*** *** ***
Группа генерала Золотых выслушала сообщение диктора в гробовом
молчании. Молчание сохранялось и после того, как ти–ви–миг переключился на
другие новости.
Степан Чеботарев убавил звук телевизора и выжидательно взглянул на
шефа.
– Вот это номер, – тихо сказал Золотых. – А ведь недооценили мы этого
Варгу, черт побери! Диктатор самозванный, туды его...
– Группа патриотически настроенных офицеров – это, без сомнения, волки,
– заметил Шеремет, руководитель иркутской группы.
– Да уж, – Золотых задумчиво поскреб небритый подбородок. – Куда ж мы
теперь? Граница с Туркменией однозначно закрыта. Богдан, где там связь?
– Сейчас, Семеныч. О! Как раз! Президентская линия.
– Странно, что не Владимирович, – пробормотал Золотых вставая.
Министр внутренних дел действительно чаще реагировал первым. Но и с
государственными переворотами до сих пор никто дела не имел.
Генерал скрылся в носовом отсеке, перед самой кабиной пилота.
– Слушаю, господин президент.
– Генерал? Вы, безусловно, уже в курсе событий?
– Конечно, господин президент.
– У вас какие–либо соображения относительно первоочередных задач?
– Очевидно, нам нужно садиться где–нибудь вблизи Туркменской границы и
разворачивать полевой штаб. Скажем, в Ургенче или Хиве. И ожидать решений
правительств стран альянса.
– Разумно. Через десять минут я с премьером вылетаю в Москву, на
экстренное заседание руководителей стран альянса. Будьте на линии
ежесекундно! Ежесекундно! Ваше участие будет крайне необходимо. И
позаботьтесь, чтобы у представителей иностранных групп были свои независимые
каналы связи.
– Разумеется, господин президент. Могу я узнать какова политика Сибири
относительно нового правительства Туркменистана? Хотя бы в общих чертах.
Президент без всякой паузы заявил:
– Пока Сибирь не признала Саймона Варгу законным правительством
Туркменистана. Но это еще не повод к нарушению норм международного права. Вы
понимаете меня, Константин Семенович?
– Понимаю, господин президент. Конечно, понимаю. Мне будет позволено
высказать рекомендацию как руководителя сил альянса?
– Прямо сейчас?
– Да. Сейчас.
Президент колебался всего секунду.
– Высказывайте.
– Единственным разумным поступком будет немедленная интервенция
Туркмении всеми странами Евразии. Промедлим – будет поздно. Я понимаю как
это звучит, господин президент. Но я уже говорил вам ранее – время шуток
закончилось. Началась война. Значит, нужно учиться воевать.
Пауза.
– Я непременно учту и выскажу на заседании ваше мнение, – пообещал
президент.
И что–то в тоне президента убедило генерала Золотых: действительно
выскажет. Без всяких сомнений.
– Постарайтесь употребить оставшееся время перелета на отдых,
Константин Семенович. Боюсь, в ближайшие дни нам будет не до сна...
– Непременно, господин президент.
Золотых вернул тяжелую трубку закрытой правительственной связи на
рычажки, покосился на Богдана По, и коротко велел:
– Спать.
Богдан с готовностью кивнул – ночка выдалась бессонная.
А Золотых вернулся в основной салон.
– Ну, что, Семеныч? – Чеботарев даже на ноги от нетерпения вскочил.
Золотых устало опустился на диван.
– Что–что... Если Европа, Россия, Балтия, Туран и мы одновременно и
немедленно не дойдем до Ашгабата и не придавим все это...
Уточнять Золотых не стал. Все и так было понятно.
– И как наши... настроены?
– Наши – похоже, осознали. Но вот остальные?..
И снова оставалось только ждать – на этот раз решения евразийских
правительств относительно волчьего – зачем употреблять
расплывчато–официальное слово «государственный»? – переворота в Туркмении.
И еще Золотых подумал, что ставки продолжают расти, а просвета все не
видно и не видно.
