*** *** ***
Весточку Арчи решился отправить на третий день после переворота.
Утром, после всей неизбежной суеты и коротких штурмов, волки вернулись
на «Чирс», предоставив Варге, пограничным чинам и невесть откуда вынырнувшим
функционерам из оппозиции право играть в большую политику, надувать щеки
перед телекамерами и произносить в эфир проникновенные речи.
Два полных дня в нескольких километрах от базы, у пасти небольшого
ущелья, возводился городок. Пузатый селектоид с огромным ковшом ловко и
неутомимо копал капониры, волки натягивали над ними маскировочные сети.
Другой селектоид, похожий на иссиня–черного земляного червя, тянул от самой
базы узкую, метровой глубины траншею. В траншею укладывался силовой
электрический кабель (Арчи догадался, что волкам органическое питание не
подходило), после чего червь траншею сразу же засыпал. Из Ашгабата то и дело
приезжали грузовики с оборудованием – тоже сплошь неживым, механическим.
На Арчи никто не обращал внимания; Расмус за два с дня потревожил его
всего лишь дважды, оба раза вечерами. Ядвига, свыкнувшаяся со спокойным
нравом подопечного, расслабилась, и бдила уже не так неусыпно как раньше. Во
всяком случае, у Арчи появились окна в несколько минут, когда за ним вообще
никто не подглядывал. Поэтому ближе к обеду третьего дня он решил
действовать, тем более, что его с утра никто не поднял и не потащил к
городку, помогать. Естественно, в качестве «подай–принеси–подержи».
Сразу после завтрака, когда волки гурьбой потянулись в курилку под туи,
Ядвига взяла Арчи за рукав и отвела в сторону.
– У нас сегодня вроде как выходной, – сказала она. – Купаться будем?
Арчи с сомнением глянул в сторону боксов – там вовсю ворочались
разбуженные джипы и строительные селектоиды. Как вчера, как позавчера. Да и
первые курильщики уже брели к воротам.
– У нас – это значит у тебя и у меня, – пояснила Ядвига. – Сегодня
начинают монтировать портал.
– Чужие глаза? – догадался Арчи. – Мне теперь на Хендывар путь заказан?
Ядвига вздохнула и опустила взгляд.
– Арчи... Нам ведь нужно выжить. В условиях вашей, земной экономики. Мы
намерены торговать технологическими разработками. Отсюда и неприятие чужих
глаз.
Арчи это и сам прекрасно понимал. Поэтому дежурно улыбнулся и попытался
вильнуть в сторону:
– Ты говоришь как экономист, а не как спецназовец.
– А я и есть экономист, – улыбнулась Ядвига. – Спецназ – это хобби. Ну,
и спорт, если угодно.
– Ничего себе спорт для женщины, – буркнул Арчи.
– А что? – Ядвига слегка ощетинилась. – Ты сторонник само собой
разумеющегося мужского превосходства?
– А ты – феминистка?
Ядвига моментально успокоилась.
– Вообще–то, нет. Но и с судьбой кухонно–постельной приставки к мужчине
я не согласна.
– О как... – пробормотал Арчи. – Знаешь, а ведь я тоже не одобряю такую
судьбу. В смысле, как мужчина не одобряю такой подход к женщинам.
– Даже так? – Ядвига, казалось, забыла обо всем на свете, кроме этого
разговора. – А какой подход ты одобряешь?
– Ну... Люди ведь разные, – попробовал вывернуться Арчи. – Думаю, для
каждой конкретной пары подход формулируется по–разному. Надо просто видеть в
партнере в первую очередь человека, а не инструмент. Разве нет?
Ядвига долго – секунд двадцать – смотрела Арчи в глаза, а потом
неожиданно закинула руки ему за шею, коснулась губами его щеки и тихо
попросила:
– Увидь во мне человека...
А потом развернулась и пошла к жилому корпусу.
– Я переодеваться, – бросила она через плечо. – Через десять минут на
пляжике.
Именно в этот момент Арчи принял решение: сегодня.
Текст Арчи давно составил в уме; вместо салфеток умудрился даже
раздобыть плотный писчий пластик, который не боялся воды.
Сначала он хотел написать записку в сортире, но все же убоялся скрытых
селектоидов наблюдения. Поэтому он просто пошел к пруду–бассейну,
неторопливо разделся и улегся на глиняном пляжике.
Вдалеке сновали волки, отправляясь на Хендывар. Большая их часть
обитала прямо там, под тентами, в капонирах. Но офицерский состав разместили
на «Чирс», тем более, что Варга и десятка два его помощников прочно застряли
в Ашгабате, а значит освободилось несколько квартир–номеров в жилом корпусе.
Местных, из обслуги «Чирс», Арчи видел редко, исключая разве что охранников.
Эти на виду оставались всегда.
Протянув руку, Арчи сорвал желтую травинку и вознамерился ее погрызть,
но травинка оказалась такой горькой на вкус, что пришлось ее тут же с
отвращением выплюнуть. Противная горечь еще долго сохранялась на языке.
Минуты шли. Арчи потихоньку вытащил из кармана лежащего рядом
комбинезона самописку, из другого кармана – пластик. Огляделся. Вроде бы,
все тихо.
И Арчи стал писать.
«Нашедшему это. Международный код – 8–095, номер телефона – 776–91–27.
Наберите этот номер в любое время дня или ночи, и произнесите всего одно
слово – «Шериф». После чего назовите номер своего счета либо адрес для
почтового перевода. Вознаграждение вас не разочарует.»
Поскольку код Арчи указал московский, записку он написал по–русски – в
конце концов, Средняя Азия почти повально пользуется русским, потому что на
северо–востоке – Россия, а на северо–западе – Сибирь, без связей с которыми
никуда... А значит – практически любой, кто подберет весточку, сумеет ее и
прочесть и понять.
Свернув пластик в тугой цилиндрик, Арчи втиснул его в бережно хранимый
флакончик из–под соуса, а сам флакончик спрятал в плавки. Самостоятельно
соваться в воду и светиться в углу, где располагался отток, он не решился.
Вскоре пришла Ядвига; зрелище было еще то. В весьма скудном купальнике,
темных очках, кепке и с автоматом на плече. За несколько дней она даже
успела слегка загореть.
– Валяешься? – спросила она, опуская автомат на землю.
Арчи машинально отметил: автомат она кладет так, чтобы между оружием и
Арчи оказалась она сама. Ядвига всегда оставалась профессионалкой.
– А где Архипа? – лениво поинтересовался Арчи. – То ни на шаг не
отходил, то вовсе его не видно.
– А он в тебя поверил, – сообщила Ядвига и сладко потянулась – было чем
полюбоваться. Скорее всего, для этого Ядвига и потягивалась: чтоб
полюбовались. От ворот, из тенька, на нее голодно пялились охранники
дежурной смены. – Ты в Ашгабате сто раз сбежать мог. Но не сбежал. Значит,
нечего тебя караулить. Если сильно хочешь – сбежишь все равно. Но скорее
всего никуда ты не собираешься.
Арчи вздохнул.
«А не очередная ли это проверка? – размышлял он. – С «Чирс» улизнуть
невозможно, охрана меня даже к периметру не подпустит. В Ашгабате,
действительно, был шанс, но куда бы я подался в Ашгабате? Города не знаю,
без денег, без прикрытия... Меня бы вычислили в момент.»
В общем, Арчи похвалил себя за то, что не стал раньше времени
дергаться.
– Ну, что? Опять на дальность? – предложила Ядвига, заходя в воду по
щиколотки.
– Размяться сначала надо, – Арчи встал и покосился на свое купальное
одеяние – флакончик едва заметно выпирал. Но если не присматриваться, можно
было решить, что Арчи просто слишком пристально таращился на Ядвигу.
– Тогда начнем, – Ядвига зашла по колено и бесшумно нырнула.
Арчи тоже обычно далеко не забредал, плюхался сразу. А теперь сам бог
велел поскорее прятаться под воду.
Для начала он поплавал, потом немного понырял, побрызгал из озорства на
Ядвигу и, удирая, отступил к нужному углу. Ядвига преследовать его
поленилась; Арчи нырнул, вынул флакончик, в два гребка подобрался к решетке
и пропихнул его в одну из ячеек. Флакончик мелькнул в уходящем потоке воды,
и пропал.
«Ну, – подумал Арчи, – осталось только молиться, чтобы он не застрял
где–нибудь под землей, в трубопроводе...»
Энергично работая руками и ногами он отплыл в сторону и вынырнул.
– Попался? – довольно сказала Ядвига, и на Арчи обрушилось настоящее
цунами.
Снова погружаясь под воду, Арчи рассеянно отметил: «Дня три
понадобится. Не меньше.»
