Глава четырнадцатая
И Боги Могут Завидовать Людям
Ариэль и Шарад отдыхали после перенесенных волнений. Низмат и Лолита
ухаживали за ними; на Ариэля они чуть не молились. Шарад уже называл
Лолиту сестрою – диди. К нему скоро вернулась детская жизнерадостность.
Низмат полюбил его, как сына, «дарованного ему небом», Лолита баловала,
как младшего брата.
Шарад нашел семью.
Ариэль задумался о судьбе Шарада и о своей собственной судьбе. Среди
этих простых любящих людей он чувствовал бы себя совсем хорошо, если бы к
нему относились, как к Шараду. Излишняя почтительность, которая граничила
с обожанием и религиозным поклонением, очень стесняла и смущала его.
Каждое утро Лолита, склоняясь до земли, подносила ему венки и гирлянды,
словно жертвоприношения. Он читал в глазах вдовы–подростка, как в открытой
книге: почтение, смешанное с долей страха, – вот что было в ее душе. В
этих больших темно–карих глазах с длинными загнутыми черными ресницами он
хотел бы видеть более простые, дружеские чувства. Ариэль пытался шутить с
нею, показывая всем своим видом и поведением, что он обыкновенный человек,
но лицо Лолиты оставалось серьезным, строгим, почтительным, и это огорчало
Ариэля.
Он уходил в лес, забирался куда–нибудь в чащу, ложился на траву и
думал.
Как странно и печально сложилась его судьба! Он не знал родителей, не
видел ни любви, ни дружбы, ни ласки, не имел настоящего детства, ничему не
учился, кроме нескольких языков, зубрежки текстов священных книг. И вдруг
его сделали летающим человеком. Он может летать свободнее и легче, чем
птица! Разве это не прекрасно? Разве об этом не мечтают люди? Не видят
себя летающими во сне? Не эти ли мечты и сновидения породили аэропланы,
дирижабли? Да, стать летающим человеком было бы очень хорошо, если бы это
не отделяло его от людей. Что ждало его в Дандарате? И Пирс и Броунлоу
по–прежнему заставляли бы его исполнять их волю, обходились бы с ним как с
охотничьим соколом, показывали бы его людям как чудо природы. Здесь
простые люди – Низмат, Лолита – принимают его за божество. Да и только ли
Низмат и Лолита? А Шарад?.. Быть может, и остальные люди будут также
относиться к нему? Разве он не обладает свойством, которое должно казаться
людям сверхчеловеческим, сверхъестественным? Примириться с ролью божества?
Но это значит обречь себя на великое одиночество и скуку... Лолита, такая
милая, нежная женщина–полуребенок, всегда будет смотреть на него снизу
вверх, как на недосягаемое существо. Быть может, он и нравится ей, но
Лолита, наверное, сочла бы святотатственною мысль о том, чтобы между ними
могли быть иные отношения, кроме «божеского» покровительства с его стороны
и преклонения – с ее.
И потом, он не может навсегда остаться жить с ними. Его ищут. Он
редкая птица, улетевшая из клетки. Ему нужно менять место, уходить и
улетать все дальше. На его несчастье, у него белая кожа, хотя и загоревшая
под жгучими лучами солнца Индии. Он слишком бел для индуса и здесь будет
обращать на себя внимание. Красить кожу глиной неприятно и ненадежно:
первый дождь смывает такую окраску. Выдать себя за сагиба, разыскать
европейский костюм? По–английски он говорит хорошо. Но что скажет о себе
людям? Об этом надо подумать. Летать он не будет. Разве только в темные
ночи, перед рассветом, когда люди крепко спят.
С Шарадом придется расстаться. С ним и летать тяжелее, и узнать их
вдвоем могут скорее. Шарад устроен. Его будут лелеять как «дар божества»,
как ниспосланного небом сына Низмата.
А Лолита?.. Ариэль вздохнул.
Пусть она найдет возможное для нее счастье и почти невероятное,
редкое счастье для индийской вдовы, – пусть выходит замуж за Ишвара. Он
добрый юноша, и она будет с ним счастлива. Ариэль поможет им. Жаль, что
мать Ишвара слепа. Она покорилась бы «воле божества», если бы увидела
Ариэля, спускающегося к ней с неба. Но ей расскажут, и она поверит.
Над головой Ариэля раздался пронзительный крик. Он увидел в густых
ветвях деревьев двух белобородых обезьян, одну – большую, другую –
поменьше. Большая отнимала у меньшей какой–то плод. Меньшая визжала,
большая царапала ее, хватала за уши, за хвост. Меньшая так жалобно
кричала, быть может звала на помощь мать, но Ариэль не утерпел и взлетел к
обезьянам.
Обезьяны были так поражены, что сразу замолчали. Но когда Ариэль
протянул к ним руку, желая разнять, обе кинулись в разные стороны,
перепрыгивая с ветки на ветку, с дерева на дерево. И, только удалившись на
большое расстояние, закричали, вероятно, сигнал тревоги, на который
отозвались другие обезьяны и птицы в разных местах леса. Ариэль грустно
улыбнулся: «И обезьяны боятся меня», – и оглянулся. Над его головой был
сплошной покров сочных зеленых листьев. Стволы деревьев обвиты вьющимися
растениями и переплетены лианами. Кое–где лучи солнца пробивались сквозь
листву и золотыми пятнами ложились на землю, поросшую кустарниками и
травой. Место глухое. Никто не видит. Но все–таки напрасно он взлетел. Не
выдержал.
Лавируя между лианами, Ариэль стал медленно спускаться. Послышался
шорох. Ариэль оглянулся и увидел Ишвара. Уронив связку хвороста, юноша пал
ниц. Ариэль опустился возле него и сказал:
– Встань, Ишвар, не бойся!
Ишвар приподнялся. Лицо его было бледно. Руки дрожали. Бог сошел к
нему и назвал по имени! Богам известно все.
– Ты любишь Лолиту, Ишвар?
– Все сердце полно ею, господин, как чаша розовым маслом! –
воскликнул Ишвар. – Если эта любовь греховна, прости меня. А если не
простишь, отними мою любовь вместе с моей жизнью!
– Я благословляю любовь твою, Ишвар, – ответил Ариэль в том же тоне.
– Иди и скажи об этом матери твоей Таре.
– Твои слова наполняют радостью сердце мое, иссохшее от любви. Но
пусть доброта и милосердие твое наполнят до краев душу мою. Верни зрение
матери моей, чтобы она могла видеть счастливое лицо сына своего!
Ариэль смутился.
– У каждого своя карма, Ишвар, – ответил он и улетел. А Ишвар долго
еще стоял на коленях, глядя на деревья, за которыми скрылся Ариэль.
В этот же день Ариэль имел долгую беседу с Низматом.
В конце этой беседы Низмат позвал свою внучку и сказал:
– Наш великий гость, Лолита, благословляет твой брак с Ишваром. Тара
должна согласиться. Не может отказать.
Щеки Лолиты покрылись румянцем, а в глазах вспыхнула радость. Она
бросилась к ногам Ариэля и «приняла прах от ног его». Ариэль поднял
Лолиту. Сколько благодарности было в ее глазах!
– Будь счастлива! – сказал он и улыбнулся. Но улыбка бога была
печальною. И боги могут иногда завидовать простым людям!
