, не заботясь об экономии патронов. Огрызнулись в ответ и
«мстители», хотя плотность их огня была на два порядка ниже, несмотря на
то, что и Ларин, и Воробьев стреляли по–македонски, с обеих рук. Но если
эффективность стрельбы из пистолетов (у Михаила были восемнадцатизарядный
«бердыш» и пятнадцатизарядный «глок–23», Панкрат предпочитал отечественный
«леопард») из идущего по неровной тряской дороге джипа была невысокой, то
первые же выстрелы из пистолетагенератора, которых Панкрат не слышал, но
чувствовал – мышцы руки каждый раз сводила судорога, – принесли ощутимый
результат: гранатометчик справа, выцеливающий машину, выронил оружие и сел
в бурьян, его сосед тоже перестал стрелять, а спецназовец, пустивший
очередь в лобовое стекло «ниссана», крутанулся волчком, поливая огнем все
вокруг, и накрыл двух своих сослуживцев.
И все же силы были слишком неравными.
В джип попало не меньше полусотни пуль, высадив все стекла, изрешетив
дверцы и передок машины, и многие из них нашли седоков. Ларин умер
мгновенно и тихо, получив пулю в голову. Краснов закричал, когда
разлетелись остатки бокового стекла, изрезав ему лицо и попав в глаза, но
успел обогнуть «бычок» по склону канавы и последним усилием выключил
зажигание. Джип мягко уткнулся носом в стену кустарника, за которым
начинался лес, и зашипел паром из пробитого бачка охлаждения.
Панкрат тронул опустившего на руль голову Андрея за плечо, испачкался
в крови, секунду посидел, закусив губу, но бой еще не закончился и надо
было использовать свой долг до конца.
Сзади простучала очередь, пули забарабанили по корпусу джипа, в ответ
раздалась еще одна очередь – из леса, кто–то завопил, треснул выстрел и
вопль оборвался. Из леса выбежал Родион с автоматом в руках, уложил
длинную очередь в поле, где мелькали фигуры уцелевших врагов, подскочил к
джипу.
– Уходим, ребя!.. – продолжение фразы застыло у него на губах.
Панкрат перевалил тело Краснова на свое место, пересел за руль.
– Где Петро?
– Убит.
– Садись!
Вымазанный в грязи и зелени Родион вскочил в кабину, споткнувшись о
безвольное тело Михаила, и Воробьев погнал «ниссан» по дороге в лес, не
обращая внимания на чихающий двигатель. Родион перестал смотреть на
Ларина, встрепенулся, высунулся в окно и дал очередь по грузовику, целя по
колесам. Сел, глядя то на Ларина, то на Краснова, потом откинулся на
спинку сидения и закрыл глаза.
