Контролер
Утверждаю с полным основанием: литературные критики сами не знают, чего
хотят. Долгое время они называли мои опусы «апологией некроромантизма», и
все почему? Потому, видите ли, что мои герои предпочитали в финале романа
умереть, но не поддаться искушению перейти в следующий том.
Представать в критических файлах этаким литературным монстром, получающим
удовольствие от гибели собственных персонажей, мне тоже не хотелось, и
потому вскоре после публикации «Омлета, шпица Татского», я создал
небольшую повестушку, которую назвал коротко и ясно: «Контролер».
Действие «Контролера» происходит на N, недавно колонизованной планете в
системе красной звезды NN. Население в колониях собирается обычно с бору
по сосенке – несколько тысяч кислорододышащих особей, несколько тысяч –
дышащих хлором, немного вообще не дышащих, а еще попадаются крылатые,
ползающие и землегрызущие аборигены, не нашедшие себе места в родных мирах
и потому согласившиеся переселиться туда, где цивилизацию нужно было
создавать заново.
В такой колонии и проживали персонажи «Контролера». Один из них даже был
избран Предводителем, и я решил не давать ему собственного имени. Так
солиднее.
Были у Предводителя два друга – Бобчик и Добчик, изрядные плуты,
происходившие с Рикуракона–5, существа, постоянно путавшие сами себя,
поскольку то и дело обменивались сознаниями. Правда, если учесть, что
внешне Бобчик и Добчик совершенно друг от друга не отличались, то обмен
сознаниями происходил незаметно для окружающих.
А еще среди моих персонажей я бы посоветовал обратить внимание на двух
особей женского пола – Неприятную Даму и Даму, Неприятную Абсолютно. Эти
подружки прибыли на N с единственной целью стать
матерями–основательницами, но внешние их данные, а главное – ужасно
склочные характеры могли привлечь разве что слепоглухонемых аборигенов
Хирмазота–52.
Вся эта разношерстная компания колонистов, надо сказать, неплохо
устроилась на новом месте: деньги приходили исправно по галактической
системе кредитов, климат благоприятствовал прогулкам и ничегонеделанию,
привезенные с разных планет механизмы были колонистами разобраны и
использованы в личных целях, а отчеты, уходившие в Галактический центр
колонизации, свидетельствовали о полном благополучии и правильном
расходовании средств и людских ресурсов.
Все шло хорошо, но однажды во время коллективной трапезы у Предводителя в
зал ворвался донельзя возбужденный начальник космопорта и заявил с порога:
– Я принес вам пренеприятнейшее известие! К нам едет контролер!
Предводитель едва не подавился, Бобчик и Добчик одновременно (иначе они
просто не умели) уронили вилки, а обе Дамы выразили общее мнение словами:
– Только контролера нам не хватало для полного счастья!
Трапезу пришлось прервать. Собрались в кружок и стали думать, как
предотвратить беду. Ведь контролер, ясное дело, обнаружит, во–первых, что
ракетное топливо давно пущено на растопку личных бань, во–вторых, что
программы климатических изменений уворованы и используются для расчетов
карточных игр, в–третьих... Да есть ли смысл перечислять?
– Контролера нужно убрать! – воскликнул начальник космопорта. – Запущу
ракету на перехват и...
– Нет! – вскричал Предводитель. – Вы хотите войны с метрополией? Здесь
нужно действовать тонко...
– Лесть, – сказал Добчик.
– Подкуп, – сказал Бобчик.
– Очарование, – сказала Неприятная Дама.
– Обаяние, – сказала Дама, Неприятная Абсолютно.
Когда на следующее утро пассажирский звездолет Земля–Денеб сделал
кратковременную остановку в космопорту N, к встрече контролера все было
готово. Из посадочного модуля вышел на летное поле молодой человек,
наружность которого ясно показывала, что он принадлежит к славному племени
контролеров: острый внимательный взгляд, цепкие пальцы, быстрые движения
хищного зверя.
– Ах, – сказал Предводитель, – мы так вас ждали! У нас столько
замечательных достижений! Мы так жаждем их вам продемонстрировать!
Позвольте, Ваше превосходительство... Или Ваше сиятельство?
– Да что там... – смутился контролер. – Фамилия моя Хлестик, не очень
благозвучная, но меня все называют по фамилии... Даже невеста.
– О! – воскликнула, заламывая руки, Неприятная Дама, – У вас уже есть
невеста! Какое несчастье!
– Моя подруга хочет сказать, что это просто замечательно, – оттолкнув
Неприятную Даму, вперед выступила Дама, Неприятная Абсолютно. – Позвольте
пригласить вас, дорогой Хлестик, провести вечер в моем будуаре.
– Э... – промямлил контролер, не ожидавший столь решительного наступления.
– Собственно, я не против, если, конечно, не...
– Вот именно! – воскликнул Предводитель. – Не, не и не! Будуар – потом.
Сначала – обед, после обеда – сауна, после сауны – подарки, после подарков
– представление.
На чело господина Хлестика набежала серая тучка недовольства, и сердце
Предводителя сжалось. «Неужто, – подумал он, – этот тип не приемлет лести?
Это кошмар. Бывают же такие особи – к ним со всей душой, а они строят из
себя. Нужно предложить больше, вот и все».
– Но если, – быстро заговорил Предводитель, не дозволяя высокому гостю
вставить ни единого слова, – если господину Хлестику по душе иные
развлечения... Или если господин Хлестик желает сначала подарки... Кстати,
среди подарков... э...
Предводитель оглянулся на маячивших позади него Добчика и Бобчика, и те
сказали дуэтом:
– Дом о двух этажах в склоне вулкана Шантраб! Уже слеплен, меблирован и
готов к употреблению!
– Дом? – поразился контролер. – Для меня?
– Не подумайте ничего дурного, – заявил Предводитель. – Дом для нашего
развитого хозяйства – такая мелочь, о которой и говорить не стоит.
– А я и не говорю, – мило улыбнулся контролер, и у Предводителя камень
скатился с души.
Дом был как игрушка, а в холле господина Хлестика ожидали сюрпризы:
сертификат на право вождения космолета среднего тоннажа, а также ключи
зажигания от личного космического экипажа господина Предводителя, на
приобретение которого в прошлом году затрачено было из казны ни больше ни
меньше, как семьсот галактических кредитов.
– Ах, – покраснев, сказал господин Хлестик, – это слишком...
Но ключи сразу же повесил на брелок, а сертификат спрятал в карман куртки,
после чего огляделся, видимо, в поисках других знаков внимания. Хорошо,
что Предводитель все продумал заранее: в гостиной прибывшего ждал ужин, а
на импровизированной эстраде специально для господина контролера танцевали
две удивительной красоты молодые особы, успевшие приехать по заказу
Добчика и Бобчика из ближайшего к столице дома терпимости.
Неприятная Дама переглянулась с Дамой, Неприятной Абсолютно, – конкуренции
они не терпели, а потому немедленно предприняли демарш: обе набросились на
изголодавшегося контролера с пылом нимфеток и поволокли в спальню,
провозглашая на ходу:
– Мы твои, и страсть, которая нас ожидает, безмерна!
Пока из спальни доносились звуки, похожие на вопли зеркайских друпаров во
время экстренного спаривания, Предводитель воспользовался случаем и плотно
поужинал в компании Добчика и Бобчика, обсуждавших единственную проблему:
дать надо, но как?
– Только наличными! – горячился Добчик.
– Чеком! – кипятился Бобчик.
Когда час спустя из спальни выплыли сияющие дамы, а следом, кряхтя, выполз
вконец измочаленный контролер, проблема все еще не была решена, и господин
Хлестик, услышав громкий спор, решил его двумя словами:
– Беру все!
Добчик выложил наличные – три тысячи в энской валюте, а Добчик подписал
чек на предъявителя – три тысячи и сто. Однако вошедший в раж господин
Хлестик, взбудораженный обеими дамами, заявил:
– Мало, господа! И что я стану делать в метрополии с вашей энской валютой,
которую даже в общественных туалетах к оплате не принимают?
Перед Предводителем замаячил призрак немедленной отставки, и он воскликнул:
– Ах, господин Хлестик, ребята хотят сказать: по шесть тысяч и не в нашей
валюте, конечно, а в полновесных галактических кредитах!
Добчик и Бобчик раскрыли было рты, но тут же и закрыли их с тяжким
вздохом. А разгоряченный господин контролер кричал так, что его было
слышно даже на стационарной орбите спутника связи:
– Да я вам! Да как вы! Я с самим был знаком! И в этом участвовал! И в том
тоже! Уберите этих дам – хочу вон тех, молоденьких! И подайте мне мой
личный транспорт – хочу прокатиться!
– Непременно, – сумел вставить слово Предводитель. – Куда кататься
изволите?
– Поглядеть на вашу планету сверху!
Предводитель бросил грозный взгляд на Добчика и Бобчика. Поглядеть сверху!
Нельзя допустить такого! Он же увидит недостроенные заводы Боркака,
разваленные стройки Бурдуна и обязательно разглядит своим контролерским
взором уворованные прииски Бермака!
– А у меня еще десять тысяч завалялось, – радостно сообщил Добчик,
вываливая из карманов последнюю мелочь, тут же исчезнувшую в широких
ладонях контролера.
– Да я вам... – пробормотал господин Хлестик, силы которого были уже на
исходе. – Я всю Галактику видел в этом... как его...
– Гробу, – услужливо подсказал Предводитель, подталкивая гостя к кровати,
где уже готово было для него ложе из пуха бронтоклидора.
– М... – промычал Хлестик, засыпая на ходу.
– Дешево отделались, – сказал Предводитель, доедая салат из крылышек
экропода. – Надеюсь, господа, у него хватит сил для того, чтобы улететь на
моем... э... своем космолете.
– Автоматика поведет, – хихикнул Добчик.
– До самой Земли, – хохотнул Бобчик.
Господина контролера проводили поутру, когда он со сна еще плохо соображал
и даже не догадался потребовать эскорт до стационарной орбиты.
– Уф, – с облегчением вздохнул Предводитель, провожая взглядом исчезавшее
в высоте облако выхлопных газов. – Теперь поживем спокойно. Этот дурачок
напишет, конечно, самый лестный отзыв. Может, нам даже выделят
дополнительные кредиты, как вы думаете?
Добчик с Бобчиком закивали, а обе дамы залились дружным истерическим
смехом.
– Господин Предводитель, – послышался голос начальника космопорта,
стоявшего поодаль и старавшегося привлечь к себе внимание начальства.
– Что тебе? – недовольно спросил Предводитель.
– Тут, понимаете, прибыл спецрейсом господин Чичик, специальный контролер
метрополии со всеми верительными грамотами. Так я поселил его в гостинице,
и он требует вас сей же час к себе.
Я, конечно, хороший писатель, но описать выражение, возникшее при этом
известии на лице Предводителя, не сумел, потому что нет в нашем языке
нужных слов. Пришлось мне так и закончить свою повесть – немой сценой.
Должно же и у читателя немного поработать воображение!
Что до господина Чичика, то его я сделал главным героем нового своего
романа.
