*** *** ***
Вызов на частоте старого мобильника прорвался из эфира часа за два до
сумерек. Колли–связист, дежуривший у селектуры, разбужено встрепенулся. Он
прекрасно знал, что по этому каналу может придти только информация
исключительной важности. И он немедленно скоммутировал вызов на горячую
генеральскую линию.
– Господин генерал? Вызов по вашему старому мобильнику!
– Подключай, – сухо велел Золотых и внутренне подобрался.
В трубке тихо клацнуло. Одновременно включилась запись.
– Генерал?
– Расмус?
– Добрый вечер. У вас ведь вечер?
– Совершенно верно.
– У меня есть предложение, генерал. От которого, как мне кажется,
трудно будет отказаться.
– Я вас внимательнейшим образом слушаю, – совершенно искренне заверил
Золотых.
– Вы ведь сейчас ломаете голову – как без неизбежных потерь и жертв
среди гражданского населения взять базу Саймона Варги? Я прав?
– Ну, допустим, – неохотно согласился Золотых.
– Сочли бы вы возможными принять от нас помощь? Просто как жест доброй
воли?
– Помощь какого рода?
Расмус выдержал небольшую паузу и пояснил:
– Вспомните, как ваш агент проникал в Ашгабат и как другой ваш агент
покидал Ашгабат.
Золотых мгновенно сориентировался. Прибор волчьего камуфляжа все еще
действовал. Его использование в деле разведки всего, что кроется под
донецким санаторием, всесторонне обсудили и признали нецелесообразным. Можно
было, конечно, заслать человека поближе к базе... Но в одиночку весь
персонал не спеленаешь. Да и камуфляж мог отказать в любую минуту; а если и
не откажет – визиты одиночки неизбежно будут отслежены службой безопасности,
Сулимом Ханмуратовым, в котором руководитель операцией альянса признал
искушенного профессионала. Придумают что–нибудь, тот же распылитель, в
конце–концов, и все, прощай секретность заодно с волчьим прибором. Рисковать
же потерей секретности генералу Золотых совершенно не хотелось, равно как и
волчьим прибором.
– Я помню.
– Я готов предоставить вам еще две дюжины таких приборов.
Золотых непроизвольно облизнул губы.
Две дюжины. Плюс уже имеющийся. Двадцать пять невидимок! С такой
группой на приступ «Чирс» можно было идти хоть прямо сейчас, это генерал
понимал прекрасно. К тому же перестанет болеть голова относительно
внезапного отключения прибора из–за истощения батареи: волки наверняка точно
скажут как долго прибор сможет работать без подзарядки, а при необходимости
– сумеют подзарядить его.
Но понимал генерал и другое. Бесплатный сыр бывает только в мышеловках.
– На каких условиях вы готовы это сделать?
– Условий будет два, – сказал Расмус, подтверждая догадки генерала.
Волки готовы изложить свои требования, поскольку требования эти давно
сформулированы, взвешены и всесторонне обдуманы. – Условие первое. По
окончании операции вы вернете все приборы. Включая тот, что сейчас в ваших
руках. Условие второе. Вы устроите мне конфиденциальную встречу с
президентами стран альянса. Теперь я готов общаться на столь высоком уровне.
«Ну, второе устроить совершенно не проблема, – подумал Золотых. – А вот
с первым... Интересно – каких гарантий он от меня ждет? Упремся, и не
вернем, что тогда?»
– Каких гарантий вы от меня ждете? – вслух генерал высказал сильно
усеченную версию размышлений.
Ответ волка удивил его. Очень удивил.
– Вашего слова будет вполне достаточно.
Золотых даже слегка растерялся.
– Э–э–э... простите, но что мешает мне дать слово, а потом просто не
вернуть приборы?
Расмус на противоположном конце линии связи издал короткий смешок.
– Генерал! Мы ведь оба знаем, что вы этого не сделаете.
Некоторое время генерал молчал.
– Ваше молчание расценивать как знак согласия? – спросил Расмус.
Тщательно подбирая слова, генерал Золотых попытался дать уклончивый
ответ:
– Я, конечно, готов дать слово, но ведь я не являюсь полноправным
хозяином положения... Мне могут приказать, в конце концов...
– Не морочьте мне голову, генерал, – бесхитростно прервал его волк. –
Просто скажите: нет или да. А уж потом сами решайте, как обходить приказы
сверху и выполнять ли их вообще. Возьмите, в конце концов, ответственность
на себя: вы мне кажетесь вполне способным на подобный поступок человеком.
Золотых размышлял еще долгую секунду.
– Да, – сказал он твердо, когда секунда истекла. – Я гарантирую вам
возврат всех двадцати пяти приборов, если только в ходе операции ни один
прибор не будет утрачен...
– Генерал! – укоризненно выдохнул Расмус. – Мы же взрослые люди!
Теперь пришла очередь вздыхать Золотых.
– Правда ваша... В общем, будут вам и приборы, все двадцать пять, и
встреча с президентами. Гарантирую.
– Прекрасно. Приборы доставит мой курьер. Потрудитесь встретить его
завтра утром в Симферопольском аэропорту.
– Не понял? – озадачился Золотых.
– Курьер прилетает обычным гражданским рейсом, – пояснил Расмус. – Я
ведь говорил: мы покинули тропу войны и зарыли томагавки. Отныне мы –
обычные законопослушные земляне, генерал.
«Ладно, – подумал Золотых. – Это конечно, позерство, но надо признать:
красивое.»
– Как мы узнаем курьера?
– Он сам вас узнает. Ждите у выхода в город. Да, и, если можно, пусть
среди встречающих будет тот парень, который некоторое время ходил у меня в
советниках. Вы понимаете, о ком я, не правда ли?
– Хм... – Золотых пытался сообразить, зачем волкам понадобился Шериф.
«Надо будет прикрытие организовать, – озабоченно подумал он. – Причем,
с распылителями... От греха. Добрая воля доброй волей, но кто вас знает,
господа хищники. Притворяться овцами – старый и излюбленный волчий трюк.»
– Хорошо. Будет среди встречающих этот... парень. Обещаю.
– Рейс «Тропик Пасифик», Куала–Лумпур–Карачи–Симферополь. Посадка в
десять утра. До свидания, генерал... Желаю удачи.
Даже не выслушав ответного прощания волк отсоединился.
Золотых медленно отнял трубку от уха, пытаясь еще раз проанализировать
все услышанное и сложить в единую систему.
– Паша, – велел он связисту спустя примерно полминуты. – Труби срочное
совещание. И запроси канал на президентский совет, информация чрезвычайной
важности.
– Есть, господин генерал!
«И эти перестали просто Семенычем называть... – поморщился Золотых. –
Э–хе–хе...»
Селектор тихо бормотал, вторя вызовам колли–связиста. Словно
миниатюрная цветомузыка мигали индикаторные глазки на головогруди полиморфа.
«Неужели, развязка? – подумал Золотых не в силах поверить. – Неужели?»
Если все, что рассказал волк – правда, и не предвидится никакого
подвоха, то расклад получался невероятно выгодный. Гораздо более выгодный
чем в алзамайской тайге, когда Золотых не особенно и верил в успех финальной
операции, и гораздо более выгодный, чем месяц назад в Ашгабате.
Первым в отсек явился, конечно же, Коршунович. Ему было ближе всех.
