* * *
Лизу привезли туда же, куда и Крутова, в отделение Жуковской милиции,
но в КПЗ сажать не стали. Растерянную, ничего не понимающую, ее привели в
один из пустых по причине раннего утра кабинетов ОВД и оставили на
попечение немолодого сержанта с бочкообразным туловищем и мясистым красным
лицом. На все вопросы девушки он отвечал стандартным «не положено», и
Елизавета в конце концов отстала от него, сев на стул в уголке комнаты и
сгорбившись от переживаний.
В девять часов утра пришел хозяин кабинета, немолодой, но сухощавый,
подтянутый, с сединой в пышных волосах, красивый капитан. С интересом
окинув взглядом безучастную ко всему Елизавету, он отпустил сержанта и сел
за стол, подвигая к себе лист бумаги и авторучку.
– Рассказывайте, – предложил он, задерживая взгляд на голых коленях
пленницы.
Лиза попыталась натянуть на колени юбку, вспыхнула, села по–другому и
смело глянула милицейскому начальнику в глаза.
– Я не знаю, что рассказывать.
– Как это, не знаете? – удивился капитан. – Вас задержали как
сообщницу опасного рецидивиста, убившего под Фошней, на складе
горючесмазочных материалов, человека.
– Чушь! – сердито сдвинула брови Елизавета. – Это же Егор Крутов,
приехал на родину из столицы, у него полдеревни – родственники. К тому же
на его родных деда и бабушку напали бандиты, чуть не убили! Вы бы лучше их
искали, а не хватали честных людей. Между прочим, он тоже работает в
каком–то столичном спецназе, и вам не поздоровится, если там станет
известно о вашем самоуправстве.
– Ух ты, как страшно! – улыбнулся капитан. – С ним мы еще разберемся,
давайте пока решим, что делать с вами, Елизавета Романовна Качалина. Итак,
вы отрицаете, что являетесь сообщницей этого бан... э–э, человека?
– Конечно, отрицаю. Я не сообщница, а он не бандит.
– И связь с ним отрицаете?
– А связь не отрицаю, – с вызовом ответила Елизавета. – И лезть в мои
личные дела не советую.
– Значит, связь не отрицаете, – снова улыбнулся капитан; улыбка у
него была неприятная, ехидненькая, намекающая на некий скрытый от
подследственной смысл. – Прямо скажем, муж ваш не будет в восторге от
этого заявления.
– Плевать мне на мужа, с которым я давно не живу, и на ваши угрозы!
Немедленно выпустите Крутова! И накажите тех, кто его избивал и издевался
над ним.
– Он – убийца и при задержании оказал сопротивление.
– Сначала докажите, что он убийца. Как он мог кого–то убить на этом
вашем горючем складе, если он целый день провел в больнице в Фошне, возле
раненого деда? Пошлите туда сотрудников, выясните.
– Выясним, золотце мое, выясним, не волнуйтесь. Что вы еще знаете
о... гм, вашем приятеле?
– А того, что я уже сказала, мало?
– Вы с ним давно... имеете близкие отношения?
– Какое ваше дело?! – возмутилась Елизавета. – Какое это имеет
значение?
– Для вас действительно никакого, – согласился капитан, продолжая
оценивающе разглядывать – буквально раздевать глазами! – Елизавету. – А
вот для вашего мужа очень даже большое значение имеет. – Он
многозначительно и цинично подмигнул девушке. – Теперь только от вас,
Елизавета Романовна, зависит, выйдете вы отсюда или нет.
– Не поняла, – искренне удивилась Лиза. – Как это – от меня? Почему
от меня? Разве я в чем–нибудь виновата?
– Будете выгораживать своего... м–м, сожителя, разделите его участь.
Понятно? То есть станете соучастницей убийства. А это означает – прощай
свобода, работа, карьера. Понятно?
– И что же я должна по–вашему говорить? – стиснула зубы девушка,
переживая приступ внутренней дрожи.
– Умница, – расплылся в улыбке капитан. – Ничего особенного от тебя
не потребуется, надо только сказать, что видела, как к дому вашего...
Крутова подъезжали на джипе какие–то люди, а он в разговоре с тобой
нечаянно упомянул склад ГСМ.
– И все?
– И все. Как видишь, безобиднейшая информация. Мы подружимся?
Елизавета покачала головой, внезапно успокаиваясь, смерила красивого
самоуверенного милиционера презрительным взглядом.
– Какая же вы все–таки сволочь!
Капитан вздрогнул, перестал улыбаться, хищно раздул ноздри, сказал
вкрадчиво:
– Напрасно ты ерепенишься, шлюха. Посидишь денекдругой с
проститутками и воровками, поумнеешь. – Он вдавил кнопку вызова дежурного
на столе. – Симачева ко мне!
На пороге возник бочкообразный краснорожий милиционер, с которым она
дожидалась начальства.
– Во вторую ее.
– Там же... – начал краснорожий.
– Во вторую, я сказал! Пусть поизучает изнанку жизни, ей это будет
полезно. А завтра... – капитан не договорил.
В кабинет без стука вошел высокий, крупного сложения, молодой мужчина
с коротким ежиком волос, в дорогом костюме и при галстуке. Губы у него
были тонкие и прямые, подбородок тяжелый, глаза стального цвета – просто
образец мужской силы и обаяния. Это был Георгий Мокшин, муж Елизаветы. Он
махнул рукой телохранителю, чтобы тот остался за дверью, небрежным жестом
приказал выйти сержанту, подождал, пока тот покинет кабинет начальника
ОВД, и проговорил не терпящим возражений тоном:
– Я ее забираю, Евгений Сергеевич.
Капитан нахмурился, бросил в рот сигарету.
– Рад бы помочь, Георгий, да не могу, она под следствием.
Мокшин мельком посмотрел на замершую, потерявшую дар речи Елизавету,
достал сигареты; он курил дорогие «галуаз».
– Ты же знаешь, Сергеевич, что она не виновата. А начнешь
допрашивать, шить дело, всплывет моя фамилия. Мне же это невыгодно.
Ситуация понятна?
– Черт! – сморщился начальник ОВД. – Мне приказано этого молодца... –
он посмотрел на Лизу и умолк. – А улик нет, кроме оружия. Мы обнаружили у
него пистолет и вот эту штуку. – Капитан достал из свертка, который
принес, нож в форме летучей мыши и бросил на стол.
Мокшин взял нож, повертел в руках, попробовал пальцем остроту лезвия
и чуть не порезался.
– Действительно, интересный ножичек. Откуда он у него?
– Узнаем после допроса. В общем, кроме этого – ничего.
– Найди улики. Я тоже заинтересован, чтобы он сел, и надолго. –
Мокшин затянулся, ловко бросил сигарету в урну с бумагами, повернулся к
Елизавете. – Пошли, любимая.
– Не пойду, – тихо отрезала Лиза. – Вы оба – подонки, ногтя Егора не
стоите! Он ни в чем не виноват и обязательно выйдет отсюда, и тогда –
берегитесь! Он не бандит, но он не беззащитен! А я все расскажу, о чем вы
тут договаривались!
Мокшин и капитан переглянулись.
– Хороша у тебя женушка, – с кривой улыбкой покачал головой начальник
милиции. – Хахаля защищает, а родного мужа называет подонком! Плохо ты ее
учил, как надо слушаться мужа.
– Еще не поздно. – Георгий шагнул к жене. – Идем отсюда.
– Не пойду! – вздернула подбородок Елизавета. – Я выйду только вместе
с Егором. И ты не смеешь мной командовать!
– Еще как смею, – заверил ее Мокшин, распахнул дверь. – Слава, забери
ее, а будет сопротивляться, отнеси в машину на руках.
Елизавета секунду смотрела на мужа, прикусив губу, ненавидяще и
презрительно, потом резко встала и вышла. Мокшин подождал, пока закроется
дверь, повернулся к начальнику ОВД.
– Первое, Сергеич. Как говорится: нет человека – нет проблемы. Устрой
этому засранцу побег и пристрели при попытке к бегству. Что–то мне
подсказывает,что он не простой любитель чужих жен. Сможешь?
– Не знаю, – почесал затылок капитан. – Мне он ничего не сделал.
– Зато для меня – как шило в заднице! Ладно, не справишься, я сам им
займусь. Второе: прекрати дело о нападении бандитов на Ковали.
Капитан изумленно поднял брови.
– Они же твоих парней покалечили, деда чуть не пришили...
– Закрой дело. Я сам с ними разберусь. Тут замешаны очень высокие
люди, им невыгодна огласка происшествия. Пусти слух, что бандитов нашли и
скоро будут судить, и тихо спусти все на тормозах.
Начальник милиции снова почесал затылок, крякнул:
– Ну и задачи ты мне ставишь, Георгий! Я же запросто могу слететь с
кресла!
– Мы что, мало тебе платим? Добавлю еще пару кусков. Ну?
Начальник поерзал, что–то подсчитывая в уме, вздохнул.
– Хорошо, попробую, если не будут шевелить дело из области. А с
этим... дружком твоей жены как? Он того кретина из зоны не убивал.
– Найди свидетелей, поработай с ним, посади в камеру с уголовниками,
пусть помучают, а лучше «опустят»... он и признается. В общем, заказ тебе
поступил?
– Откуда ты знаешь?
– Я много чего знаю. Вот и выполняй.
Мокшин кивнул и вышел из кабинета походкой независимого уверенного в
себе человека. Капитан посидел за столом, бесцельно перебирая бумаги и
папки, снял было трубку телефона, тут же бросил ибратно и рявкнул, забыв о
кнопке вызова:
– Симачева!
Сержант появился буквально через три секунды, будто ждал за дверью,
приставив ухо к замочной скважине.
– Приведите мне задержанного.
Бочкообразный милиционер испарился. Начальник ОВД посидел еще минуту
и вызвал командира отряда ОМОН, сказал, с удовольствием разглядывая его
мощную фигуру и простоватое застывшее лицо:
– Сейчас приведут вашего подопечного, лейтенант, будем его
допрашивать. При малейшей попытке увиливать и грубить – пресекать
немедленно! Задача понятна?
– Так точно, – усмехнулся омоновец.
